Наш Современник, 2004 № 03 - [19]

Генерал-лейтенант Краев, армейский начальник штаба Южного направ­ления ЗакВО, которого после введения военного положения назначили военным комендантом города, увидев развитие событий, взял ответственность на себя… И очень сильно нам помогли братишки из Каспийской флотилии, которых тоже бросили в Сумгаит. Действовали чётко, решительно, погромщики их боялись и прозвали “чёрной смертью” — прямо как немцы наших моряков во время войны.

Армян в городе оказалось тысячи полторы, их собрали на площади, оцепили морской пехотой и охраняли круглосуточно. Банк и сберкассу тоже отстояли. Окна, правда, не уцелели. А ситуацию переломили лишь кровью.

…Вакханалия раскручивалась по всем законам вакханалии. Наша беспомощность их ободряла. Многие мужики в толпе уже не обращали внимания на то, что подошли морские пехотинцы и срочно переброшенное подразделение бакинской милиции. Рвут на себе плащи, рубахи:

— Стреляй, русская скотина!

На перископы БМП набрасывают тряпьё, молотят по броне железяками, вопят. Оскорбления – градом. И это – простые работяги и их жёны. Уголовники же “делом занимались” – грабили квартиры.

А отрезвели они вмиг, когда БМП, после многократных предупреждений по мегафону, двинулись вперед, прямо на толпу – по проезжей части дороги, как и положено. Отрезвели, когда увидели, что армия – это серьезно. Шесть человек, попавших под гусеницы, были размазаны по асфальту…

К ночи по городу отловили человек 400–500, наиболее злобствовавших, передали особистам. Те непонятно когда спали. Не желавших утихомириваться сгребли на городской стадион. Утром начали проводить идентификацию, фотографировать задержанных. Но этим уже занимались люди, прилетевшие из Москвы и приехавшие из Баку.

Спасённых армян спрашивали, куда они хотят выехать на жительство, просили назвать знакомых, которые могли бы их принять, и отправляли туда. Удивительно, что все армяне просились в Россию – в основном в Краснодарский край, в Ростовскую область, в Чалтырь – есть такой армянский поселок под Ростовом. И ни один не захотел ехать в Армению!

И второе. Парни из Особого отдела и следователи из Москвы просили их анонимно (никто не узнает!) назвать людей, участвовавших в погромах. И ни один не назвал! “Нэ видэл…” – и всё тут. Хотя многие, конечно, знали. Многих грабили их же соседи.

Когда ж построили всю сумгаитскую милицию – Бог ты мой, вот это “войско”!.. Фалды пиджаков не сходятся, животы, как астраханские арбузы, морды, как говорится, с похмелья не об….шь. Ни один из этих “рейнджеров” не сделал даже выстрела в воздух.

Наши ребята все выжили, но многие остались калеками на всю жизнь.

В начале апреля нам прибыла замена из десантников, наш полк возвратили в казармы.

 

Журналист Анатолий Мостовой:

В ЦК КПСС первое сообщение о беспорядках, несколько смягчённое, по традиции, поступило в тот же день. Сначала в оперативной сводке МВД СССР за сутки, а через несколько часов – особо, по каналам КГБ СССР. Генеральному секретарю доложили через час. К этому времени папка для доклада разбухла от прогнозов специалистов КГБ и МВД, которые знали на примере Новочеркасска, Ферганы, Алма-Аты возможную динамику развития ситуации. В сводке сообщалось о первых девяти убитых, о массовых погромах, о беспомощности и бегстве местных органов власти, из чего следовало, что процесс развивается лавинообразно, приобретает необратимый характер.

Специалисты из Управления по защите конституционного строя КГБ СССР настаивали на незамедлительных адекватных мерах. Они знали, что такое прецедент и какова его провоцирующая роль на населённом сотней племён Кавказе.

М. Горбачёв, получив информацию, связался с Баку. Чувствовалось, что он не хочет брать на себя ответственность за принятие решения. И тем более за возможные последствия.

— Я думаю, азербайджанские товарищи сами справятся, — вынес он вердикт. – У них достаточно сил и средств.

Очередная сводка пришла в Кремль утром 28 февраля. Не менее 20 уби­тых. Погромы приняли массовый характер. В них втянуто почти всё насе­ление. Местные органы власти не в состоянии взять ситуацию под контроль. Председатель горисполкома, первый секретарь горкома, началь­ник милиции сбежали – выехали в неизвестном направлении. Власти в городе нет.

Эта информация поступила из сумгаитского городского отдела КГБ. Только КГБ ещё выполнял свой профессиональный долг, хотя начальник отдела и большинство сотрудников были азербайджанцы. Но это были люди, побывавшие в командировках в первых горячих точках Союза. Да и в Афгане. Они знали цену национально-криминальной свободе.

Лишь тогда М. Горбачёв решился хоть на какие-то действия. Министру внутренних дел было отдано распоряжение: принять меры по локализации и ликвидации очага конфликта. Председателю КГБ – обеспечить содействие имеющимися на месте силами и средствами.

 

Николай Алексеевич Медведев:

Политическое руководство страны, по существу, предало и армию, и спецслужбы, и сам народ. Спецслужбы – это инструмент любого государства. Но мы-то свою работу выполнили – и выполнили на отлично!.. За два-три месяца до сумгаитских погромов мы получили упреждающую информацию. На ранней стадии конфликт можно было пресечь! Набрали такое количество материалов – Бог ты мой! Потом сидели у Германа в кабинете и нарисовали здоровенную “простыню”. Эта карта была вся испещрена квадратиками, цепочками, обозначениями связей между организациями, лидерами, партиями и так далее. Передали все это в КГБ Азербайджана и, разумеется, срочно доложили в Москву. В Центре проявили большую заинтересованность и даже прислали специально сотрудника центрального аппарата для того, чтобы он ознакомился с нашими материалами на месте.