Наш Современник, 2009 № 01 - [112]
Услышав сии гуманистические заявления, мать убитого не выдержала и рассказала, как двое соучастников убийства (главного виновника все же изолировали) издеваются над ней и над ее дочерью, сестрой покойного. Окрыленные безнаказанностью, они не только не раскаиваются в содеянном, но чувствуют себя героями, которые все сделали правильно. Они смеются в лицо несчастной женщине, глумясь, припоминают подробности убийства: как корчился ее сын в предсмертной агонии, как это было "прикольно"…
И разве только подростки? Вспомните нашумевшую в конце 90-х годов историю про бабушку, которая пыталась продать своего внука на органы. Ее показывали по телевизору, и очень многие люди потом говорили, что больше всего ужасала ее реакция. Ну да… пыталась продать… А что такого? Ну, понимала, что распотрошат… Так ведь деньги были нужны… Сейчас все крутятся, как-то выживают…
И лицо ее выражало невозмутимое спокойствие.
А в скольких вроде бы нормальных по социальному статусу семьях кто-то из членов ведет себя так, что его трудно отличить от уголовника! И при этом совершенно уверен в своей правоте!
Из телефонного разговора.
- Позовите, пожалуйста, Александра.
- Он еще не пришел с работы.
- А это его жена?
- Да.
- Здравствуйте, Катюша! Как ваши близнецы? Сколько им? Уже полгода? Никак не выберусь на них посмотреть…
- А вы их не увидите. Я через два дня уезжаю с ними к родителям на Урал.
- Ничего, приедете - тогда и повидаемся.
- Я не приеду. Саша нас выгоняет.
- Как?
- Так. Говорит: - Убирайтесь! Это моя квартира! Мне надоел детский крик и твоя физиономия.
- Катюша, надо потерпеть. Мало ли что муж может ляпнуть сгоряча? И потом, у вас на руках два малыша. Детям, особенно мальчикам, необходим отец!
- (После паузы). Мне не очень удобно вам говорить, Саша ваш приятель… В общем, мне не хочется, чтобы первым словом моих детей стало слово из трех букв вместо слова "мама". А по-другому Саша со мной давно не разговаривает.
Краткое примечание: Саша (имя, естественно, изменено) - крупный чиновник одного из министерств, имеющий два высших образования.
Обидчиков "в своем праве" сейчас немало и среди женщин. Тоже по формальным критериям культурных, образованных, не состоящих на учете у психиатра. Но оскорбления, которые они наносят своим близким, какие-то запредельные, отдающие психопатологией. Признаться, мы очень рады, что занимаемся детьми, потому что душа, наверное, не выдержала бы "полного погружения" в чужую семейную жизнь с теми ее сторонами, которые сегодня принято высвечивать в кабинете психолога. Но все равно приходится много чего слышать и во многое вникать. Невозможно ведь выделить сугубо детские проблемы, поскольку ребенок живет в семье и зачастую варится в обстановке родительских конфликтов, сцен, скандалов.
В последние годы (по крайней мере, в нашей практике) заметно участились случаи женского "беспредела". Например, когда мать семейства открыто изменяет мужу, живет при этом на его содержании, унижает его в глазах детей. ("Что у вас за отец? Не мужик, а тряпка, ничтожество".) А сколько женщин сейчас, втянувшись в разгульную жизнь, спихивают детей на престарелых бабушек, которые из последних сил этих детей тянут на свои грошовые пенсии! Да еще вместо благодарности выслушивают от обнаглевших мамаш бесконечные оскорбления и претензии.
А уже привычный для слуха штамп "социальное сиротство"?! Ведь за каждым таким случаем - конкретная трагедия конкретного ребенка. И в большинстве случаев - конкретная женщина, в этой трагедии повинная. Но вина не мешает ей жить. Во всяком случае настолько, чтобы она наконец опомнилась. Кто-то из этих матерей-кукушек даже неплохо себя чувствует. В тюрьме не сидит, по помойкам не бродит, где-то работает, думает о карьерном росте и даже о будущих "детях по желанию, а не по случаю".
