Наша встреча роковая - [42]
Цыгане добрались до Ялты теплым, душноватым вечером, обещающим ночную грозу. Солнце село в тяжелые тучи, напоследок высветив все небо алыми тревожными полосами, в степи примолкли птицы, стихли кузнечики. За лиманом уже лениво погромыхивало, но ветра еще не было, и степной ковыль стоял неподвижно. Цыгане, озабоченно поглядывая на небо, торопились с ужином, прятали в шатры подушки и перины, цыганки снимали с колючих кустов выстиранное белье. Мери сидела у шатра деда Ильи, равнодушно наблюдая за тем, как в котелке бурлит варево, и изредка помешивала его ложкой, привязанной к длинной палке. Старая Настя возилась с подушками, вполголоса напевала. Мери машинально прислушивалась к сложной, смутно знакомой мелодии без слов, силясь вспомнить, что это за романс.
– Меришка! Меришка! Эй, Меришка, ты окаменела, что ль, милая моя?! Девки, вот, ей-богу, сейчас водой ее оболью!
– Нет… Что?.. – С трудом очнувшись от своих мыслей и сообразив, что ее уже давно зовут и дергают за рукав, Мери помотала головой. Подняв глаза, увидела, что перед ней стоят человек шесть девчонок – серьезных, нахмуренных.
– Чего вам, чаялэ?
– Да ничего. Мы – так… – запинаясь и почесывая одну босую ногу о другую, за всех ответила большеротая Брашка. – Мы знаешь чего? Вот…
В тот же миг что-то посыпалось на колени Мери. В первое мгновение она испугалась и чуть не вскочила, но тут же увидела, что Брашка трусит ей на юбку из своего подвязанного подола черешню. Ягод было много – крепких, темно-красных, лоснящихся. Две из них нырнули в котел, и Брашка отважно сунулась за ними голой рукой.
– Что это?.. – растерянно спросила Мери.
Но Брашка, от души чертыхаясь, изо всех сил дула на обожженные пальцы, и за нее ответила Сима:
– А вот тебе… ягодки. Мы сегодня в город бегали, дачу там нашли брошенную, а в саду черешни!.. Мамочка моя! Мы сами вот так объелись! – Симка провела испачканной ладонью по горлу. – И младших накормили до того, что вон икают сидят! А у Милки даже с пузом худо сделалось, из ковыля, несчастная, не вылазит! И тебе тоже принесли. Ты ешь, ешь, она такая сладкая!
Никакой черешни Мери не хотелось, но, чтобы не обижать подруг, она сунула в рот самую большую. Рот наполнил кисловатый терпкий сок. Девчонки стояли поодаль и сосредоточенно наблюдали за тем, как она ест. Доедая восьмую ягоду, Мери заметила, что подружки переглядываются и чуть заметно толкаются локтями. Брашка, поймав удивленный взгляд Мери, посмотрела на остальных, глубоко вздохнула и решительно уселась возле огня.
– Мы тут подумали – что ты убиваешься? Брось, родная, много чести ему… Да уехал – и черт с ним, скатертью дорога, не тут же ему оставаться было? И потом, в жизни-то всякое бывает, может, еще и перевидаетесь… ежели не убьют его.
– Кого?.. – одними губами спросила Мери, чувствуя, как плывет и дрожит перед глазами огонь костра.
– Да гаджа же! – вытаращила глаза Брашка. – Сенькиного комиссара! Ты ведь за ним страдаешь, правда? Ну его кобелю дохлому под хвост…
– Да с ума вы, что ли, посходили?! – завопила Мери так, что Брашка отпрянула, а Настина песня за шатром стихла на полуслове. – Я – за гаджом?! Да… да… ей-богу, вы… ополоумели совсем!
– Ну вот, а я что вам всем говорила, дурам?! – победоносно заявила Брашка, оборачиваясь к подругам. – Что наша Меришка – вовсе безголовая, чтобы по комиссару пропасть? Других, получше, нет будто! Меришка, вот тебе крест истинный, это не я придумала, все они!
