Наши химические сердца - [48]
Ну вот, Грейс Таун, я рассказал тебе о своих чувствах. Жаль, что не могу говорить так же красноречиво, но что уж поделать, я писатель. Разговоры – не мой конек, но это письмо вместило чуточку моей души. А если вкратце: вот он я, здесь, я готов на все, я останусь, и я хочу тебя.
Осознание того, что Земле когда-нибудь придет конец и Вселенная погибнет, вселило в меня безумную смелость, и теперь я могу сказать: я твой, если ты меня захочешь.
Так что дело за тобой: просто реши, чего хочешь. Это не так уж просто, понимаю, но нельзя же вечно сомневаться.
До встречи,
Хенрик
Я перечитал письмо раз десять, сложил его, убрал в конверт и написал ее имя. Потом убрал письмо и машинку в темный ящик стола, сел и стал ждать ее ответа. Но она не отвечала, хотя я видел, что сообщение прочитано. Тогда я отправил еще одно.
ГЕНРИ:
Открыл браузер на айфоне, и выскочила статья про Мэтью Бродерика. Хорошо, что я не в общественном месте.
ГРЕЙС:
Не стоит стыдиться Мэтью Бродерика. Что за письмо? Непохоже на сочинение по английскому.
ГЕНРИ:
Учти, в данный момент я серьезно изучаю влияние капиталистического строя на постмодернистскую феминистскую литературу.
А письмо о нас и всяком таком. И оно напечатано на бумаге со съемок «Великого Гэтсби». Такой вот я эстет.
ГРЕЙС:
О нас и всяком таком, о-о-о… Интригующе.
Про эстета промолчу.
ГЕНРИ:
«Великий Гэтсби», Таун. Ты получишь письмо, написанное на бумаге, рядом с которой стоял сам Лео ДиКаприо! На ней наверняка сохранилась его ДНК. ДНК САМОГО ДИКАПРИО, трепещи!
ГРЕЙС:
Откуда у тебя эта бумага? Я думала, ты прикалываешься. К тому же это не делает тебя эстетом. Просто бумага крутая, и все.
ГЕНРИ:
Не прикалываюсь, это реально бумага из «Великого Гэтсби». Знакомый приятеля Маза провел его на склад с декорациями и сказал, что после окончания съемок можно брать, что захочешь. Я просил его забрать машину, но, увы, моей мечте не суждено было осуществиться. И да, если у тебя эстетская бумага, ты автоматически считаешься эстетом. Хотя бы на 85 % процентов.
ГРЕЙС:
О-ла-ла, Пейдж. Я, простая смертная, трепещу перед тобой и твоей выпендрежной бумагой. Я недостойна вас обоих.
ГЕНРИ:
Не волнуйся, знакомство со мной делает тебя эстетом минимум на 15 %. А прикоснувшись к бумаге, заработаешь еще пару процентов.
ГРЕЙС:
Круто. Ладно. Дашь почитать завтра после школы.
– Мистер Пейдж, – окликнул меня Хинк на следующий день после урока английского. Я, как обычно, сидел в первом ряду, между Ла и девчонкой по имени Макензи, которая как-то спросила меня, как пишется «свитер» – с одной или двумя «т». – Задержитесь на пару слов.
– Конечно.
Все пошли обедать, а я остался сидеть, гадая, за что Хинк устроит мне разнос: а) за несделанное задание; б) за то, что весь урок пялился на его перхоть и представлял, что это морские обезьянки в аквариуме с дегтем; в) и то, и другое.
Когда класс опустел, Хинк вышел из-за стола, сел на него, положил ногу на ногу и опустил ладони на колени. Вероятно, в странном мире Алистера Хинка эта поза считалась угрожающей.
– Не хотите объяснить, что случилось с вашим сочинением?
– Сочинением?
– Да, с сочинением, которое вы должны были сдать неделю назад и не сдали.
– А.
Черт, он имеет в виду это сочинение, которому я предпочел поездку в национальный парк с почти смертельным исходом и написание грандиозного любовного письма.
– Что с тобой происходит, Генри? Пропускаешь редакционные собрания, не прочел ни одной книги по программе на этой неделе, не делаешь домашнюю работу, а теперь вот это. Я поговорил с миссис Биди, сеньором Санчесом и другими твоими учителями. Они тоже обеспокоены. Мистер Хотчкисс сказал, что на его уроках ты часто рассеян.
Блин, Хотчкисс, ну и козел.
– И что в этом странного?
– Я знаю, что у нас к тебе особые требования. И, возможно, мы ждем от тебя большего, чем от других учеников. Если это слишком или ты чувствуешь большую ответственность и не можешь справиться, так и скажи. Я найду способ тебе помочь.
– Да все в порядке, правда. Все путем.
– Вчера ко мне зашла мисс Лианг и прозрачно намекнула, что газета может пострадать из-за ваших с мисс Таун болезнетворных отношений.
