Наша трагическая вселенная - [26]
Около трех часов мой телефон завибрировал. Я догадалась, что это был Оскар, но на экране было написано «Неизвестный номер»: у меня так всегда, кто бы мне ни позвонил. Я поспешила выйти из библиотеки, судорожно пытаясь сообразить, что же не так с моей рецензией. Оскару было слегка за пятьдесят, но со своими рецензентами он обращался как старый ворчливый старикан с непослушными внуками или расшалившимися домашними животными. Он звонил только в тех случаях, когда что-то было не в порядке, и, разговаривая по телефону, всегда курил: пф — пф — пауза, — хотя во время своих нечастых визитов к нему в офис я ни разу не заставала его с сигаретой.
— Я думал, тебя нет, — сказал он тихим отрывистым голосом. — Уже собирался положить трубку.
— Я в библиотеке. Не могу отвечать на звонки прямо в зале, потому что библиотекари тогда бесятся и орут.
Наше общение всегда начиналось так: он меня отчитывал, а я говорила что-нибудь забавное о библиотекарях, которые в действительности никогда в жизни не делали ничего забавного. В издательской среде большинство разговоров напоминало беседы больных Альцгеймером, потому что все слишком много думали, и слишком много читали, и никогда не могли вспомнить, в первый раз они сегодня это говорили или уже в пятнадцатый, на самом ли деле это произошло или же кто-то это придумал. Работников издательской сферы легко узнать: они рассказывают каждую историю будто впервые, но обязательно с таким выражением лица, какое бывает у человека, предложившего вам салфетку и вдруг осознавшего, что ею, возможно, уже пользовались.
— Ладно, бог с ним. — Он затянулся сигаретой и сделал паузу. — Ну ты и отмочила.
— С чем?
— С этой твоей рецензией. Это что вообще за дела?
— Что, все плохо?
— Нет, все замечательно. Отличная рецензия. Смешная. Этот Келси Ньюман, похоже, совсем того.
— И?..
— Ну ты и отмочила, конечно, — продолжал он. — С вами, писателями, не соскучишься.
Я понятия не имела, что именно сделала не так.
— Книга была опубликована в 2006-м. Мы, конечно, иногда опаздываем с рецензиями, но все-таки не на два года. Где ты ее взяла?
— Это вы мне ее прислали. Разве нет?
Видимо, он не присылал.
— Не говори ерунды, — возмутился он. — Вы, писатели, реальность от написанного, похоже, отличить не можете. Я, впрочем, всегда это говорил. Ну да ладно, не волнуйся, на первый раз прощаю тебя, не стану записывать в сумасшедшие. В конце концов, со всеми случается. Ату книгу, которую я прислал, не рецензируй, черт с ней. Времени уже нет, и к тому же там реклама встала на несколько недель вперед.
— Господи, какой кошмар, — я готова была сгореть со стыда. — Простите меня, пожалуйста. Я понятия не имею, как… Как же это получилось? Ерунда какая-то.
Я не только сгорала со стыда, но еще и потеряла четыреста фунтов и вместе с ними целое воскресенье, которое можно было посвятить работе над романом.
— Да, обидно. Хорошая рецензия. Но, знаешь, у меня есть идея. Думаю, тебе понравится. Что если нам как следует изучить этот вопрос? Такие книги читает чертова толпа народу. У меня тут где-то валялась корректура нового опуса твоего Келси. Книга выходит в этом месяце. Обычно мы, конечно, такое не рецензируем, но раз уж ты прочитала его первую вещь… Сейчас скажу, как эта новая называется… Что тут у нее на обложке? Погоди-ка.
На другом конце провода зашелестела бумага, потом я услышала, как Оскар затягивается сигаретой и делает паузу.
— Ага, вот. «Второй Мир». На обложке — отзывы разных чокнутых рецензентов. А, и среди них — твоя подруга Ви Хейс. Пишет, что книга «дает нам подсказку, как жить теперь, когда мы прочли такое количество романов». Можешь просто ее отрецензировать в том же духе, как у тебя получилось с этим твоим сегодняшним текстом. А можешь еще, если будет настроение, почитать кучу всего из нью-эйджа — я тебе пришлю, у нас такого добра из серии «помоги себе сам» целый ворох, — ну и написать что-нибудь на две тысячи слов об этих книгах и придурках, которые их сочиняют…
Где-то в глубине моего сознания раздался тихий спокойный голос, будто кто-то говорил со мной — ну или скорее с моим эго, — стоя на узком карнизе многоэтажного здания. «Скажи „нет“. Скажи, что ты уж лучше будешь голодать. Пиши свой роман. Не засоряй экосистему очередным образцом заказной писанины. Скажи „нет“. Нет. Нет. Нет».