Мери, совершенно ошеломленная, могла только открывать и закрывать рот. А глазастая сумрачная Симка, резким движением откинув за спину спутанные волосы, села рядом, грубовато обняла Мери за плечи, свободной рукой подняла самую большую черешню, потерла ее о замызганный подол и сунула в рот княжне.
– Ешь, родимая… Глупые они. Ты, верно, мать вспомнила? Все это время на комиссара Сенькиного смотрела и, поди, вспоминала… Сердце-то болит? Ничего, милая, все проходит помаленьку. Вон, у нашей Милки тоже мамка запрошлогодь померла, Милка уж как плакала, а теперь успокоилась. Мы ж все там будем, обожди, жизнь проживешь – и увидишься у бога в доме с мамкой-то… Ага…
Тяжкий удар грома потряс степь, и испуганный девчоночий визг взлетел над табором. Мери запрокинула голову. Наверху сходились темно-синие страшные тучи с дымящимися краями, по которым то и дело пробегал короткий голубой проблеск молнии. Холодные капли замолотили по траве, по прибитой пыли, дождевая завеса, еще просвеченная последним низким лучом солнца, повисла между палатками. Стайка девушек с писком кинулась под полотнище шатра, Симка дернула за руку Мери, и та метнулась следом, на ходу вытирая мокрое от слез и дождевых капель лицо.
– Ты понимаешь, чего эти курицы-то так волнуются? – давясь смехом, шептала ей на ухо Симка, забираясь под старую Настину перину и увлекая за собой Мери. – Ты ведь им две недели назад начала сказку рассказывать… Ну, про то, как один цыган на ведьме женился, а у него еще дочка-красавица была… Помнишь? Ну, так им же интересно, что дальше-то сталось, а ты ходишь и молчишь! И к костру вечером не идешь, и купаться с нами не бегаешь! Грустная такая ходишь, теребить тебя даже совестно, и баба Настя ругается – отлезьте, кричит, от нее, кобылищи, не до вас ей… Ну, мы, сколь могли, терпели, а нынче Брашка наша говорит: давайте ей хоть черешни принесем, авось наестся, подобреет да дальше расскажет, что там было…
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Больше года прошло после отмены крепостного права в Российской империи, но на иркутском каторжном заводе – всё по-прежнему. Жёсткое, бесчеловечное управление нового начальства делают положение каторжан невыносимым. На заводе зреет бунт. Заводская фельдшерица Устинья днём и ночью тревожится и за мужа – вспыльчивого, несдержанного на язык Ефима, и за доктора Иверзнева – ссыльного студента-медика. Устинья знает, что Иверзнев любит её, и всеми силами старается оградить его от беды. А внимание начальника тем временем привлекает красавица-каторжанка Василиса, сосланная за убийства и разбой.
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Разлука… Это слово прочно вошло в жизнь сестер Грешневых. Они привыкли к одиночеству, к вечной тревоге друг за друга. У них больше нет дома, нет близких.Как странно складывается судьба!Анна становится содержанкой. Катерина влюбляется без памяти в известного в Одессе вора Валета и начинает «работать» с ним, причем едва ли не превосходит своего подельника в мастерстве и виртуозности.И лишь Софье, кажется, хоть немного повезло. Она выходит на сцену, ее талант признан. Музыка – единственное, что у нее осталось.
Король Педру I, сын Альфонсу IV, правил Португалией с 1358 по 1367 год. Будучи наследным принцем, он полюбил женщину, которая родила ему детей-бастардов. Его отец зарубил избранницу сына у алтаря церкви. Принц не смирился с такой жестокостью короля, что привело к гражданской войне. В результате Педру взошел на престол, сместив деспотичного отца, и посадил рядом с собой на трон труп бывшей возлюбленной!..
Идет жестокая война, но в небольшом порту Нового Орлеана о ней знают лишь понаслышке. У красавицы Лиз и без того нелегкая жизнь. Ей приходится тяжело работать, чтобы помочь семье. Один вечер меняет все – Лиз попадает на бал! Среди знатных джентльменов она встречает загадочного дона Рафаэля Гонсалеса. Девушка сталкивалась с ним и раньше, однако именно здесь, среди огней вечера, он покорил ее сердце. Но почему этот испанский дон так любезен с Лиз? Неужели он совсем не тот, за кого себя выдает?
