Наша истинная жизнь бесконечна - [5]
Идея повторного воплощения души связана с понятием кармы (действие) и подробно объясняется в трактатах «Упанишад». Вкратце, карма является влиянием совокупности действий человека на его последующие воплощения. Карма как бы приводит в движение колесо или круговорот жизни и смерти (сансара).
Мирские наслаждения не являются греховными, но они не могут принести внутреннего счастья, так мир подобен сну, то есть он преходящ и иллюзорен. Тела созданы в соответствии с желаниями души. Душа может обрести любое из них, чтобы исполнить свои желания.
После ряда рождений душа разочаровывается в мимолетных наслаждениях и начинает искать высшие (духовные) формы наслаждения, иначе говоря, душа осознает, что ее истинной природой является не тело, а ее собственная духовная природа. С прекращением всех материальных желаний душа больше не рождается, освобождается от сансары и достигает спасения (мокши).
Таким образом, душа в течение жизни человека приобретает опыт земных дел, готовясь к дальнейшему переходу в более высокие миры. Поэтому воплощения в человеческом облике не являются наказанием за первородный грех (как это иногда трактуется в христианстве), а жизнь на земле не является лишь бесполезным страданием (основная концепция буддизма). В индуизме утверждается, что земная жизнь с ее обязанностями (вплоть до обязанностей воина защищать свое общество) – необходимое условие подготовки души к последующим более высоким уровням развития, вплоть до слияния с Высшим Духом. Все события являются лишь источником информации и опыта для развивающихся душ. И на следующем уровне воплощения души потребность в деяниях сохраняется. Причем для каждой души на определенной стадии меняется приоритет целей – приоритет деяний на начальной стадии развития человеческой души сменяется приоритетом отрешенности и постижения высшей духовной сущности мира. Затем происходит перерождение души в божественное состояние, а для этого уровня опять наступает важная фаза приоритета деяний.
Священные книги индуизма рассматривают четыре цели для жизни человека. Это – богатство и власть, наслаждение и удовлетворение желаний, правильное поведение, освобождение от цикла перерождений. Две последние цели считаются основными.
Одно из направлений индуизма, Адвайта-веданта, считает, что после достижения освобождения, или спасения (мокши), душа (атман) прекращает свое существование как индивидуальность и растворяется в едином и неделимом, безличном универсальном духе (Брахмане), оставаясь навечно в состоянии блаженства.
Буддизм в отношении души и реинкарнации мало чем отличается от индуизма. Буддизм считает вечную жизнь бесконечной чередой перевоплощений путем смены оболочек тела. При этом поступки человека влияют на его сущность: он получает либо страдания и унижения, либо радость и благополучие. Таким образом, его действия (карма) определяют участь человека в данной жизни и последующих воплощениях. Для буддизма характерно отношение к жизни как страданию и только человек может принять решение о выходе из круга страданий (сансары). При этом следует отметить, что, в отличие от индуизма, который считает богов различными воплощениями Брахмана, буддизм, как говорил Будда, считает богов мыслеформами самих верующих, иначе говоря, индуизм воспринимает мир как реальность, созданную высшей сущностью, а буддизм воспринимает мир как игры разума, созданные человеком.
В «Джатаках» (Рассказах о рождении) описываются прошлые воплощения Будды в различных телах и рассказывается о том, каким образом человек может достигнуть просветления. Тело должно умереть, а «вечное «я» продолжает жить, причем иллюзия телесного наслаждения – это главное препятствие для достижения просветления.
В соответствии с основным направлением буддизма, махаяне, единственной реальностью считается состояние Будды. Неведение, привязанность, отвращение препятствуют осознанию состояния Будды. Если человеку удается их преодолеть, то он выходит из мира иллюзорного бытия и достигает состояния нирваны. Нирвана считается обратной стороной существования в круговороте перерождения (колесо сансары): достигнувший нирваны переступает пределы круговорота рождений и смерти, но не теряет возможности проявляться и в мире сансары. Таким образом, реинкарнация в буддизме предполагает развитие живого существа, в ходе которого оно выходит из мира страданий сансары и погружается в блаженство (нирвану).
Даосизм в Китае, так же как и буддизм, не отрицает реинкарнации: в «Чжуан-цзы», одном из основных трудов даосизма, говорится, что рождение не является началом, а смерть – концом, существует безграничное бытие, продолжение без начала, бытие вне пространства, непрерывность без начала во времени.
Синтоизм в Японии тоже признает возможность реинкарнации, считая, что воплотившаяся в новом теле душа, не сохраняет воспоминаний о предыдущих воплощениях, но способна проявлять приобретенные в прежних жизнях навыки.
Взгляды иудаизма на реинкарнацию души разделяются. Еврейский историк Иосиф Флавий в «Иудейской войне» пишет: «Души по их (фарисеев) мнению, все бессмертны, но только души добрых переселяются по их смерти в другие тела, а души злых обречены на вечные муки. Саддукеи … отрицают бессмертие души и всякое загробное воздаяние».
Каждый хочет быть свободным и счастливым, но не знает как. Советы, исходящие со всех сторон, – в основном, обыкновенное надувательство. Нельзя говорить о том, чего ты не знаешь. А кто же знает, что, на самом деле, такое свобода и счастье? Поэтому сначала надо определить принадлежность свободы и выяснить её предназначение. Пока ясно только, что свободы, как её ни понимай, не добьёшься без постоянного осознанного поиска путей устранения всего мешающего, освобождения от всего лишнего. Ведь с гирей на шее трудно быть довольным и ласковым.
Здесь представлено самое необыкновенное, объяснения чему нет даже в Википедии. Наука так же не может понять существо этого необыкновенного, а религия о нем умалчивает. Однако у всего есть смысл, который можно найти ниже, а также — в книгах, указанных в библиографии.
Безусловно, главным в мироздании может быть только то, что способно отделяться от него, оценивать его и себя для совместного движения вперед. Сам по себе ли возник человек или нет? Какова в действительности его миссия и есть ли она? Загадка появления столь отличного от всего прочего в своих мыслях, чувствах и действиях субъекта, а также проблема его исчезновения не разрешаются в рамках известных – эволюционных или религиозных – идей, но удовлетворительно разрешается описанными ниже подходами.
В книге объясняется, каким образом ничто превращается во всё, оставаясь ничем.
Философы объясняли мир. Мыслители-конструкторы указывали, как надо менять мир. А теперь вы узнаете, почему миру без человека не обойтись.
Хотите узнать, откуда берется, для чего и как образуется ваше собственное настоящее? Читайте дальше, и вам откроется тайна собственной жизни. До сих пор об этом всего лишь гадали. Теперь же, придя к разгадке, вы поймете для чего вы живете и как можно изменить свою жизнь. Никакая фантастика не сравнится с открытыми и представленными здесь парадоксами реальности. Свежие и неожиданные идеи, показанные в работе, переворачивают сложившиеся представления о мире, человеке и времени, в котором мы живем. Эти идеи не остаются только прокламированными, есть и доказательства, так же весьма неожиданные.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.