Наша трагическая вселенная - [115]

— Было бы здорово, — сказал он. — Но…

— Между нами ничего нет, — напомнила я. — И нет причин испытывать чувство вины. Я не стану набрасываться на тебя, как только ты переступишь через порог. Я останусь одетой все время, пока ты будешь пить чай, обещаю.

— Но если Лиз узнает…

— Господи, — выдохнула я. — Это просто смешно. Впрочем, смотри сам. Я скину тебе по почте свой адрес и телефон.

— А может быть, ты лучше… — Он запнулся.

— Что?

— Может, ты лучше вобьешь свой номер прямо мне в телефон? Чтобы не посылать его по почте. Мне кажется, у Лиз есть мой пароль. Я пришлю тебе сообщение, если окажусь поблизости. Хорошо?

Он протянул мне телефон. По краям краска немного облупилась, и некоторые значки на клавишах совсем стерлись. Я открыла его телефонную книгу и увидела там не больше двадцати имен, среди которых были Фрэнк и Ви.

— Как мне себя назвать? — спросила я. — Химчистка?

— Нет, я ни разу в жизни ничего не сдавал в химчистку. Просто придумай себе какое-нибудь другое имя.

— Ты серьезно? Хорошо, я буду Анна.

— Не женское.

— Ладно, тогда Антон.

— Мне ужасно неудобно перед тобой. Если ты перестанешь со мной разговаривать и не захочешь иметь со мной ничего общего, я пойму.

— Ты хочешь, чтобы я перестала с тобой разговаривать?

— Конечно же, нет. Мне нужен друг, я тебе говорил.

— Тайный друг.

— Да.

Я еще раз вздохнула.

— Это так странно, — сказала я.

— Извини. Я ничего не могу с этим поделать. — Он снова посмотрел на часы. — Мне пора. До встречи?

— Ну да, может быть. — Мне вдруг захотелось плакать.

Он перегнулся через стол и коснулся моей руки.

— Мег?

— Все в порядке, — сказала я. — Иди.

— До встречи, — еще раз сказал он. — Я очень хочу поскорее встретиться с тобой снова, если, конечно, и ты захочешь встретиться со мной.

— Ладно.

— Только ты мне не звони и не пиши. Я сам с тобой свяжусь.

Когда Роуэн ушел, я осталась наедине с нашими недоеденными бутербродами. Через несколько минут я достала телефон и ответила Джошу. «Извини, что целый день молчала. Да, я пойду с тобой на Ньюмана и за пиццей. Напиши, во сколько встречаемся в „Руморе“».

Прошла целая неделя, а Роуэн так ни разу мне не написал. Кристофер тоже молчал, а вот Джош сообщил, что забронировал столик в «Руморе» на вечер двадцатого марта. Мою статью опубликовали в газете, и разные люди прислали мне поздравительные электронные письма, но от Ви ничего не было. Я съездила в Дартмут и забрала из дома остальные свои вещи, кроме книг — их должен был вывезти Человек с Фургоном, знакомый Эндрю. Я управилась со сборкой кровати и застелила ее органическим хлопковым бельем без красителей, которое купила в «Гринфибрс». По вечерам я засиживалась за книгой Айрис и, следуя ее инструкциям, сделала аппликацию в виде трясогузки в нижнем правом углу покрывала, отрезав несколько полосок ткани от старой наволочки. Остатки я разрезала на относительно ровные квадраты и сложила в новую сумку с материалами для лоскутного рукоделия. Я решила сшить себе к зиме лоскутное одеяло и написать об этом колонку.

Я вошла в ритм самостоятельной жизни. Бывало, я забегала то днем, то вечером в «Фогхорн» — поесть и выпить пинту «Зверя». В другие дни я готовила себе макароны и омлеты сама. Я научилась срывать листочки со своего базилика в горшочке так, чтобы на том же месте вырастали новые. Мой гиацинт расцвел — он оказался голубым, как море. Несколько раз я говорила по телефону с матерью и Либби. Мне звонила Клавдия сообщить, что на следующую неделю назначена заседание редколлегии. Я хотела спросить ее про Ви, но слова застревали где-то на полпути. По вечерам, когда телефон переставал звонить, я выпивала пару пинт «Зверя», доставала гитару и начинала играть народные песни из книги Айрис или же свою версию какой-нибудь блюзовой композиции, которую знала давно. Я ничего не могла с собой поделать и играла все песни, о которых мы говорили с Роуэном. Я решила, что первая из моих еженедельных колонок будет посвящена игре на гитаре — это хобби было мне хорошо знакомо. Между песнями я проверяла телефон — не пришло ли сообщение, которое я могла не расслышать из-за музыки, но каждый раз обнаруживалось, что никто мне ничего не присылал, даже Либби. Дошло до того, что в какой-то момент я вышла в интернет и разобралась, как послать сообщение самой себе, чтобы узнать, все ли в порядке с телефоном. С телефоном было все в порядке. Я получила свое сообщение, в нем было написано «Ты идиотка».

А еще я довязала тапочки и обнаружила, что это довольно просто — постирать связанные детали и расстелить на кухонном столе, чтобы придать им нужную форму. Но вот про сшивание деталей в готовую вещь Либби говорила сущую правду: это было скучно и тяжело одновременно — редкое сочетание ощущений, сравнимое разве что с ситуацией, когда тебе вручили бесценную антикварную вещь и велели стоять на одном месте пять часов подряд, не выпуская ее из рук. Во время последней поездки в Тотнес я купила себе органическую некрашеную шерсть и набор из четырех бамбуковых спиц, заостренных с обоих концов, а заодно симпатичный мешочек на молнии, в котором можно было носить вязание с собой. Спицы выглядели странно, они напоминали гигантские зубочистки. Я решила воспользоваться схемой вязания из книги Айрис Гласс и написать об этом в своей второй колонке и подумала, что начинать надо уже сейчас, раз Либби говорит, что вязать носки — это так сложно.