Наследие Эдиара - [27]

- О да, мне хорошо, особенно, когда не двигаюсь. А про письмо сам думай. Мне кажется, что если за тобой устроена такая слежка, то птицу точно перехватят, как и гонца, а других способов у нас нет, только если воспользоваться кристаллом, но это необходимо делать за пределами Академии и, думаю, даже за пределами Сивалийского герцогства, а я туда сейчас не дойду, поэтому подожди два дня. И дай мне уже поспать.

Алавир хотел было возразить, но доводы брата было сложно оспорить. Он еще немного походил по комнате, посмотрел на засыпающего Дарлана и направился к себе.

- Доброй ночи, Дарлан, - сказал Алавир, но ответа не последовало.

Ночь перед праздником для ректора была невыносимой - каждый год он не мог спокойно уснуть из-за постоянных криков, сильного шума и жалоб магистров, которые, казалось, были уверены, что ректор не имеет права на сон. Эта же ночь омрачалась еще и тем, что из замка не было возможности выехать, а узнать, что удалось выяснить Лейту, требовалось незамедлительно и лично. Эдуард не доверял почте и мог положиться только на своих людей - проверенных временем старых наемников, которые некогда жили вместе с ним на землях отшельников и всячески ему помогали. Эти люди и стали самой надежной и единственной опорой для ректора, когда он вернулся в Ковен и занял высокий пост в Сивалийской Академии. Несколько человек, которые делили с ним хлеб в бедности, не захотели выходить из тени, но никогда не отказывались от золотых монет в знак дружбы, признательности и оплаты за выполненное дело. Лейт был одним из таких людей. Когда-то он был адептом Академии и даже хотел стать стражем. На него возлагали большие надежды как на человека, рожденного с магией, но в один день что-то изменилось, Лейт исчез, и Эдуарду удалось увидеть его еще раз только через двадцать лет на землях отшельников, среди профессиональных наемников и убийц. Что произошло с магом, сам он не рассказывал, и Фомитье решил не бередить старые раны, притом, что ему самому было от чего бежать и о чем молчать до конца своей жизни. В эту ночь Лейт собирался ждать встречи с ректором в небольшом доме возле трактира "Три свиньи". На земли Академии он прибыл за несколько дней под видом торговца пряностями и должен был выяснить точно, для чего в герцогство вошел воин троллей. А после событий на ярмарке, Эдуард Фомитье жаждал узнать, что же нужно войну Паниши от его адептов, как никогда раньше.

В Академии начали стихать разговоры возмущенных магистров, и ректор подумал, что самое время отправиться в старый дом, где его уже давно ждут. Проходя мимо трактира, он смог увидеть нескольких студентов, которые распивали эль и во всю глотку орали песни, не предназначенные для невинных ушей. Рядом с ними, в окружении куртизанок, сидел полупьяный Гасан и с силой сжимал увесистую грудь одной из женщин, пытаясь подпевать студентам песню, слова которой он слышал впервые, за соседним столиком разместились тролли, которые не упускали из виду местных женщин и жадно следили за монетами мелких баронов. Ректор в очередной раз подумал, что "Три свиньи" - это самое лучшее название для такого заведения, только "три" можно было убрать. Он поправил плащ и быстро пошел дальше, стараясь не попадать под свет фонарей на площади. Проходить мимо бывших торговых рядов было противно и неуютно. Все вокруг напоминало о прошедшей ярмарке: торговцы спешили оставить часть заработанных денег в ближайших трактирах, не думая убирать за собой стухший товар, в тех же трактирах покупатели радовались своим покупкам, иногда продавая приобретенное за несколько бутылок вина или пива, какой-то толстый пьяный человек валялся посреди площади, рядом с ним испражнялся его друг или просто первый встречный, а прямо под фонарем мелкий барон задирал юбки смеющейся крестьянке. Ректор в очередной раз поморщился, размышляя о том, что красивое и чистое место, каждый уголок которого приводили в порядок очень долгое время лучшие магистры Академии, и которое готово было сравниться по своей красоте с главными дворами королевств, смогли за несколько дней превратить в сточную канаву люди, которые не умеют даже правильно разговаривать.

Прямо навстречу двигался какой-то мужчина, его голова была покрыта капюшоном, а из-за тени невозможно было рассмотреть лица. Мужчина задел ректора плечом, но быстро извинился и пошел дальше. Эдуард отметил, что мужчина был совершенно трезв и куда-то очень сильно спешил. Но это заинтересовало ректора меньше, чем очень знакомый голос прохожего. Он обернулся, но мужчины уже и след простыл, а его голос продолжал не давать покоя до самой хижины. Только оказавшись на пороге покосившегося дома, Фомитье смог немного отпустить свои мысли о незнакомце. Здесь его ждал старый друг, теплое вино и, он сильно надеялся, информация о войне Паниши.

- Здравствуй, Лейт, - сказал ректор, усаживаясь за приготовленный стол.

- Мессир.

- Как мало иногда нужно, чтобы снова почувствовать себя человеком - только вино и люди, на которых можно положиться.

- Я рад, что вы продолжаете доверять мне даже после того, как вернулись в Ковен, но я вынужден вас разочаровать. Простите, мессир, но вверенное мне дело я так и не смог выполнить. Я не выяснил для чего здесь находится воин - он словом не обмолвился даже со своими.