Блин, значит, она сдержала обещание.
– Сомневаюсь, что Лола способна на прозрачные намеки.
– М-да, если процитировать ее слово в слово, она сказала: «Эти головотяпы губят газету своей преступной беспечностью!». Но я решил сгладить. На самом деле она так часто повторяла «головотяпы», что после ее ухода я даже погуглил это слово, чтобы узнать его значение. («Головотяпы, мистер Хинк, настоящие головотяпы! Эти головотяпы все пустят коту под хвост!»)
– Пожалуйста, хватит повторять «головотяпы».
– Вы с Грейс пропустили или перенесли все назначенные собрания, на которых я планировал обсудить текущие дела в газете. У вас нет темы, недостаточно материала, Лола может не успеть вовремя закончить верстку. Я начинаю волноваться.
– Обещаю, я все исправлю.
– Хорошо. Потому что если к концу месяца вы не решите эту проблему, мне придется найти другого редактора.
– Но я… я два года ночами не спал ради этого места.
– Вот именно. Но это не значит, что теперь можно расслабиться. Иди и подумай о своем отношении. И очень прошу, постарайся не злить Хотчкисса, ладно?
Много лет назад три сестры Холлоу пропали прямо из-под надзора родителей. Спустя месяц они появились в том же месте целыми и невредимыми. Но с того момента что-то изменилось. Их темные волосы стали пепельно-белыми, глаза потемнели, а аппетит стал просто нечеловеческим. Вдобавок между ключицами у каждой появился странный шрам в виде полумесяца. Никто не знает правду о том, что случилось, – даже они сами. Девочки Холлоу просто пытаются жить дальше. Но когда старшая сестра, Грейс, вновь пропадает, у них нет выбора: они должны посмотреть в глаза прошлому и раскрыть тайну своего исчезновения.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.
Слейт Клайборн – бывший морской пехотинец и снайпер, видевший и делавший то, чего не должен переживать ни один человек. Он возвращается в родной город на пасторальном острове Пиберри, отчаянно желая привычной рутины, от которой когда-то хотел сбежать. Израненный и мертвый душой, Слейт не в состоянии находиться в окружении людей, в то время как его тело – смертоносное оружие, а ночные кошмары не дают ему спать. Слейту не удается сдержать клятву, данную умершему у него на руках командиру – пожилой человек просил присматривать за его дочкой. Однако, вопреки ожиданиям, восторженная Холли Харпер оказывается отнюдь не маленькой девочкой с косичками.
Захватывающе, романтично, страстно и эмоционально! Ребекке необходима работа, даже если это означает, что ей придется немого соврать, безобидная святая ложь. Она не собирается наступать на те же грабли – существует незыблемое правило: встречаться с боссом – это плохая идея, очень и очень плохая. Это означает, что ты облажался по полной, и совершенно не в лучшем смысле этого слова. Все просто, не правда ли? Дин Брент – миллиардер, владелец знаменитого казино в Лас-Вегасе. Сильный, привлекательный и сексуальный, живет исключительно по своим правилам.
Сможете ли вы влюбиться в кого-то, кто отправлял вам письма?Лучшая подруга Бьянки Гардинер, Грета, просит написать письмо её брату на линию фронта.Она соглашается, потому что давно тайно влюблена в него. Бьянка не ждёт ответа, ведь он никогда не обращал на неё внимания. Однако Калеб отвечает ей, и просит ещё больше писем. Бьянка использует свои письма в качестве исповеди каждую неделю, вкладывая в них свою душу и переживания, с которыми она больше ни с кем не делится.Офицер Калеб Саттен влюбляется в Бьянку через письма, которые она присылала ему в течение двух лет.
Закрытая дверь — это всегда интересно. Но есть такие двери, которые лучше не открывать. Анжелике довелось убедиться в этом на собственном опыте. Обычная девушка, привыкшая к комфортной жизни в 21 веке, она и не подозревала, чем закончится её увлекательное путешествие в Париж. Вместо захватывающих прогулок по Городу Любви, Анжелике пришлось стать участницей необъяснимых событий, едва не стоивших ей жизни. Разве могла она предположить, что окажется в далёком, мрачном Средневековье и станет претенденткой на роль фаворитки короля? Как девушке удастся выпутаться, и кто поможет ей вернуться домой?
Вторая и заключительная книга в серии «Борден».ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в книге содержатся довольно грубые сексуальные сцены и нецензурная лексика, что некоторые могут посчитать оскорбительным.Я влюбилась в очень плохого человека.Маркус Борден — тот самый очень плохой человек, но я уже знала это.И приняла это.Я просто не ожидала оказаться втянутой во мрак того мира, который он так тщательно от меня скрывал.Но теперь он впустил меня туда и продемонстрировал, на что способен — и это пугает.Меня пугает мысль, что у мужчины, которого я люблю, есть враги.