Наследие Дерини - [15]

В нише у окна дамы поднялись с места, когда король проходил по комнате, но теперь, по знаку королевы, они вновь принялись за вышивание. Одна из них поднесла моток шелка к свету, вытягивая длинную нить. Ей помогала юная горничная королевы. Вопросительно покосившись на свою госпожу, она взяла в руки гребень из слоновой кости и подошла к королеве, пробуя на ощупь прядь влажных волос.

— Почти высохли, моя госпожа, — промолвила она. — Давайте, я еще немного их порасчесываю.

— Да, спасибо, Лизель, — отозвалась королева. Девушка принялась за работу, и ее госпожа с удовлетворенным вздохом прикрыла глаза.

— Как приятно, — промолвила она через пару мгновений, не поднимая век. — Я бы могла так сидеть с тобой до конца дня.

При этих словах на розовых губках Лизель заиграла слабая улыбка. Очаровательная и живая, она была чуть моложе королевы и ниже ее на целую голову. Волосы ее были пшенично-золотистого оттенка, заплетенные в косу и спрятанные под белым платом. Светло-серое скромное платье едва ли украсило бы большинство женщин, — впрочем, именно поэтому сановники выбрали такой цвет и покрой для женской прислуги замка, — однако, в случае с Лизель, оно лишь оттеняло ее созревающую красоту. Глаза в солнечных лучах казались золотистыми, и во взоре ее читалась искренняя любовь к женщине, чьи волосы она продолжала расчесывать с величайшим тщанием и нежностью.

— У моей госпожи восхитительные волосы, — произнесла она негромко. — Мне доставляет удовольствие заботиться о них.

— Правда? — сонно улыбнулась Микаэла, по-прежнему не открывая глаз. — Да, это должно быть все равно, что гладить кошку, — нравится и кошке, и тому, кто ее гладит.

— Они как тяжелый шелк, и отражают солнечный свет, моя госпожа, — вымолвила Лизель. — Не удивительно, что королю так нравится, когда вы их оставляете распущенными.

— Ты права.

Улыбка исчезла с лица Микаэлы и, открыв глаза, она с внезапным испугом покосилась на горничную.

— Лизель, сегодня вечером ты должна мне помочь мне сделать какую-то особую прическу, — прошептала она. — Король будет ужинать со мной, а завтра он отправляется в Истмарк. Одному Богу известно, увижу ли я его когда-нибудь еще в этой жизни.

Лизель прекратила причесывать волосы, и в золотистых глазах ее мелькнула жалость.

— О, моя госпожа, — выдохнула она.

Микаэла потрепала девушку по руке и заставила себя храбро улыбнуться, внезапно ощущая навалившуюся усталость.

— Ну-ну, не вздумай хныкать, а то и я тоже расплачусь, — прошептала она. — Он не должен знать, как я сильно за него беспокоюсь. — Она словно хотела добавить что-то еще, но только тяжело вздохнула и вновь пощупала свои волосы. — По-моему, они достаточно высохли. Пора мне, и в самом деле, вздремнуть.

— Да, моя госпожа, — чуть слышно отозвалась Лизель, не поднимая глаз.

Изящным движением руки прикрывая зевок, Микаэла приблизилась к женщинам, что сидели в оконной нише.

— Дорогая леди Эстеллан, почему бы вам с Лирин и Аделисией не прогуляться в саду, скажем, час или два? Я немного посплю, поэтому вы мне не понадобитесь. Лизель поможет мне раздеться.

Она не стала ждать, пока они удалятся, и ушла в опочивальню. Собственно, ей не было до них никакого дела, и они ей не слишком нравились, но нужно было поддерживать приличия. В спальне Лизель откинула покрывало на просторной постели под балдахином, и ее госпожа вновь широко зевнула.

— Сама не могу понять, почему во время этой беременности мне все время так хочется спать, — пробормотала она, пока служанка помогала ей снять платье. — Оуэн меня так не утомлял.

— Может быть, на сей раз госпожа больше тревожится, — отозвалась горничная, помогая королеве забраться в постель. — Но теперь ложитесь и немного поспите, ваше величество. Сон — лучшее лекарство от многих недугов.

Вновь зевнув, Микаэла покорно закрыла глаза. Вскоре дыхание ее сделалось ровным и неглубоким, и девушка, разложив синее платье на спинке кресла, неслышным шагом подошла к кровати и склонилась над спящей госпожой.

— Теперь засни покрепче, — прошептала она, едва заметно касаясь лба королевы.

На несколько мгновений она и сама закрыла глаза, а затем, тряхнув головой, вновь обеспокоенно уставилась на королеву.

— Да подарит вам Господь добрые сны, моя славная госпожа, — прошептала она, убирая руку. — Спите крепко, и проснитесь посвежевшей. Вы дали мне разрешение уйти и принести книгу стихов из библиотеки. Если вы проснетесь до моего возвращения, вспомните также, что вы просили меня нарвать свежих цветов, чтобы вплести их сегодня вечером вам в волосы.

Когда Лизель осторожно вышла из королевской опочивальни, придворные дамы уже удалились, и лишь другая горничная, Элспет, дремала в кресле, наслаждаясь солнцем, но она даже не пошевельнулась, когда Лизель прошла мимо. В коридоре дежурили те же стражники, что и обычно.

— Доброго вам дня, госпожа Лизель, — воскликнул их капитан, широко улыбаясь девушке.

Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть на него, ибо она доставала стражнику лишь до плеча, однако его она хорошо знала и прекрасно умела с ним управляться.

— Да благословит вас Господь, капитан, — произнесла она без всякого смущения. — Моя госпожа заснула. Пожалуйста, проследите, чтобы никто ее не беспокоил.