Датская принцесса Энгебурга, ставшая королевой Франции, провела двадцать лет в монастырях и тюрьмах. За что молодой король так поступил с ней? Возможно, своей красотой она напомнила ему о кощунстве, совершенном в ночь перед посвящением в рыцари. Тогда, в храме, юный Филипп, вместо того чтобы молиться, расточал слова любви статуе Мадонны, умоляя ее снизойти в его объятия. Через несколько лет ему представили невесту, лицо и фигура которой были точно скопированы с той самой статуи. Единственной ее виной было сходство с Божьей Матерью – и за это двадцать лет она провела в заточении! Что это, если не проклятие?..
Эдуард Джордж Бульвер-Литтон (1803–1873) – романист, драматург, один из наиболее известных писателей своего времени.В данную книгу вошли исторический роман «Последние дни Помпей» и один из ранних романов писателя «Пелэм, или Приключения джентльмена» (1828).В романе «Последние дни Помпей» описываются события, предшествующие извержению Везувия в I в. н. э., похоронившему под пеплом процветающий курортный древнеримский город. Вулканический пепел сохранил в неприкосновенности дома тех, кто жил за две тысячи лет до нас.
Книга, представленная вниманию читателей, основана на истории высокой любви между раби Акивой и Рахель, описанной в Талмуде. Именно благодаря своей жене Акива сумел преодолеть путь от неграмотного пастуха до одного из величайших мудрецов в истории Иудеи. В этом произведении рассказывается о родившемся в бедной семье и не получившем никакого образования в молодости Акиве. Он был простым пастухом и, перебираясь с места на место, везде выполнял тяжелую работу. Но однажды судьба преподнесла ему удивительный подарок, послав встречу с прекрасной девушкой.
Экзотическая Камбоджа столетия назад. Легендарный храм Ангкор-Ват. Коварное племя напало на мирных соседей, чтобы отобрать у них землю и свободу. Юная Воисанна попала в плен в день своей свадьбы и была отдана для утехи храбрейшему из воинов противника. Но Асал оказался совсем не похож на грубого захватчика. Очарованный прекрасной невольницей, Асал готов ради нее на все… И теперь в руках хрупкой красавицы — судьба родного народа. Ведь вместе с мужественным Асалом она сможет спасти принца Ангкора…
Илья никогда не был верным мужем, но Настя каждый раз его прощала – знала, что он любит ее и никогда не бросит детей. Но его увлечение Маргиткой, подругой дочери, было похоже на болезнь. Настя не стала его удерживать, да и вряд ли это было бы возможно – Илья словно потерял рассудок.Настя по-прежнему красива, на нее заглядываются мужчины, князь Сбежнев опять, как когда-то в молодости, сделал ей предложение. Тогда она отказала князю, сбежала с Ильей. Может быть, теперь пришло время согласиться, забыть о бедности, трудной жизни в таборе?Никто не сомневается, что она станет княгиней.
Гражданская война подходит к концу… По степям южной России едет в поезде цыган Беркуло, только что укравший себе жену. Но недолго длится его счастье – утром ни девушки, ни красноармейца, тоже оказавшегося цыганских кровей, в поезде нет… Что за темный омут – сердце цыганки? Вчера клялась в любви до гроба – а сегодня сбежала с другим…
Юная цыганка Дина и грузинский князь Зураб Дадешкелиани полюбили друг друга. Она не может признаться, что стала невенчаной женой князя – законы в таборе суровые. Он тоже не может представить Дину родным – они никогда не признают этот неравный брак.Их первая ночь была последней – Первая мировая в самом разгаре, Зураб уезжает на фронт, и вскоре приходит страшное известие – он погиб.Как жить Дине? Сердце подсказывает ей, что любимый жив, он не может умереть, не может оставить ее одну…