Наша тайна - [63]

Дебора притянула его к себе.

— Ты будешь видеться с папой, — сказала она и встретилась взглядом с Грейс поверх его головы. — Поможешь тете Джил?

Грейс, похоже, разрывалась между злостью и беспокойством.

— Я же привезла ее сюда. Куда ты идешь?

— Поговорить с доктором Броуди.

— Не-е-ет, мама! — заплакал Дилан.

Но Дебора давно подозревала о существовании этой проблемы. Глубоко в душе она догадывалась о ней, но старалась не обращать внимания. И все это время Дилан знал о том, что происходит, и никому не говорил.

* * *

Дебора не меньше Дилана боялась услышать новый диагноз, но ей очень нравился его врач. Айдан Броуди специализировался на детской офтальмологии и так хорошо относился к Дилану, что Деборе было вдвойне неудобно за то, что она не привела сына прежде.

Айдан пораньше открыл свой кабинет, чтобы принять их, и провел очень тщательный осмотр. Все это говорило о том, что он искренне хочет помочь.

— Здесь нет ничего более серьезного, — спокойно сказал он мальчику, — чем на правом глазу, и точно так же лечится. А больно из-за маленьких трещинок на поверхности роговицы. Под этими трещинками крошечные нервные окончания. Когда они оголяются, ты чувствуешь боль.

— Но теперь я совсем не смогу видеть, — заплакал Дилан.

— Неправда. Вовсе нет, — возразил Айдан. — Ты не потеряешь зрение. Через пару лет, когда ты перестанешь расти, мы это исправим.

— А пересадка вылечит и дальнозоркость?

— Нет. Ты будешь носить очки от дальнозоркости до тех пор, пока от нее нельзя будет избавиться с помощью лазера. Пересадка роговицы вылечит только решетчатую дистрофию.

— Но если станет хуже?

— С правым глазом стало хуже?

— Нет.

— Правильно. Состояние стабилизировалось. С этим глазом будет так же.

— А что, если нет?

— Будет, Дилан, — настаивал Айдан с такой мягкой убедительностью, что Дебора ему поверила. — Знаешь что, — он взял визитку со своего стола, — я напишу свои номера телефонов, рабочий и домашний. Я хочу, чтобы ты звонил в любое время, когда тебе станет страшно. — Он записал номера такими большими цифрами, что даже Дебора увидела их со своего места. — Разве я давал бы тебе свой домашний номер телефона, если бы знал, что ты будешь звонить мне каждые две минуты? Никак нет. Ты будешь слишком занят уроками и общением с друзьями. Но вижу, сейчас ты действительно испугался.

— Ага, — сказал Дилан, сжав в кулаке визитку.

— Ты испугался, что потеряешь зрение.

— Ага, — робко согласился мальчик.

— Теперь ты знаешь, что не ослепнешь, правда?

— Ага, — ответил Дилан, опять обеспокоившись. — Н-но если я потеряю вашу визитку?

Айдан Броуди улыбнулся.

— Мама знает мой номер. Она училась в медицинском колледже вместе с моей женой. — Он кивнул на Дебору и улыбнулся. — Спросишь у нее. Она напишет тебе новую визитку.

* * *

По дороге из Бостона домой Дебора испытывала целую гамму чувств — от облегчения до страха. По словам Айдана Броуди, все казалось так просто, но для двух пересадок роговицы требуются две отдельные операции, каждая из которых серьезнее, чем удаление бородавки. И каждая была в определенной степени рискованной.

Дилан же, наоборот, рад был переложить этот груз со своих плеч на мамины. Для этого и существуют мамы.

Они заехали домой, чтобы принять душ. Когда Дебора предложила Дилану остаться с Ливией и поспать, он не захотел даже слушать. Она отвезла его в школу, зашла с ним, чтобы объяснить учительнице его усталость, и поехала в кондитерскую.

Джил уже спала дома. Элис следила за тем, как идут дела внизу, а Грейс дремала на диване в маленькой мансарде на третьем этаже.

Дебора прилегла рядом с Джил, которая проснулась, когда матрац прогнулся.

— Что там у Дилана с глазом? — спросила она сонным голосом.

— То же, что и с правым.

Джил окончательно проснулась.

— О нет. Ох, Дебора, мне так жаль.

— Мне тоже. Просто сердце разрывается. Через пару лет Дилану сделают операцию, но до тех пор практически ничего нельзя сделать.

— Как он себя чувствует?

— Хорошо. Обрадовался, что не оказалось ничего более серьезного. А ты как себя чувствуешь?

— Тоже хорошо. Кровотечение остановилось. Где Грейс?

— В мансарде. Спит.

— Тебе нужно с ней поговорить, Дебора. Она чувствует себя очень виноватой.

— Я пытаюсь, но она не поддается.

— Попробуй еще раз. Она удивительный ребенок. Это она привезла меня в больницу и обратно.

Дебора повернула голову.

— Правда? — Когда сестра кивнула, она не знала, радоваться или огорчаться. — Что ж, спасибо. Для меня она бы этого не сделала.

— У нее был выбор: отвезти меня в больницу или оставить истекать кровью.

— Ты же не умирала от потери крови.

— Тогда мы этого еще не знали. Грейс сделала то, что было необходимо. В этом она похожа на тебя.

Дебора повернулась на бок.

— Я всегда считала, что она во всем похожа на меня.

— Она похожа на тебя в главном.

— Я думала, Грейс хочет стать врачом.

— Разве стать врачом — это главное?

Дебора ответила не задумываясь:

— Нет. Посмотри на меня. Лежу здесь, даже не перезвонив на работу. Джил, мне очень жаль, что так получилось с папой. Ты же знаешь, он не прав.

— Да. Ну, надежда умирает последней.

— Он изменится, — сказала Дебора. — Ему просто нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.