— Отличная идея! — воскликнула я. — В смысле статья об этом. Было бы…
Я вспомнила, как в последний раз зашла в «Арктур», магазин в Тотнесе, торгующий нью-эйджем и разными там магическими кристаллами. Я приехала за подарком Джошу на день рождения и решила заодно покопаться в тех диких книжках, которые там продавались. Я тогда писала уже третью «ньютопию». Во всех моих романах действие происходило в будущем, лет через пятьдесят. Там рассказывалось о корпорации, которая захватила бессознательное людей, в связи с чем у каждого стало по две жизни: одна — в реальном мире, другая — в вымышленном пространстве, куда все попадали через вживленный в мозг чип. В этой альтернативной вселенной существовали своя валюта, своя мода, язык и традиции, и если много лет назад оказаться здесь можно было только зарегистрировавшись и получив аккаунт, то во времена, о которых шла речь в моих романах, людей уже не спрашивали, хотят они войти в эту реальность или нет — микрочип вживлялся каждому сразу после рождения. К тому же никто не осознавал, что проживает две разные жизни. Чип в человеческом мозге был запрограммирован так, чтобы использовать малейшую паузу в работе сознания, и стоило кому-нибудь расслабиться — уснуть, или пойти выпить кофейку, или просто на секунду перестать думать, — как этого человека немедленно переключали на альтернативную «действительность», которую я и назвала Ньютопией.
Молодая аспирантка Эриел Манто обожает старинные книги. Однажды, заглянув в неприметную букинистическую лавку, она обнаруживает настоящее сокровище — сочинение полускандального ученого викторианской эпохи Томаса Люмаса, где описан секрет проникновения в иную реальность. Путешествия во времени, телепатия, прозрение будущего — возможно все, если знаешь рецепт. Эриел выкладывает за драгоценный том все свои деньги, не подозревая, что обладание раритетом не только подвергнет ее искушению испробовать методы Люмаса на себе, но и вызовет к ней пристальный интерес со стороны весьма опасных личностей.
Это наша Земля после миротрясения. Земля, лишенная Интернета и мобильных телефонов, застывшая в технологиях на уровне начала 1990-х годов и чувствующая приближение магии. Во время миротрясения Эффи потеряла свою маму, и теперь за ней присматривает дедушка. Когда же он попадает в больницу после жестокого нападения, то завещает Эффи свою коллекцию редких магических книг. Но библиотеку покупает странный антиквар по имени Леонард Левар, и в попытках вернуть ее девочка столкнется с самым опасным приключением в своей жизни.
Новый роман Скарлетт Томас – английской писательницы, снискавшей славу одного из лучших и самых оригинальных романистов современности, – это парадоксальная семейная сага, остроумная, увлекательная, с множеством граней смысла. Это роман о секретах ботаники и о загадочной связи между растениями и людьми, о сексе, о лабиринтах человеческого сознания, о волшебных книгах, об обретении вечной свободы ценой смерти. Роковые стручки с семенами, доставшиеся героям в наследство, обещают просветление. Но кто из них отважится шагнуть за пределы жизни и смерти?
«Нам чуть за двадцать, а мы уже сыты этим миром по горло». Кинооператор, философ, искусствовед, хакер, фотограф и математик – все они благополучны, но их жизнь – бессмыслица и стресс. Все откликаются на объявление «Требуются способные молодые люди для крупного проекта», на собеседовании выпивают по чашке кофе и приходят в себя на необитаемом острове.Их похитили, но неясно – кто. От них чего-то ждут, но чего – непонятно. Они бы сбежали, только им не хочется. Проще поселиться на необитаемом острове, чем выживать в цивилизованном мире.
У Люка аллергия на солнечный свет, и даже выход во двор грозит ему немедленной смертью. Джули работает официанткой, в свободное время доказывает математические теоремы и боится всего на свете. Шарлотта измучена застарелым чувством вины и собственной никчемности. Лиэнна, кажется, ведьма. У Дэвида рак. На Шантель после нищего детства свалились умопомрачительные деньги, а она не знает, чем в этой жизни заняться. Для всех поездка в раздолбанном фургоне по затопленной глухомани из Эссекса в Уэльс, где Люка ждет китайский знахарь, – не просто экскурсия, но единственный выход, отчаянная попытка преодолеть страхи и решить проблемы, которые мучили этих людей с детства.«Операция "Выход"», трогательный и смешной роман Скарлетт Томас, «Волшебник страны Оз» про современную британскую молодежь, – впервые на русском языке.
У корпорации «Попс», производителя игрушек, дела обстоят лучше некуда. Она нанимает «молодых и способных» людей, которые в силах придумать, как продать детям то, что детям не нужно. Она растет день ото дня. Каждый сотрудник счастлив работать в корпорации. Алиса Батлер, составительница кроссвордов, увлеченная занимательной математикой и криптоанализом, одиночка с печальными воспоминаниями, трудится на благо корпорации и ждет признания. Однако не может не видеть, что происходит вокруг.Человек превратился в потребителя; предмет — в слово, товар — в бренд.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.