Что же это стало со многими людьми? Почему они с такой легкостью делают больно (не только в переносном смысле), не раскаиваются и даже агрессивно утверждают свою правоту? Где соответствие известной кантовской формуле насчет звездного неба над нами и нравственного закона внутри нас? Попросту говоря, куда подевалась совесть? Или не подевалась, а крепко спит? Тогда чем вызван ее такой глубокий, прямо-таки смертный сон?
"Снятие стыда"
А если совсем без метафор: отчего люди не раскаиваются? Ответ вполне очевиден: они считают себя правыми. И даже когда вина налицо, все равно норовят вывернуться, переложить ее на другого, оправдать себя и свои действия. В основе этого, конечно же, лежит гордыня. Причем непомерная, нисколько не "погашенная" самокритикой. Разве я могу быть неправ? Я, такая важная птица, фигура, я сам (или я сама), self-made man, человек с двумя высшими образованиями! Я все всегда понимаю и делаю правильно! За что мне извиняться? С какой стати изменять свою позицию?
А если совесть все-таки шевельнется и подаст слабый голос: дескать, ты ведь натворил то-то и то-то, - ее быстро усыпляют вновь, растравляя собственные обиды, раздувая претензии. Но, быть может, эффективнее всего усыпляет совесть то, что в злополучных секс-просветовских программах именовалось "снятием стыда". (Один из первых уроков был прямо назван "уроком по снятию стыда".)
«Момент истины» – самый знаменитый в истории отечественной литературы роман о работе контрразведки во время Великой Отечественной войны. Этой книгой зачитывались поколения, она пользовалась – и продолжает пользоваться бешеной популярностью. Она заслуженно выдержала девяносто пять изданий и в наши дни читается так же легко и увлекательно, как и много лет назад.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Яков Наумович Наумов: Двуликий Янус 2. Яков Наумович Наумов: Тонкая нить 3. Яков Наумович Наумов: Схватка с оборотнем 4. Владимир Осипович Богомолов: В августе сорок четвертого 5. Александр Исаевич Воинов: Кованый сундук 6. Лев Израилевич Квин: ...Начинают и проигрывают 7. Герман Иванович Матвеев: Тарантул 8.
Знаменитый роман В. О. Богомолова, ветерана Великой Отечественной войны, «Момент истины» («В августе сорок четвертого…») переведен более чем на пятьдесят иностранных языков. Это произведение «о советской государственной и военной машине». Безупречная авторская работа над историческими, архивными материалами позволила точно и достоверно, вплоть до нюансов, воссоздать будни сотрудников спецслужб, а в сочетании с лихо закрученным детективным сюжетом заставляет читать роман на одном дыхании…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Богомолов Владимир Осипович (3.07.1926-30.12.2003) – участник Великой Отечественной войны и войны с Японией, офицер войсковой разведки. После демобилизации из армии в 1950 году вернулся в Москву, в 1952 году – экстерном закончил среднюю школу рабочей молодёжи. В 1958 году Богомолов дебютировал в литературе повестью «Иван», которая сразу принесла ему известность. В 1974 году в журнале «Новый мир» был опубликован роман «Момент истины»(«В августе сорок четвёртого…»), ставший одним из популярнейших произведений о Великой Отечественной войне.
Эта история — серия эпизодов из будничной жизни одного непростого шофёра такси. Он соглашается на любой заказ, берёт совершенно символическую плату и не чурается никого из тех, кто садится к нему в машину. Взамен он только слушает их истории, которые, независимо от содержания и собеседника, ему всегда интересны. Зато выбор финала поездки всегда остаётся за самим шофёром. И не удивительно, ведь он не просто безымянный водитель. Он — сын Эреба.
Рассказы повествуют о жизни рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции. Герои болгарского писателя восстают против всяческой лжи и несправедливости, ратуют за нравственную чистоту и прочность устоев социалистического общества.
Школьники отправляются на летнюю отработку, так это называлось в конце 70-х, начале 80-х, о ужас, уже прошлого века. Но вместо картошки, прополки и прочих сельских радостей попадают на розовые плантации, сбор цветков, которые станут розовым маслом. В этом антураже и происходит, такое, для каждого поколения неизбежное — первый поцелуй, танцы, влюбленности. Такое, казалось бы, одинаковое для всех, но все же всякий раз и для каждого в чем-то уникальное.