Наши люди - [61]
-- Что слоны! -- роняет Гнеушев, проходя мимо. -- Впрочем, ну, слоны. В цирке вообще все есть! И если б сейчас были динозавры, мы б их тоже дрессировали.
Линия его жизни прочерчена вполне по-цирковому. В ней встречаются эксцентричность, неожиданность превращений, внезапность поворотов, подпрыгивания и скачки, обиды, которые чисто по-клоунски выстреливаются под конец репризы счастливым смехом. Не обходится и без нанесения клоуну побоев, жалко его, но ему же вроде не больно, так? И финал с фанфарами, с ликованием, как положено на богатом шоу, фейерверками, петардами, сверканием и звоном золота, несмотря на цирк, неподдельного и тяжелого.
Линия такая. Вот, смотрите: сначала он был бедным мальчиком в Нижнем Тагиле, почти всецело посвященном изготовлению убийственных танков; одни серые унылые заводы. Мама-учительница, отец, потом отчим, книги, которых от безденежья было совсем чуть-чуть. Книги -- тогда -- не победили: после восьми классов мальчик идет в кулинарный техникум. И не то чтобы он бросил, одумавшись, эту кулинарию, чтоб уйти в высокое искусство, нет! Доучился, окончил, был аттестован на повара-кулинара 5-го разряда и три года трудился после в ресторане! Даже сделал завидную -- вспомните, как тогда переживали из-за колбасы, многие в эмиграцию уехали воссоединяться с сервелатом -карьеру: дослужился до завпроизводством. Правда, Гнеушев, днем позаведовавши производством, вечером занимался в самодеятельности, и ролями до сих пор гордится: например, он был Саваофом -- неплохо для начала.
Ну и наконец, вы дождались, он все бросает и летит завоевывать Москву. Поступил учиться на клоуна, но клоуна не вышло из него. (Хотел написать -"даже клоуна", но вовремя одумался, ничего себе -- "даже".) Ну, переквалифицировался в режиссера... И долго никак не мог отважиться на самостоятельную постановку. Ну что же ты! -- попрекали все... А он почти десять лет был чужим ассистентом и на свое не решался. Потом вообще выгнали с работы. Пошел в ДК, как когда-то на Урале после занятий в кулинарном техникуме. Мрак...
Наконец придумал первый самостоятельный номер. Так три года не мог пробить, все не утверждали! Ему советовали вернуться в уральский общепит, в провинциальную художественную самодеятельность. Но когда номер в конце концов поставили, то тут же, с первого выстрела (а другой бы, кстати, первым выстрелом давно бы застрелился) было попадание в десятку: золотая медаль на фестивале в Париже! Вам, кстати, давали когда-нибудь золотую медаль в Париже? Нигде не давали? Да не переживайте вы так, что слава? -- яркая заплата... Ну, дальше блеск, слава, приглашения, медаль за медалью, лень считать, Париж-Мадриж, ничем не удивить, все в рот смотрят.
Что такое цирк
(монолог Гнеушева)
-- Цирк -- это фантастическая реальность. Балет, например, искусство с условностями и узостью языка, шесть позиций и все такое. Кино, фото, видео -- это документы, там возможен монтаж, оптический обман и прочее. В театре -- картонные декорации и хлопушка вместо смертельного выстрела. И только в цирке все настоящее, неподдельное, реальное, здесь тебя не обманут. Человек действительно отрывается от земли, делает три сальто-мортале, идет по проволоке на высоте реальных двадцать метров (все это, заметим, на потеху людей с мобильными телефонами). Человек в клетке с тиграми -- настоящий. В цирке животное возвеличивает личность человека! Вот он выходит, и три слона становятся на задние лапы. А физически слон ведь куда сильней человека!
Цирк -- самое богатое по выразительным средствам искусство. Тут нет декораций, как в театре, все происходит на фоне людей. На арене, в кругу, -дьявол (!) и циркачи выделывают непотребное.
Цирк -- это модель мира. Тут есть люди, животные, все есть.
Самая сильная идеология -- отражение интересов масс -- была всегда не в газетах, но в ресторанной музычке, в гармони, в цирке, наконец. Цирк воздействуют на подсознание. Это знали еще Фрейд, Бергсон, Пикассо, Чаплин, Ницше... Цирк превосходит все искусства. Здесь -- высокие философские обобщения.
Цирк -- это не скороспелка, не эстрада, это историческое искусство. Это как могучие древние дубы. Меня зовут делать клипы, деньги, а я думаю: как же я все это брошу? Свою дубовую рощу, которая дает мне только горькие желуди? (Он тогда еще не догадывался, что его из цирка уволят. Максим Никулин разъяснял в интервью, что у Гнеушева искусство слишком элитарное, а массам надо чего попроще. -- Прим. авт.) Повар-кулинар 5-го разряда
Кончил он случайно кулинарный техникум... И три года трудился в ресторане "Памир", что при фабрике-кухне на улице Шарикоподшипниковской в Москве.
С поварских времен Гнеушев невзлюбил эксперименты:
-- Они -- чтоб прикрывать безделье и пустые траты. А я просто беру и делаю, и все! Когда я работал поваром, то безумно любил делать котлеты. Просто котлеты! Они были -- не подкопаешься. Или пюре; уж оно не было взбито алюминиевой ложкой, от которой сразу синеет, окисляется. Или бульон -- это был настоящий бульон. Бульон, знаете, бульону рознь! Это как вино.
