Наследие предков - [122]

— Ну, ты совсем в упадническом настроении, Иваныч! Хорош тоску гнать! — буркнул Семёныч.

— Возможно, но применительно к нашим сегодняшним событиям, могу сказать лишь то, что в мире, Дина Ильясовна, до сих пор существуют такие знания и технологии, которые от планеты в считанные секунды оставят лишь космический мусор. Одними из последних исследователей, кто глубоко проник в недра мировой истории, были представители фашистской Германии. Гюнтер как раз и был одним из ведущих охотников за древними тайнами. За десять лет существования режима Гитлера к сорок третьему году был сделан просто фантастический скачок в технологиях с учетом того, что немцы после первой мировой войны вообще имели знак минус в оценке военной мощи. По своей недальновидности и даже откровенной глупости многие народы с удовольствием раскрывали перед агентами «Аненербе» сокровенные древние знания и секреты, увидев в эсэсовцах вернувшихся полубогов старого мира. Известно, к чему это привело: пятьдесят миллионов жизней бросили в жертву группе маньяков, стоящих у мирового руля. А Адольф Алоизович был просто заигравшейся марионеткой, возомнившей себя вершителем судеб мира. Так вот, чтобы такие истории не повторялись больше, мы и призваны соблюдать баланс в развитии человечества, ограждая страны и континенты от преждевременного открытия и использования древних знаний. Но кое-кто еще с глубокой древности не согласен с такой постановкой вопроса. Атлантида, Лемурия, Гиперборея были уничтожены из-за неправильного применения раскрытых секретов вселенной. А тот же Гроссхейм и поныне изо всех сил пытается эти знания разыскать и воплотить в жизнь, и наша задача — ему помешать, желательно отправив его за пределы циклов воплощений.

Глава 6. В погоне за ветром

Дождь со снегом не прекращался уже вторые сутки. Спецназовцам отдела «Зет» удалось поспать только в военном самолете при переброске на Ямал. Весь оставшийся световой день отряд Хамсутдинова прочесывал маршрут движения грузовиков и, когда уже начали опускаться северные сумерки, в свете фонарей были замечены размытые дождем следы протекторов армейского «Урала», уходящие в лес. Через несколько сотен метров на просеке показались очертания искомого грузовика. Окружив по периметру машину, спецназовцы начали аккуратно подбираться к ней.

— Гопарь, давай в кабину! — скомандовал уставший и мрачный подполковник.

Взятую на прицел нескольких автоматов водительскую дверь махом растворил подскочивший, словно леший, капитан Шмырёв, который из-за намокшего и грязного камуфляжного обмундирования с капюшоном напоминал известного персонажа русских сказок. Из открывшейся двери кулем выпал солдатик-срочник, который, очевидно, и был водителем. Нырнувший в кабину Гопарь натолкнулся на второй труп на соседнем сиденье. Сидевший рядом старший сержант лежал ничком на своих же коленях, сплошь залитых застывшей кровью. Подняв голову солдата, спецназовец увидел, что в левую сонную артерию кто-то аккуратно воткнул длинную зэковскую «пику», переделанную из трехгранного напильника.

— Командир, в кузове пациента нет! Одни жмуры! — отозвался один из бойцов.

— Это я и без тебя понял, — злобно проговорил подполковник и вызвал по рации штаб.

— Хамса! Оставайтесь на месте, к вам вылетит вертушка, — протрещало в эфире. — Сейчас прибудут зоновские собаководы, может быть, след возьмут.

Все надежды на скорое возвращение на базу вмиг улетучились. Подполковник смачно заматюкался. В грязном северном лесу при мокром снеге и пронизывающем ветре теперь предстоит искать следы чертова отморозка Гюнтера, за которым, как поговаривали в отделе, полковник гоняется еще с Великой Отечественной.

Вертолет появился достаточно быстро. Налетевшие кагалом правоохранители принялись протоколировать место происшествия, где шустрый жмурик Босых умудрился заколоть заточкой двух вояк и сделать ноги. А вот прибывшие прапорщики с матерыми овчарками были как нельзя кстати. Кое-как найдя следы от кирзачей Боцмана в мокром снегу, натасканные на поиски зэков собаки взяли след и припустили по нему. Усталые спецназовцы рванули за ними. Через пару часов блужданий по заснеженному предгорью с буреломами и оврагами собаки вывели группу преследователей к каменистому перекату неширокой реки с бурным течением. Овчарки, намотав несколько сот метров кругами по обледенелым камням, встали как вкопанные, шевеля носами, пытаясь уловить в воздушных потоках отголоски искомого запаха.

— Товарищ подполковник, надо брод искать. Бегун на тот берег перебрался, — обратился зоновский «прапор» к Хамсутдинову.

В мокром снегу среди луж, камней и проталин различить следы было невозможно. Пришлось переходить на другой берег по зыбкому льду по щиколотку в воде и ледяной каше. А вот на другом берегу спецназовцев ждал сюрприз: к следам беглеца Боцмана присоединились следы еще одного персонажа, который, по всей видимости, тащил за собой санки с чем-то тяжелым.

Поздний северный рассвет забрезжил, когда цепочка преследователей вышла на просторную возвышенность в двухстах метрах от русла реки. Очень плотная заснеженная растительность и огромные валуны полукругом отгораживали достаточно большой участок поляны, но что-либо рассмотреть на нем не было никакой возможности. Собаки при подходе к этому месту взвыли и забеспокоились, воротя морды в противоположную сторону. Усатые прапорщики тянули овчарок за поводки, но собакам было уже не до поисков следов. Заприметив в поведении собак что-то неладное, подполковник Хамсутдинов рявкнул в рацию: