Наша восемнадцатая осень - [9]
Мы видели, что и она тоже не может без Левки, и когда он почему-либо не приходил в школу, она одиноко стояла во время перемен в коридоре где-нибудь у окна, и на лице ее лежали задумчивость и тревога.
В глубине души я завидовал Левке. У меня с Тоней все получалось по-другому. Мы были хорошими друзьями, мы умели хорошо проводить вместе время, мы хорошо веселились, но никогда не страдали от вынужденных разлук. Поскучав немного, я всегда находил какое-нибудь дело, которое захлестывало меня целиком, а потом с чувством стыда убеждался, что мне было не менее интересно, чем в компании с Тоней. Однажды она мне призналась, что у нее тоже так. С тех пор я начал побаиваться, что я — человек толстокожий и, может быть, даже бесчувственный. Ведь я даже читал где-то, что существуют люди, которые могут всю свою жизнь проходить по земле, так и не изведав сильных и высоких страстей!
Я пытаюсь вспомнить хотя бы одну нашу встречу со всеми подробностями, но воспоминания почему-то стягиваются к другому центру. Этот центр ярок, как солнечная точка под увеличительным стеклом, В точке — бело-голубой спортзал. Турник, Лакированные прутья шведской стенки.
На Тоне черные, высоко подобранные трусы. Синяя футболка в обтяжку. Голова оттянута назад тяжелым свертком волос. От этого у Тони надменная осанка.
Здесь, в зале, она кажется высокой, хотя на самом деле она мне по плечо. Она стоит у шведской стенки, вытянув вперед руки. Я слышу ее смех, низкий, грубоватый. Такой у нее голос, будто она всегда немного простужена. Тоня смеется надо мной. Я не успел отмахнуться от волейбольного мяча. На лбу ощущение широкой ссадины.
Я тру лоб ладонью. Тоня смеется все громче. Да, сейчас я — шут. Безобразный карлик, изуродованный компрачикосами… Я опускаю глаза, чтобы не видеть ее смеющегося лица. Она подходит ко мне, протягивает руку и быстрым движением касается моей щеки. Кончики пальцев прохладны. В глазах ее уже нет смеха.
— Тебе… в самом деле больно? Я нечаянно… Я не хотела, честное слово!
Теперь уже смеюсь я. Смеюсь над своей неповоротливостью, неловкостью. Она удивленно смотрит на меня, потом начинает смеяться вместе со мной. И снова запускает в меня мячом.
После случая в спортзале я стал думать о ней, хотя до этого почти не замечал. До этого она была для меня такой же девчонкой, как и все остальные в нашем классе.
Однажды, набравшись смелости и нахальства, я пригласил ее в кино. Она согласилась, и это было удивительно. Так удивительно, что я даже немного растерялся. Ведь до этого она тоже не обращала на меня внимания.
Кинофильм шел новый и плохой. Вместе с героями на экране мучились зрители в зале. Но актеры отмучились давно, может быть, год назад, а зрители томились теперь, в продолжение полутора часов. С половины сеанса я перестал видеть скучное полотно экрана: Тоня прижалась ко мне плечом. Это было похоже на ожог. Я чувствовал толчки крови в ее плече. Не знаю, нарочно она это сделала или случайно. Да и не думал я тогда об этом, просто сидел затаив дыханье, боялся пошевельнуться. Потом она отодвинулась. Веер света, потрескивая над головой, написал на полотне последнее слово, и я удивился, что фильм так короток.
С этого дня мы стали ходить в школу и из школы вместе.
А потом я поцеловал ее.
Это произошло в парке, на липовой аллее, в воскресный день, на скамейке, скрытой от глаз прохожих огромным кустом боярышника. Мы только что выкупались в речке и теперь отдыхали от солнца на нашей любимой скамейке в самом конце парка.
