Нашествие нежити - [17]

— Ну, что, Натан? Может быть, все-таки прислушаетесь к разумным доводам? Смотрите, чего вы добились своим водевилем. Смех один! Теперь, надеюсь, с вас хватит?

— Помолчите, Гордон!

— Помолчать? Мне? Я должен еще и молчать?

— Вы что, не слышали, что я сказал? Со всех сторон к комиссару полиции и пытавшемуся испепелить его взглядом сэру Артуру тянулись телеобъективы и микрофоны взбудораженных репортеров. Последние осыпали их градом вопросов;

— Что собираетесь предпринять, сэр Артур?

— Кроме группы Штрауда, кто-нибудь еще изъявлял желание спуститься в шахту?

— Теперь вы взорвете всю стройку?

— Комиссар Наган! Уступит город требованиям сэра Артура?

— Уберите от меня этих чертовых репортеров! — рявкнул комиссар своим полицейским.

Те, выстроившись в цепь, стали оттеснять журналистов, уже переключивших все свое внимание на Штрауда, Вишневски и Леонарда, которых одетые в защитные костюмы лаборанты везли на каталках к машинам «скорой помощи». Еще один лаборант зашел в дезинфекционную камеру и вынес оттуда снятую тремя археологами защитную одежду. Прорехи на ней были видны невооруженным глазом, и Натан, подозвав к себе лаборанта, лично осмотрел повреждения на костюмах. Выглядели они так, словно были оставлены острыми зубами каких-то животных — то ли землеройками, то ли норками.

— Что за мерзость там завелась? — громким шепотом обратился Натан к патрульному полисмену, своему одногодку и старому другу, Гарри Бейкеру. Гарри никогда не предпринимал ни малейшей попытки продвинуться по служебной лестнице, во-первых, потому, что ему страшно нравилась его работа, а главным образом, из-за того, что он, как огня, боялся ответственности и связанных с ней забот и хлопот. Очень умная позиция, неоднократно одобрял его Натан с некоторой даже завистью. Гарри обернулся к комиссару и с недоуменным и растерянным видом ответил вопросом на вопрос:

— Слушай, Джимми, а что вообще здесь происходит?

— Я и сам хотел бы знать, Гарри… Очень хотел бы, — сокрушенно покачал головой Натан и громко окликнул застывших в выжидательной позе санитаров.

— Давайте, давайте, быстренько доставьте этих троих в больницу Святого Стефана, проверьте там, чтобы они обязательно попали к доктору Клайн. Она из эпидемиологического центра.

Сейчас, стоя рядом с Гарри под дождем, в темноте, прорезаемой лишь лучами полицейских прожекторов, внутри установленного патрульными ограждения, перекрывшего улицы, Натан ощутил прилив энергии. Все как в доброе старое время. Будто он вновь стал обычным детективом. Натан ужасно тосковал по оперативной работе, ему до смерти надоело иметь дело с такими субъектами, как Гордон. И не меньше надоело отношение к нему окружающих, изо всех сил старающихся перещеголять друг друга в подобострастии и подхалимстве. Вот чего старина Гарри никогда не умел делать. Все-таки славно, что есть еще люди, которые никогда себе не изменяют…

Неизвестно откуда появившийся Лойд Перкинс угодливо семенил рядом, суетливо пытаясь накрыть Натана просторным зонтом. Натан, раздраженно отпихнув помощника, процедил сквозь зубы:

— Да перестаньте же путаться под ногами, Лойд. Но тут на его пути встал стеной Артур Гордон, вид у него был весьма воинственный, в уголках рта пузыристой пеной закипала слюна.

— Я сию же минуту приказываю моим людям немедленно приступить к работе! — выпалил он.

— Ну уж нет, не выйдет, Гордон. Вновь подскочивший к комиссару Лойд Перкинс страстно зашептал прямо ему в ухо:

— А может, пусть делает что хочет… Ему же хуже будет…

— Заткнетесь вы когда-нибудь, Лойд? — свирепо рявкнул Джеймс Натан и нарочито слащаво обратился к Гордону:

— А теперь послушайте меня, Гордон, дружище, и слушайте хорошенько, потому что повторять я не намерен…

— Да вы хоть представляете, с кем разговариваете? — возмущенно перебил его Гордон.

— С ослом королевским, с болваном толстозадым, вот с…

— А сами-то вы кто такой?!

— Я-то шеф полиции города Нью-Йорка! Теперь поняли, черт бы вас побрал?

Гордона нескрываемо трясло от злости. Он не привык к подобному обращению. На какое-то мгновение показалось, что он вот-вот взорвется.

— Вы не смеете со мной так разговаривать!

— Все? — расхохотался ему в лицо Натан. — Слушайте, тупица вы толстозадый, ни ваши деньги, ни ваше влияние не могут изменить того факта, что здесь приказываю только я.

— Я ведь легко могу устроить так, что вы, мистер, быстренько полетите со своей должности, будьте уверены!

— Да пошли вы к черту, Гордон! Ни этот город, ни решения, от которых зависит судьба его жителей, не в вашей власти, и уж сделайте мне одолжение, если только вы или кто-нибудь из ваших людей подойдет к этому треклятому котловану…

— То что?

Натан вцепился в лацканы шикарного пиджака Гордона и опрокинул его спиной на мокрый капот черного лимузина.

— Тогда я отволоку тебя в суд, и уж там ты у меня покрутишь своим толстым задом, как на сковородке, — низко склонившись над поверженным противником, прорычал комиссар. — Понял меня, англичашка паршивый?

Перкинс цеплялся за Натана, пытаясь оттащить его от Гордона. Наконец, комиссар, тяжело дыша, выпустил беспомощно барахтавшегося финансиста и отвернулся. Рабочие Гордона наблюдали за этой сценой с самым заинтересованным вниманием, явно надеясь, что их босс теперь уж получит давно заслуженную трепку.