-- Да что такого может быть в бульоне особенного? -- сомневаюсь я.
Два циничных алкоголика, два бабника, два матерщинника, два лимитчика – хохол и немец – планомерно и упорно глумятся над русским народом, над его историей – древнейшей, новейшей и будущей…Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека – хохол и немец – устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились – и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Эта книга — рвотное средство, в самом хорошем, медицинском значении этого слова. А то, что Кох-Свинаренко разыскали его в каждой точке (где были) земного шара, — никакой не космополитизм, а патриотизм самой высшей пробы. В том смысле, что не только наша Родина — полное говно, но и все чужие Родины тоже. Хотя наша все-таки — самая вонючая.И если вам после прочтения четвертого «Ящика» так не покажется, значит, вы давно не перечитывали первый. А между первой и второй — перерывчик небольшой. И так далее... Клоню к тому, что перед вами самая настоящая настольная книга.И еще, книгу эту обязательно надо прочесть детям.
Одну книжку на двоих пишут самый неформатно-колоритный бизнесмен России Альфред Кох и самый неформатно-колоритный журналист Игорь Свинаренко.Кох был министром и вице-премьером, прославился книжкой про приватизацию — скандал назывался «Дело писателей», потом боями за медиа-активы и прочее, прочее. Игорь Свинаренко служил журналистом на Украине, в России и Америке, возглавлял даже глянцевый журнал «Домовой», издал уйму книг, признавался репортером года и прочее. О времени и о себе, о вчера и сегодня — Альфред Кох и Игорь Свинаренко.
Выпьем с горя. Где же ящик? В России редко пьют на радостях. Даже, как видите, молодой Пушкин, имевший прекрасные виды на будущее, талант и имение, сидя в этом имении, пил с любимой няней именно с горя. Так что имеющий украинские корни журналист Игорь Свинаренко (кликуха Свин, он же Хохол) и дитя двух культур, сумрачного германского гения и рискового русского «авося» (вот она, энергетика русского бизнеса!), знаменитый реформатор чаадаевского толка А.Р. Кох (попросту Алик) не стали исключением. Они допили пятнадцатую бутылку из ящика водки, который оказался для них ящиком (ларчиком, кейсом, барсеткой, кубышкой) Пандоры.
Широко известный в узких кругах репортер Свинаренко написал книжку о приключениях и любовных похождениях своего друга. Который пожелал остаться неизвестным, скрывшись под псевдонимом Егор Севастопольский.Книжка совершенно правдивая, как ни трудно в это поверить. Там полно драк, путешествий по планете, смертельного риска, поэзии, секса и – как ни странно – большой и чистой любви, которая, как многие привыкли думать, встречается только в дамских романах. Ан нет!Оказывается, и простой русский мужик умеет любить, причем так возвышенно, как бабам и не снилось.Читайте! Вы узнаете из этой книги много нового о жизни.
Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека — хохол и немец — устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились — и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Главный герой романа, ссыльный поляк Ян Чарнацкий, под влиянием русских революционеров понимает, что победа социалистической революции в России принесет свободу и независимость Польше. Осознав общность интересов трудящихся, он активно участвует в вооруженной борьбе за установление Советской власти в Якутии.
В сборник произведений признанного мастера ужаса Артура Мейчена (1863–1947) вошли роман «Холм грез» и повесть «Белые люди». В романе «Холм грез» юный герой, чью реальность разрывают образы несуществующих миров, откликается на волшебство древнего Уэльса и сжигает себя в том тайном саду, где «каждая роза есть пламя и возврата из которого нет». Поэтичная повесть «Белые люди», пожалуй, одна из самых красивых, виртуозно выстроенных вещей Мейчена, рассказывает о запретном колдовстве и обычаях зловещего ведьминского культа.Артур Мейчен в представлении не нуждается, достаточно будет привести два отзыва на включенные в сборник произведения:В своей рецензии на роман «Холм грёз» лорд Альфред Дуглас писал: «В красоте этой книги есть что-то греховное.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?
В «Избранное» писателя, философа и публициста Михаила Дмитриевича Пузырева (26.10.1915-16.11.2009) вошли как издававшиеся, так и не публиковавшиеся ранее тексты. Первая часть сборника содержит произведение «И покатился колобок…», вторая состоит из публицистических сочинений, созданных на рубеже XX–XXI веков, а в третью включены философские, историко-философские и литературные труды. Творчество автора настолько целостно, что очень сложно разделить его по отдельным жанрам. Опыт его уникален. История его жизни – это история нашего Отечества в XX веке.
Перевернувшийся в августе 1991 года социальный уклад российской жизни, казалось многим молодым людям, отменяет и бытовавшие прежде нормы человеческих отношений, сами законы существования человека в социуме. Разом изменились представления о том, что такое свобода, честь, достоинство, любовь. Новой абсолютной ценностью жизни сделались деньги. Героине романа «Новая дивная жизнь» (название – аллюзия на известный роман Олдоса Хаксли «О новый дивный мир!»), издававшегося прежде под названием «Амазонка», досталось пройти через многие обольщения наставшего времени, выпало в полной мере испытать на себе все его заблуждения.
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.