Наш старый добрый двор - [78]
— Пожалуйста, товарищ старшина! Такие хинкали сделаю, прямо с пальцами срубаете!
— Фатит пререкаться! Яки языкатый!.. «3 пальцами срубаю»!.. Та хто ж тоби кухню доверит? Батальон без харча оставить? Тут хучь какой, а есть… — И, подумав, добавил: — Три наряда вне очереди!
— За что три наряда?!
— Кру-хом!..
— Ничего! — бормотал Ромка, елозя мокрой тряпкой по цветному паркетному полу, — батальон размещался в старом трехэтажном особняке; половина дома была разрушена, а уцелевшую часть использовали под казарму. — Ничего… Я этому старшине докажу, кто повар, а кто вредитель по продуктам!..
Еще до этого случая, обследовав пригород, сильно разбитый артиллерийским обстрелом, Ромка в одном из палисадников обнаружил пробившиеся росточки хорошо знакомых ему трав.
— Ва! Здесь, оказывается, кавказцы жили! — сообщил он Иве и Минасу. — Смотрите, что я нарвал: киндза! Ну нюхай, киндза, ну!.. А это что? Это цицмати и тархун. Наверное, какие-то предатели Родины жили. Я даже подумал: может, князь Цицианов, а?
— Нет, не Цицианов, — возразил Ива. — Скорее биржевой маклер Сананиди, который снимал у старого Туманова флигель. Тоже ведь сбежал, раньше Цицианова.
— Смеешься, да? Веселый какой! Самый веселый в Красной Армии человек… — Ромка пожевал траву. — Наша, настоящая.
— Видишь ли, — сказал Минас, — это травы вовсе не кавказские, они имеют распространение во всей Европе. Цицмати — это кресс-салат, тархун — эстрагон.
— Хватит, ну, профессор! — прервал его Ромка. — Пресс-салат-макарон! Лекции любишь читать… Скажи лучше, грецкие орехи у тебя остались? Те, что папа-мама в вещмешок положили?
— Очень немного, с полкило.
— Ладно, давай полкило! Я ему докажу, кто повар, а кто вредитель по продуктам…
Бродячую курицу Ромка поймал в том же палисаднике, где накануне обнаружил «кавказские» травы. Курица оказалась худющей, видно, после бегства хозяев кормиться ей было нечем.
— Совсем дохлая курица попалась! — сокрушался Ромка. — Но раз другой нету, из нее буду делать…
Где и как он состряпал сациви, не знал никто. Скорее всего в разрушенной части особняка после отбоя.
Ромка принес котелок старшине, снял крышку.
— Вот, пожалуйста…
— Шо це?
— Это и есть сачмэли. Пусть ваш повар такое сделает, если шно имеет[42].
Старшина с подозрением посмотрел на Ромку, потом, не меняя выражения, заглянул в котелок. И снова на Ромку.
— Сам зробыв?
— Конечно, сам…
Вынув из-за голенища ложку, старшина обтер ее платочком и ковырнул соус; подцедил кончиком самую малость, попробовал раз, другой.
— Значит, сачмэли?
— Так точно!
— А з хлибом можно його?
— Почему нельзя? Прямо туда макайте, а ложку назад спрячьте, это же не щи…
Старшина съел полкотелка. Остальное оставил на ужин.
— Яка добра еда то сачмэли. Тильки де ж той повар курей на усю роту напасет? Ты цю сачмелю з перловки зробы, тогда и прерыкайся с им. Понял?.. Ну добре, взыскание отменяю.
— Апсус![43] А я уже отработал все три наряда.
— Ничего! Нехай загашник буде…
Неожиданно для всех Минаса избрали комсоргом роты. Что именно послужило основанием для такого выбора, сказать трудно, но чем-то он расположил к себе ребят. Голосовали за Минаса дружно, а он смущался и краснел и все хотел дать самоотвод, но Ива удержал его от этого:
— Будет тебе, какой еще самоотвод?
— У меня может не получиться!
— Получится…
Так и избрали его единогласно.
— Ва! Умеют же устраиваться люди! — не преминул прокомментировать это событие Ромка. — Теперь его от строевой подготовки точно освободят.
Но Минаса не освободили. Вместе со всеми он рубил шаг на плацу, преодолевал штурмовые полосы, бил по мишеням из автомата, швырял учебные гранаты в сколоченный из досок танк, на полном ходу спрыгивал с. настоящего и, потирая ушибленные коленки, бежал в атаку с автоматом наперевес.
— Урраа!..
Рота училась воевать.
Вечером, устроившись на холодном мраморном подоконнике, Минас писал письма: маме с папой, обеим бабушкам и тете Маргарите.
На Берлинском направлении начались ожесточенные бои. Глубоко эшелонированная немецкая оборона, сдерживая наступательный порыв русских, прогибается, словно гигантская пружина, и, несмотря на невероятную мощь ударов, не дала пока ни одной трещины.
