Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе - [36]

молодняк и будущий урожай, но все же, как бы ни была опасна ночь Кануна лета, ее

опасности совсем иные, в ней нет жуткой близости сил смерти, которая отличает ночь

Халлоуина. Иной мир не вторгается в этот мир; удача человека в будущем году, может

быть, и висит на волоске, но все же он не сталкивается лицом к лицу с неотвратимой

судьбой. Более того, можно принять действенные меры, чтобы отвести беду. Разрешено

следить за тем, чтобы колдуны не украли молоко первой дойки и не зачерпнули воды из

колодца на заре первого майского дня; есть и другие способы отвести угрозу колдовства

— например, отказ делиться водой, пищей или огнем. Ветки рябины, укрепленные над

входом в дом и хлев, отгонят колдунов и фей. И если в фольклорных источниках

содержится относительно мало сведений о том, что происходило в первый день зимы, 1

ноября, то опасности Кануна мая — всего лишь прелюдия к радостям первого дня лета,

а это и любование восходом солнца с вершины холма, и купание в утренней росе, и питье

воды из колодца перед рассветом, и собирание листьев и цветов, и украшение одежды

зеленью, а не соломой. То был рассвет нового, упорядоченного дня; солнце в этот день

вставало рано, и люди тоже, а их ритуальная рачительность и бережливость к имуществу

составляли резкий контраст хаотическому, разрушительному разгулу ночи Халлоуина.

3

Если базовой для кельтской концепции времени была двухчастная структура, то смысл

других временных моделей, предполагающих четырехчленное деление (дня — на утро,

день, вечер и ночь; месяца — на четверти; года — на весну, лето, осень и зиму),

выходил за пределы чисто временных представлений. И моментам, знаменующим

соединение этих четвертей, присуща толика той значимости, какую придавали великим

поворотным пунктам года. В полдень и в полночь, равно как на восходе и на закате,

завеса между этим и незримым миром становилась предельно тонкой. В полдень можно

было стать очевидцем «похорон эльфов», и в полдень же наступало благоприятное время

для изгнания колдовского ребенка-подменыша. Полночь традиционно считалась «часом

колдовства», когда феи и призраки становились видимы человеческому глазу, и идти в

этот час на кладбище было дерзостью, за которую неминуемо ждет расплата.

Ночь св. Бригиты (канун 1 февраля) делила зимнюю половину года на зиму и весну;

Лугназад (Lugnasad, 1 августа) делил летнюю половину года на лето и осень. День св.

Бригиты (Imbolc) знаменовал начало весны; в Ирландии канун этого древнего праздника

традиционно сопровождается различными обрядами и гаданиями. К тому времени, когда

деревья в мае надевали свой зеленый наряд, весенние работы были уже завершены. Лето

кончается в июле, и Лугназад, первый день осени, был традиционным праздником

урожая, причем по значимости он соперничал с Самайном и Бельтаном. Ко дню Самайна

весь урожай 6ывал собран. Плоды, оставленные на деревьях, после Самайна

оказывались испорчены злым духом, которого звали «пука» (риса). Таким образом,

традиционное деление кельтского года в Ирландии определялось скорее циклом

земледельческих работ, чем движением солнца, хотя, как показывают календарь из

Колиньи и данные фольклора, солнцестояния и равноденствия тоже учитывались.

В Шотландии такие «четвертные» дни и теперь падают соответственно на ноябрь,

февраль, май и август, однако различные изменения официального календаря в ходе

веков привели к небольшим смещениям, так что начало зимы ныне падает на 11 ноября,

весны — на 2 февраля, лета — на 15 мая, а осени — на 1 августа. Эти дни носят

название «колдовские», и в их кануны феи устраивают пирушки и преследуют

беспомощных людей. Говорят, что в начале каждого времени года феи переселяются в

новые жилища. Например, в Канун мая нельзя было ничего давать взаймы, ведь этим

можно накликать беду. В качестве оберегов было принято использовать скрещенные ветки

рябины. Кроме того, этот день был днем гаданий. «Четвертные» дни, как и полудни,

были благоприятны для изгнания подменыша, но несчастливым считалось, если какое-

нибудь «мероприятие» «перехлестывало» четверть года, например, если о

бракосочетании объявляли в конце одной четверти, а праздновали его в начале другой.

Этим поворотным пунктам времени везде и всюду присущи парадоксальные черты. В

каком-то смысле они как бы не существуют вообще, в другом же — тождественны

целостности существования. Их значимость сравнима с «двенадцатью рождественскими

днями», каждый из которых предсказывал погоду соответствующего месяца нового года.

Эти двенадцать дней были отмечены переодеваниями, шутовством, разного рода

вольностями, выборами «шутовских королей», колдовством и прочими атрибутами

хаоса. В Шотландии в эти дни не имел силы ни один суд, а в Ирландии считалось, что

умершие в эти дни попадают прямо на небо, минуя чистилище и Страшный суд. В