Наши времена - [3]

Однако сколько можно наслаждаться ванной среди бела дня? Ита поднялась, неловко подвернула ногу и поскользнулась. Ее счастье, что успела схватиться за веревку, висевшую под потолком. Расслабленная, разморенная, кое-как завернувшись в чистую простыню и завязав голову белым чепчиком, слегка прихрамывая, она поплелась в комнату. «Хорошо хоть, что не нужно высоко взбираться», — подумала она, ложась на тахту.

Она сладко вздремнула, прошел час, а может быть, два, пока она открыла глаза. Звонят. Или это кажется ей? В голове шумит, как от водопада. Нет, шум в голове — это само собой, но действительно звонят, все сильней, настойчивей, прямо сверлят уши. Кто бы это? Михл имеет ключ от квартиры, Лиза — тоже. Может, мальчишки, шалопаи, озорничают, они не могут спокойно пройти мимо двери, чтобы не нажать кнопку. Но вот снова звонок. Ита наспех застегнула пуговицы халата и засеменила к двери.

— Что случилось? Горит? Пожар? — разглядывала она нетерпеливого юношу, который, едва только она открыла дверь, устремился в коридор, словно разгоряченный жеребенок.

— Не пожар, мамаша, а наводнение, — ответил парень тревожным голосом, каким обычно вызывают по телефону «скорую помощь». — У нас весь потолок мокрый. Разрешите посмотреть, что тут у вас творится.

Растерянная, ошеломленная Ита осталась стоять в коридоре. Неожиданный гость, сделав два больших шага, тотчас оказался в ванной комнате. Здесь и в самом деле было наводнение. Откуда-то просачивалась вода, она уже проникла и на кухню. Скинув пиджак и бросив его на табуретку, где лежали некоторые туалетные принадлежности Иты, парень засучил рукав лавсановой рубашки и погрузил всю руку до самого плеча в ванну, начал прочищать закупорившийся водосток. С веселым гулом вода стала быстро уходить, тогда он в кухне схватил помойное ведро, но ведром вода не набиралась, и тогда пошла в ход тряпка.

Между тем Ита уже немного пришла в себя и попыталась забрать тряпку у парня, — это она сумеет лучше его, но тот, посмотрев на ее старое, бледное лицо, решил продолжать сам. Он скинул с ног насквозь промокшие сандалеты, повыше подвернул брюки — сделать это было не так легко, так как они были узкие. Тряпку он всякий раз выкручивал с такой силой, словно это была подкова и он должен сломать ее. Он еще весь был погружен в эту работу, когда на пороге ванной комнаты появилась Лиза. В одной руке она держала замшевую сумочку с застежкой-«молнией», в другой — толстую книгу в красочной суперобложке. Ее смугло-розовые худощавые щеки вспыхнули и ярко заалели.

— Мама, что здесь происходит? — вытаращила она глаза.

— Ой, беда, дитя мое, — обняла ее Ита. — Я бы здесь сама утонула и потопила весь дом. Скажи спасибо молодому человеку, если бы не он…

Увидев молодую девушку, парень решил, что теперь есть кому передать тряпку. Торопливо оправил брюки, всунул ноги в сандалеты, предварительно вылив из них набравшуюся воду, надел пиджак и, проронив мужским баском «до свидания», направился к выходу. Он хотел поскорее уйти, но ему пришлось задержаться: никак не мог отпереть хитроумный замок, который открывался не как все, поворотом ключа слева направо, а наоборот — справа налево. Лиза показала парню, как нужно открыть замок, при этом ее сухие чистые пальцы коснулись его влажной руки.

Парень пулей вылетел на лестничную площадку.

— Спасибо, дорогой! — крикнула ему вслед Ита.

— Кто это? — спросила Лиза, указывая на дверь.

— А я знаю? — пожала Ита плечами. — Ангел с неба. Мессия. Я бы тут погибла.

— Как он вошел?

— Что значит — как? Через дверь.

— А если он жулик, вор, бандит? Помнишь, мама, рассказывали про одного рецидивиста, который ходил по домам и убивал маленьких детей и стариков?

— Ах, дочь моя, — вздохнула Ита, — на своем веку я уже видела не одного бандита. Видела петлюровцев, деникинцев, махновцев. Я никого не боюсь и пленных фашистов видела, когда их сотнями тысяч вели по Москве. — Немного помолчав, спросила с улыбкой: — Разве этот парень похож на бандита?

— Но как же это все случилось? — допытывалась Лиза.

— Я помылась в ванне, потом немного прилегла… Во сне видела воду. Я плавала в нашей местечковой речке, потом в озере Иссык-Куль. Недаром говорят, что вода во сне — плохая примета…

— А где папа?

— С твоим папашей я еще поговорю! — вскипела Ита. — Всегда, когда несчастье, его нет дома.

Лиза переоделась и взялась за уборку — ликвидировать последние следы потопа. Ита уже тоже хозяйничала, при этом ей в голову пришла мысль, которая отодвинула на задний план все остальное, даже происшествие с ванной.

— Ты бы хоть сказала ему спасибо, — обратилась она к дочери.

— Кому спасибо?

— Будто не знаешь, кого я имею в виду. Мне кажется, он славный малый, ловкий…

— Хорошо, мама, при встрече я его поблагодарю, — быстро согласилась Лиза. Ей вовсе не хотелось углубляться в эту тему.

БОЛЕЕ БЛИЗКОЕ ЗНАКОМСТВО

Этого парня зовут Володей. Он живет этажом ниже, под квартирой Прилуцких. Старой Ите юноша очень пришелся по душе. Она запомнила, с каким усердием он выкручивал тряпку. Ничего не скажешь, трудолюбивый парнишка и, по всему видать, не глупый. С какой мужской выдержкой и с каким хладнокровием он сказал, войдя в их квартиру: «Не пожар, мамаша, а наводнение». Ита теперь часто разговаривала с Лизой о новых соседях и каждый раз наводила разговор на Володю, спрашивала у дочери, видит ли она его, знает ли, где он работает или учится?