Бои идут днем и ночью. На одном из участков обороны против русских танков был брошен истребительный отряд из формирований гитлерюгенда. Четырнадцати-пятнадцатилетние солдаты, вооруженные фаустпатронами, сумели удержать позиции на окраине города, являющегося важным в тактическом отношении узлом общей оборонительной системы.
Радиостанции союзных войск работали круглосуточно. В эфире было тесно. Шифрованные и открытые тексты, нервный писк морзянки, бесчисленные позывные — все это неслось над землей, точно нити перепутанной пряжи, и каждый радист старался ухватиться только за свою ниточку, вытянуть ее из общего клубка, не оборвать, пробраться по ней до самого начала и до самого конца, понять все и, если нужно, запустить в эфир свою ответную нить…
Берлин бомбила с востока советская авиация и с запада союзная. Он был в огне и в дыму. Казалось, что весеннее солнце покинуло его улицы и теперь не будет больше ни рассветов, ни закатов, останется лишь багровая, высвеченная пожарами тревожная ночь осажденного города. Громадного и одинокого…
Приключенческая повесть об экспедиции в Заволжские горы по следам автора старинной рукописи Энрике Мартинес Гомеса.
Захватывающие и пронзительные романтические повести о выдуманных приключениях послевоенных школьников. Книга входит во все списки рекомендованной литературы.
«… Это было удивительно. Маленькая девочка лежала в кроватке, морщила бессмысленно нос, беспорядочно двигала руками и ногами, даже плакать как следует еще не умела, а в мире уже произошли такие изменения. Увеличилось население земного шара, моя жена Ольга стала тетей Олей, я – дядей, моя мама, Валентина Михайловна, – бабушкой, а бабушка Наташа – прабабушкой. Это было в самом деле похоже на присвоение каждому из нас очередного человеческого звания.Виновница всей перестановки моя сестра Рита, ставшая мамой Ритой, снисходительно слушала наши разговоры и то и дело скрывалась в соседней комнате, чтобы посмотреть на дочь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Глав-полит-богослужение. Опубликовано: Гудок. 1924. 24 июля, под псевдонимом «М. Б.» Ошибочно републиковано в сборнике: Катаев. В. Горох в стенку. М.: Сов. писатель. 1963. Републиковано в сб.: Булгаков М. Записки на манжетах. М.: Правда, 1988. (Б-ка «Огонек», № 7). Печатается по тексту «Гудка».
Эту быль, похожую на легенду, нам рассказал осенью 1944 года восьмидесятилетний Яков Брыня, житель белорусской деревни Головенчицы, что близ Гродно. Возможно, и не все сохранила его память — чересчур уж много лиха выпало на седую голову: фашисты насмерть засекли жену — старуха не выдала партизанские тропы, — угнали на каторгу дочь, спалили дом, и сам он поранен — правая рука висит плетью. Но, глядя на его испещренное глубокими морщинами лицо, в глаза его, все еще ясные и мудрые, каждый из нас чувствовал: ничто не сломило гордого человека.
СОДЕРЖАНИЕШадринский гусьНеобыкновенное возвышение Саввы СобакинаПсиноголовый ХристофорКаверзаБольшой конфузМедвежья историяРассказы о Суворове:Высочайшая наградаВ крепости НейшлотеНаказанный щегольСибирские помпадуры:Его превосходительство тобольский губернаторНеобыкновенные иркутские истории«Батюшка Денис»О сибирском помещике и крепостной любвиО борзой и крепостном мальчуганеО том, как одна княгиня держала в клетке парикмахера, и о свободе человеческой личностиРассказ о первом русском золотоискателе.
Роман о тех, кто в погоне за «длинным» рублем хищнически истребляет ценных и редких зверей и о тех, кто, рискуя своей жизнью, встает на охрану природы, животного мира.
Традиционный сборник остросюжетных повестей советских писателей рассказывает о торжестве добра, справедливости, мужества, о преданности своей Родине, о чести, благородстве, о том, что зло, предательство, корысть неминуемо наказуемы.
Между следователем Станиславом Тихоновым и рецидивистом Лехой Дедушкиным давняя и непримиримая борьба, и это не просто борьба опытного криминалиста с дерзким и даровитым преступником, это столкновение двух взаимоисключающих мировоззрений.
Роман А. и Г. Вайнеров рассказывает читателю о том, как рождались такие уникальные инструменты, как скрипки и виолончели, созданные руками величайших мастеров прошлого.Вторая линия романа посвящена судьбе одного из этих бесценных творений человеческого гения. Обворована квартира виднейшего музыканта нашей страны. В числе похищенных вещей и уникальная скрипка «Страдивари».Работники МУРа заняты розыском вора и самого инструмента. Перед читателем проходит целая галерея людей, с которыми пришлось встречаться героям романа, пока им не удалось разоблачить преступника и найти инструмент.