— Хорошо жить! — сказала вдруг Тоня. — Солнце, горы, ветер… Ты не представляешь себе, как мне хочется поскорее стать взрослой и поездить по свету, побывать на севере и на юге, в Сибири и в Средней Азии, а потом, может быть, даже заехать куда-нибудь еще дальше, например, в Америку или в Японию… Ты читал чудесную книжку Келлермана «В стране хризантем»? Нет? Обязательно прочти!.. Я ее два раза подряд читала. Читала и представляла себя на месте героя в уютных японских чайных, в садах с цветущей вишней-сакурой… Представляла себя в тонком шелковом кимоно в маленькой комнатке со стенами из картона, расписанного воздушными цветами и невиданными птицами… Я представляла, что сижу у окна и жду кого-то, а на деревья сада опускается прозрачный вечер, и луна висит над крохотным озерцом, и так тихо-тихо кругом… И еще я представляла себя в тайге, в страшном буреломе, где только звериные тайные тропы и на сто километров кругом — ни души. Только я и тайга, я и тайга… Смешно, правда? А ты, Ларь, хотел бы путешествовать? Хотел бы чувствовать себя каждый раз гостем в чужих, неизведанных местах и узнавать их, а потом, привыкнув, с грустью расставаться с ними, может быть, навсегда?..
— Не знаю, Тонь… Просто я никогда не задумывался над этим.
— Эх ты!.. — сказала она и легонько шлепнула меня ладонью по лбу. И тут что-то внутри меня сорвалось и…
— Взвод… стой!
Я ткнулся в рюкзак впереди идущего и остановился. И понял, что мы пришли.
Отсюда, с дороги, военный городок казался небольшой усадьбой, вдоль глухой кирпичной ограды которой часто стояли высокие пирамидальные тополя. Только когда мы оказались во дворе, стало ясно, какую большую территорию он занимает.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Стоит в комнате набитый книгами шкаф, у него есть тайна: он может перенести человека в любое место и время. Вместе с отцом Андрей отправляется в Африку, потом, уже один, попадает то к Тому Сойеру, то в бело- казачью станицу, то в сражающийся Сталинград.
Повесть о мальчике, волею случая оказавшемся на маленьком необитаемом островке в Тихом океане. В ожидании спасателей герой повести переживает ряд приключений, проявляя незаурядное мужество и находчивость.
Повесть Н. А. Внукова «Один на один» печаталась в журнале «Аврора» 1982, №№ 5, 6.Рисунки В. Бертельса.ОТ АВТОРА: «…Я читал много о всяких робинзонадах, но эта поразила меня неожиданностью. Мне захотелось во что бы то ни стало увидеть героя.И вот Саша Бараш передо мной — худенький, невысокий, застенчивый. Рассказывает медленно, обдумывая каждое слово. А я смотрю на него и с трудом верю, что передо мной — современный Робинзон.Три вечера он рассказывал мне, как жил на острове. Я записал его рассказ в толстую тетрадь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть о польской революционерке Станиславе Суплатович и ее сыне Сат-Оке. Осужденная царским судом на поселение в Сибирь, Станислава бежит из ссылки в Канаду. Там она попадает к индейцам и выходит замуж за вождя племени. Сын польки и индейца, Сат-Ок в годы второй мировой войны оказывается в концентрационном лагере. Но он бежит из плена и активно сражается против фашистов в рядах польского Сопротивления.
Сборник «На переднем крае», выпускаемый редакцией журнала «Голос Эпохи» и Содружеством Ветеранов Ополчения Донбасса (СВОД) по-своему уникален. В нём впервые собраны под одной обложкой статьи и воспоминания большой группы непосредственных участников битвы за Новороссию, начавшейся весной 2014 года. Авторы этой книги — русские добровольцы и мирные жители Донбасса, люди самых разных политических взглядов, принадлежащие к разным общественным и политическим организациям и движениям или же вовсе не состоящие в оных, но навсегда связанные судьбой с Новороссией.
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.
«Неделя» Глебова — один из очерков бригады писателей, выезжавших по заданию издательства на фронт. В очерке описывается героическая борьба железнодорожников крупного прифронтового узла с фашистскими налетчиками и диверсантами.Брошюра рассчитана на широкий круг читателей.Глебов, Анатолий Глебович. Неделя [Текст] / Анатолий Глебов. - Москва : Трансжелдориздат, 1942. - 58 с.; 14 см. - (Железнодорожники в Великой отечественной войне).
Повесть «Немецкая девушка» показывает тихий ужас опустошенных территорий. Состояние войны не только снаружи, но и в душе каждого человека. Маленькие рассказы, из которых состоит произведение, написаны современным языком, позволяющим почувствовать реальный запах войны.Из сборника «Три слова о войне».
Американского летчика сбивают над оккупированной Францией. Его самолет падает неподалеку от городка, жители которого, вдохновляемые своим пастором, укрывают от гестапо евреев. Присутствие американца и его страстное увлечение юной беженкой могут навлечь беду на весь город.В основе романа лежит реальная история о любви и отваге в страшные годы войны.