Наследие предков - [117]

Бойцы долго совещались, в какую сторону тоннеля следует двигаться, вспоминая весь маршрут своего продвижения, и пришли к однозначному выводу — направо. Идти быстро по острым каменным обломкам не получалось, но и идти было недалеко. Через пару сотен метров бойцы выбрались к вертикальной штольне с мощным электроподъемником. Тут бойцы увидели, что пол завален несколькими десятками обезглавленных человеческих трупов.

— Ё-мое, голов почти нет ни у кого! Такое впечатление, что ошейники на шеях взрывали — все в лоскуты порвано! — сделал свое экспертное заключение Бледный и добавил:

— Трупам не более трех дней.

— Кто же это такие? — шепотом произнес Хамсутдинов.

— Скорее всего, те, кто расчищал этот тоннель несколько дней назад, — отозвался из темноты майор «Альфы».

Спецназовцы осторожно перешагивали через тела безымянных погибших.

— Гопарь, давай дуй с двумя бойцами на подъемник и на поверхность, сверься с координатами и вниз. Только осторожнее, вдруг там засада! — распорядился командир и сам нырнул в темноту тоннеля к майору. Загудел электродвигатель и подъемник потащил троих бойцов к небольшому светлому пятну наверху. Этим временем основная группа спецназа продолжила ранее выбранный маршрут.

Засады никакой не оказалось. Добравшись до поверхности, трое спецназовцев отдела «Зет» очутились рядом с огромной горной выработкой и, проверив координаты по спутнику, поспешили вниз.

— Командир! Мы сейчас в пяти километрах от зоны! — запыхавшийся Гопарь нагнал в тоннеле ушедшую далеко вперед основную группу бойцов.

— Ни хрена себе! Это что же получается? Выходит, что мы за пятнадцать минут с гномами прошли почти пятьдесят километров, — удивился подполковник спецназа, переглянувшись в тусклом свете фонарей с майором «Альфы».

— Я лично предпочитаю подумать об этом после операции, — буркнул майор и затопал вперед, потому как логического обоснования событий последних часов просто не находилось, а лишняя нагрузка на мозг могла негативно сказаться на эффективности действий в боевой обстановке.

Через какое-то время все почувствовали, что уклон тоннеля пошел вверх, а вскоре до бойцов донеслись отзвуки выстрелов и взрывов. На поверхности полным ходом шли боевые действия.

Глава 5. Штурм

6 мая 2016 года, пос. Хорт, ИК-11 «Белый медведь»

Ближе к десяти часам утра террористы вышли на связь и потребовали освободить осужденного Лапцуя Сергея Ивановича, отбывавшего пожизненный срок на зоне. В обмен на него эфэсбэшным переговорщикам удалось выторговать десять осужденных и одного офицера. Отдать генерала Потапова террористы категорически отказались. Непонятно каким образом, но счастливчиком оказался тыловик Попков. Среди офицеров ФСИН сразу же возникли подозрения, что ушлый подполковник умудрился договориться даже с наглухо отмороженными террористами, положившими при захвате несколько десятков человек.

Обмен произошел в длинном проходе между «локалками» и промзоной. По сигналу зэки цепочкой начали выходить из-за угла вслед за шатающимся безухим полуобморочным Попковым, камуфляжный китель которого после экзекуции был темно-багрового цвета. Не пройдя и двадцати метров, Попков рухнул ничком в лужу, а идущие вслед за ним осужденные аккуратно переступали через офицера и продолжали идти к расположению первого кольца оцепления спецназа. Вызволять «тюнингованного» бесчувственного тыловика вышли безоружные сотрудники МЧС.

— Александр Иванович, а почему этот оленевод Лапцуй так нужен террористам оказался? — спросил генерал Лаврухин, настороженно косясь на подошедшего Семёныча, который постоянно курсировал между кабинетами, сообщая полковнику Субботину информацию из Центра.

Полковник задумчиво пожал плечами и произнес:

— Точно не знаю. Сын шамана местного. Взяли на контрабанде золота, как и Босых. Но он застрелил оперативника при задержании и еще одного ранил, поэтому его к высшей мере приговорили.

Затем, посмотрев в глаза Семёнычу, коротко произнес:

— Он шаман, слышишь, Семёныч, шаман!

Белостоков в ответ понимающе кивнул и вышел из кабинета.

Генерал Лаврухин изумленно посмотрел на полковника, но не решился задать уточняющий вопрос.

В оперативном штабе понимали, что после того, как боевики получили то, что хотели, счет шел на минуты. Если верить освобожденным зэкам, весь периметр двух цехов был оборудован самодельными взрывными устройствами, начиненными поражающими элементами в виде гаек и гвоздей, да и самой взрывчатки было более ста килограммов. Боевиков было предположительно пятнадцать человек, а в заложниках не менее двухсот зэков и несколько офицеров.

Серьезная задача выпала на долю местных врачей. В холодильнике хранились две пары отрезанных ушей: одни, по идее, были Попкова, другие — генерал-майора Потапова. Генерал-майор до сих пор находился в заложниках и было непонятно, в каком виде он попадет в руки эскулапов. В самом печальном варианте в цинковый гроб можно положить к останкам все, что угодно. А вот доблестный подполковник выкарабкался более или менее живым, поэтому по прибытии в сознание будет жаждать получить на законное место купированные запчасти. Да только как определить, где чьи уши? По большому счету, чужой фасон ушей не сильно бы осложнил жизнь будущему владельцу, но была серьезная причина — возможность отторжения чужеродного органа. Самую разумную идею по выходу из данной патовой ситуации выдал пьяный начмед колонии майор Могила Григорий Ильич: достать фотографии Попкова и Потапова в периоды жизни, предшествующие незапланированному обрезанию. Решение этой проблемы возложили на ДПНК подполковника Зюзина, озадачивших всех сотрудников, у которых могли оказаться фото с ушами Попкова. С генеральскими ушами задача была куда сложнее, но и в столице нашлись расторопные ребята, которые вникнув в сложность ситуации, быстренько накидали на электронную почту различные фото Потапова. В общем, все как могли спихнули с себя ответственность. Сунули в вертолет вместе с раненым подполковником стопку распечатанных фоток с ним в различных ракурсах и переносной портативный холодильник с четырьмя ушами — пусть в больнице хирурги сами разбираются, где чьи уши.