Наша лучшая зима - [2]

Джули присвистнула.

— Пуш‑ап, кружевной пояс и туфли на шпильках! Эдвардс понятия не имеет, что теряет.

— Имею.

Этот голос!

Ее сердце, глупое хрупкое сердце, бешено заколотилось.

Мэтт стоял в дверном проеме, прислонясь к косяку, и выглядел так непростительно сексуально, как… Как всегда. Высокий блондин с прозрачными зелеными глазами и золотистым загаром, он был похож не на юриста, славящегося стальной хваткой, а скорее на фотомодель, рекламирующую солнце, море и секс.

Ди‑Эй едва сдержалась, чтобы не кинуться к нему и не начать срывать с него одежду. Ей отчаянно хотелось стянуть с него ослепительный бежевый пиджак, рвануть рубашку так, чтобы пуговицы во все стороны полетели, расстегнуть ремень, запустить руку в его джинсы и почувствовать, какой он горячий и как твердеет в ее руке…

Так было всегда. Мэтту достаточно было просто посмотреть на нее невероятными нефритовыми глазами, и она за три удара сердца превращалась из невозмутимого финансиста в жадную развратницу. Ди‑Эй не любила его, да и вообще едва знала, но, черт возьми, она так хотела прижаться к нему губами, почувствовать его пальцы во всех самых потайных уголках ее тела.

«Не подавай виду! Держи себя в руках! Ты же крутая!» — приказала себе Ди‑Эй.

— Я думала, ты не сможешь прилететь, — сказала Ди‑Эй, злясь на себя за радостные нотки в голосе.

«Да уж, ты — сама крутизна, Уинстон!»

— Мой клиент получил отсрочку.

Мэтт поднял руку и провел большим пальцем по ее губам. Он опустил глаза, скользнул взглядом по глубоко вырезанному бюстгальтеру, крошечным трусикам. Желание, вспыхнувшее в его глазах, очаровывало и возбуждало Ди‑Эй. Когда тебя хочет сексуальный мужчина — это всегда возбуждает.

— Хороший наряд, Дилан‑Энн, — сказал Мэтт, когда их глаза снова встретились.

Он был единственным человеком, кроме матери, который называл ее полным именем, но Мэтт произносил его с нежностью, а не с раздражением.

— Привет…

Это было все, что способна была выговорить Ди‑Эй пересохшим и заплетающимся языком.

— И тебе привет.

Мэтт наклонился, но, когда их губы почти коснулись друг друга, замер. Он всегда так делал. Ди‑Эй не знала, зачем он останавливался, но наслаждалась этими секундами головокружительного предвкушения. Она отчаянно жаждала его прикосновений, но любила оттянуть этот момент. Первый поцелуй после такого томительного ожидания всегда ошеломлял ее.

Наконец губы Мэтта коснулись ее губ, и это было как новое знакомство, смешанное с радостью узнавания. Дальше поцелуи превращались в лавину — неудержимую лавину страстного желания. Но этот первый всегда бывал очень нежным, но ничуть не менее сексуальным, чем следующие.

Ди‑Эй понадобилась вся ее воля, чтобы оторваться от его рта, отодвинуться от его жаркого тела.

— Если мы немедленно не начнем одеваться, то опоздаем на свадьбу.

— Точно! У тебя осталось пятнадцать минут, чтобы навести красоту. Только постарайся не затмить невесту, — раздался сухой голос Дарби.

Ди‑Эй выглянула из‑за спины Мэтта. Ее подруги все еще были там, и обе выглядели недовольными. Ди‑Эй поблагодарила Бога, что они видят только спину Мэтта, а не лицо и не его выражение.

— Эй, Мэтт, — окликнула его Дарби.

Мэтт закатил глаза.

— Добрый вечер, дамы!

— Очень мило с твоей стороны, что в последнюю минуту ты все‑таки появился, — язвительно сказала Джули.

В ответ Мэтью только высокомерно приподнял бровь. Затем подошел к столу, посмотрел на экран и улыбнулся.

— До свидания, дамы! — Он захлопнул ноутбук, потом повернулся к Ди‑Эй: — Я скучал по тебе.

Она слегка отклонилась и внимательно посмотрела ему в глаза, прикидывая, не говорит ли он это, чтобы немедленно затащить ее в постель. Но его взгляд был искренним. Он никогда не настаивал на сексе, и если Ди‑Эй не отвечала на его поползновения, то просто давал задний ход. Мэтт не просил и не принуждал. Кроме того, оба знали, что она готова нырнуть с ним в постель в первую же секунду. Она была воском в его руках.

— Полуобнаженная красавица в сексуальном нижнем белье! Ты просто рождественский подарок! — Мэтт отвел прядь волос с ее лица, потом вдруг что‑то вспомнил и нахмурился. — Но я улетал в такой спешке, боялся опоздать и не успел купить презервативы. У тебя нет?

Ди‑Эй покачала головой. Черт возьми! Мэтт был очень осторожен и никогда не занимался незащищенным сексом.

— Проклятие! Нет презервативов. Может, нам стоит пойти в церковь, а это отложить на потом.

«Черт возьми, нет!»

— А может быть, нам ничего не откладывать?

Ди‑Эй уже расстегивала его джинсы, ощущая под тканью набухшую плоть. Мэтт застонал.

— Дилан‑Энн, если мы сейчас займемся оральным сексом, я потом не смогу остановиться. Я хочу войти в тебя. Я быстро сбегаю за презервативами и вернусь. Мы пропустим венчание, но успеем на праздничный ужин.

Но Ди‑Эй не могла ждать.

— Пожалуйста, Мэтт! Я принимаю таблетки, и я ни с кем не была после тебя. А ты?

Мэтт кивнул:

— Я тоже.

Он поцеловал ее, потом отступил.

— Я могу доверять тебе, Дилан‑Энн? Не будет никаких неожиданных сюрпризов?

Если бы он знал ее лучше, то не задавал бы таких вопросов. Конечно, секс у них был горячий и дикий, но на самом‑то деле Ди‑Эй не такая. В Бостоне она никогда не делала ничего неожиданного и вообще ненавидела сюрпризы. Вся ее жизнь была тщательно распланирована, и Ди‑Эй никогда не теряла контроль над ней. К тому же ребенок не входил в ее планы. Вот Дарби, та страстно мечтала о малыше.