Наша великая мифология. Четыре гражданских войны с XI по XX век - [15]

М.К. Любавский писал, что древнейшее Московское княжество сложилось на территории, обладавшей «сравнительно скудными природными ресурсами. Здесь относительно мало было хлебородной земли – преимущественно на правой стороне р. Москвы; не было таких больших промысловых статей, какие были в других княжествах, – соляных источников, рыбных рек и озер, бортовых угодий и т. д.». Транзитная торговля (о роли которой писал В.О. Ключевский) едва ли могла захватить широкие массы местного населения, тем более что начала и концы путей, по которым она велась, не находились в руках московских князей. Москва, писал П.П. Смирнов, «как торговый пункт не обладал преимуществами в сравнении с такими городами, как Нижний Новгород или Тверь».

Не был Московский край и средоточием каких-либо промыслов…

Ну а Москва? В районах, прилегающих непосредственно к ней, не было никаких богатств – ни ископаемых, ни соляных колодезей, ни дремучих лесов. «В результате хищнического истребления лесов, – писал С.Б. Веселовский, – строевой лес в Подмосковье, главным образом сосна и ель, уже в первой половине XVI в. стал редкостью». Уже в 70-х годах XV в. появляются заповедные грамоты, запрещающие самовольную порубку леса.

Дорогостоящий пушной зверь был выбит. Только на юго-востоке Подмосковья сохранилась менее ценная белка. В первой четверти XV в. в последний раз в Подмосковье упоминаются бобры (на реке Воре). Поэтому зоркий наблюдатель начала XVI в. Сигизмунд Герберштейн писал, что «в Московской области нет… зверей (за исключением, однако, зайцев)».

Наиболее значительные места ловли рыбы располагались по крупным рекам, особенно по Волге, Шексне, Мологе, Двине, а также на озерах – Белоозере, Переславском, Ростовском, Галицком и др.

Москва не была и тем единственным райским уголком для тех, кто желал скрыться от ордынских набегов, приводивших к запустению целых районов страны (таких, как Рязань). Место было небезопасное: татары не раз подходили к Москве, Владимиру, Коломне и запросто «перелезали» через Оку. Гораздо спокойнее чувствовали себя жители более западных (Тверь) или северных (Новгород) земель».[23]

Что же возвысило Москву? Совокупность случайных и закономерных факторов. Случайные факторы не стоит перечислять. Основных же закономерных фактора три: умелое использование московскими князьями «татарского батога»; приручение митрополитов и использование их в качестве тяжелой артиллерии в борьбе с конкурентами; и большая на порядок беспринципность и жестокость по сравнению с другими князьями.

К концу княжения Дмитрия Донского (1389 г.) Московское княжество поглотило Костромское, Стародубское, Белозерское и половину Ростовского княжества. Владимирское княжество и так принадлежало Москве, поскольку Дмитрий имел титул князя Владимирского. Стоит заметить, что все эти захваты и «купли» произошли с согласия золотоордынских ханов.

Независимым на Руси было лишь Смоленское княжество, которое с середины XIII в. не подчинялось владимирским князьям и не платило дань Орде (за исключением нескольких лет правления татарского «угодника» Федора Чермного). Тверское и Рязанское княжества, а также Новгородская и Псковская республики были номинально зависимы от Москвы.

В 1380 г. войско Дмитрия Донского и его вассалов разгромило хана Мамая на Куликовом поле. Тут стоит заметить, что на современников она произвела несравненно меньшее впечатление, чем на потомков, воспитанных на трудах Карамзина и Соловьева. Так, к примеру, Псковская летопись под 1380 годом кратко упоминает сражение на Куликовом поле в длинном списке житейских событий за год: 6 ладей на Чудском озере потопло и т. д.

Увы, хан Мамай был не полноправным правителем Золотой Орды, а лишь стороной в гражданской войне с ханом Тохтамышем. Так что сражение на Куликовом поле никак не могло «переломить хребет Золотой Орде».

В августе 1382 г. хан Тохтамыш с сильным войском подошел к Москве. Дмитрий Донской не пожелал защищать город и бежал в Кострому «собирать рать», как пишут наши историки. Неужели сии ученые мужи не могут сделать хотя бы примерный расчет – пока князь бежал, пока собирал полки (в самой Костроме войск не было, да и край был малолюдный), пока полки вернутся в Москву – так Тохтамыш 10 раз уйти успеет. Неужели за годы учебы на истфаке, в аспирантуре и докторантуре нельзя научиться хотя бы грамотно врать?

Вся родня Дмитрия разбежалась, как тараканы. Я серьезно говорю: двоюродный брат Владимир Андреевич убежал в Волоколамск, его жена и мать – в Торжок, Евдокия, жена Донского, с детьми побежала за мужем в Кострому. Дало деру и духовное сословие – Герасим, владыка Коломенский, убежал аж в Новгород, а митрополит Киприан оказался в Твери, за что позже на него взъелся великий князь.[24]

Защищать Москву из Литвы приехал князь Остей, внук Ольгерда. Однако татары хитростью сумели взять и сжечь Москву.

Весной 1383 г. в Орду к Тохтамышу отправилось из Москвы посольство, которое возглавил 11-летний княжич Василий, старший сын Дмитрия Донского. С собой послы взяли 8 тысяч рублей серебром. Тохтамыш деньги принял и взял в заложники Василия. Зато Дмитрий Донской вновь получил ярлык на Великое княжество Владимирское.