Наш Современник, 2002 № 07 - [7]

Своими знаниями и опытом он делился с подчиненными ему командирами, воспитав за годы службы в качестве флагманов плеяду выдающихся военных моряков — знатоков военно-морского дела. Особое внимание он уделял воспитанию готовности к самостоятельному исполнению воинского долга. В одном из своих приказов, анализируя неудачную попытку захвата судов с контрабандой, Нахимов писал: “...Конечно, потеря офицеров и людей могла быть значительнее, но честь и слава остались бы неукоризненны”.

К концу 1852 года вновь обострились отношения между Англией, Францией и Россией. Имея крупные интересы на Ближнем Востоке, западные державы очень не хотели усиления влияния России в этом регионе, особенно им не нравились стремления Николая I помочь православным народам на Балканах освободиться от турецкого ига. Поводом к очередной войне против России послужил спор о палестинских святынях Иерусалима и Вифлеема между католиками, за которыми стоял Наполеон III, и православными, которым покровительствовал русский император*. Тут, конечно же, сыграли свою роль и вековые мечты восточных славян вернуть Константинополь и овладеть Босфорским проливом.

 Тоннаж судов, вышедших из портов Черного и Азовского морей, увеличился более чем в 3,5 раза. В 1833 году состоялось учреждение Общества Черноморского пароходства, спустя 10 лет — государственная Экспедиция постоянных пароходных сообщений (в г. Одессе). Активно развивались и работали южные порты России: Одесса, Севастополь, Николаев, Ялта, Керчь, Феодосия, Мариуполь, Херсон, Новороссийск, Темрюк, Туапсе, Бердянск, Таганрог. Только в Одессу ежегодно приходило около 1200 судов, половина которых были иностранными. Режим “порто-франко”, введенный 4 июля 1819 года (существовал 40 лет), избавил коммерсантов от обложения торговой пошлиной.

При этом “милитарист” Николай I последовательно снижал удельный вес военных расходов: если в 1842 году он составлял 36%  госбюджета империи, то в 1852 году уже 27%.

Характер экономического развития России настоятельно требовал доступа на рынки Ближнего и Среднего Востока. Для этого надо было иметь постоянный и беспрепятственный выход к портам южной Европы и Африки через Босфор и Дарданеллы, т. е. как раз то, чего очень не хотели бизнесмены Англии и Франции. Турция же мечтала о возврате былых владений на Кавказе, берегов Черного и Азовского морей, укреплении своего влияния на Балканах. Австрия в этой сутолоке хотела поживиться осколками Османской империи на Балканах и помешать росту международного влияния России. Сардинское королевство шло в фарватере многолетней политики папского Рима, главной темой которого на протяжении веков была борьба с Православием.

С февраля 1853 года русский чрезвычайный посол адмирал А. С. Мень­шиков вел упорные переговоры в Стамбуле, требуя от турецкого правительства признания права российского императора на особое покровительство православным подданным султана — болгарам, сербам, грекам, румынам, карпатским малороссам и др. Однако турки, сильно подстрекаемые Англией и Францией, отвергли эти требования и дали “добро” на вход в Дарданеллы англо-французской эскадры.

В марте 1853 года британский премьер-министр Пальмерстон “разработал план раздела России, который сводился к следующему: Аландские острова и Финляндия отходили к Швеции; часть прибалтийских областей передавалась Пруссии; восстанавливалось самостоятельное королевство Польское как барьер между Германией и Россией; Молдавия и Валахия отходили к Австрии; Крым, Грузия отдавались Турции; Черкесия становилась или “независимой”, или передавалась под суверенитет султану. Граница России на юге устанавливалась по линии Кубани и Терека”.

Несмотря на некоторую фантастичность сего прожекта, он имел серьезный пропагандистский смысл, так как недвусмысленно приглашал на войну против России Швецию, Пруссию и Австрию, сильно возбуждал “свободо­любивых” горцев Северного Кавказа и сторонников “великой” Речи Посполитой. В чистом виде провокацией было поведение английского посла в Константинополе лорда Стрэтфорда-Редклифа, который при докладе своему правительству русского проекта конвенции между Россией и Турцией в переводе на английский допустил дикое искажение. Вместо слов, что русское правительство получает право, как и раньше, “делать представления” турецкому правительству в пользу православной церкви и духовенства, написал “ДАВАТЬ ПРИКАЗЫ”. Вполне закономерно, что такая тональность русских требований резко усилила антироссийскую агрессивность британского кабинета, что в конечном итоге и принудило Турцию к неуступчивости, то есть К ВОЙНЕ С РОССИЕЙ!

10 мая 1853 года произошел разрыв дипломатических отношений между Россией и Турцией, в июне русская армия заняла Молдавию и Валахию, господствующие острова в гирле Дуная.

С обострением обстановки на Кавказе Нахимов в сентябре 1853 года осуществил грандиозную операцию по переброске сухопутных войск из Севастополя в Анакрию и Сухум-Кале. За 7 суток на 34 кораблях он сумел перевезти 16400 человек, 827 лошадей и 2 артбатареи с артиллерийским парком, за что и был награжден орденом Св. Владимира 2-й степени большого креста. Эта операция явилась хоть и частным, но значительным эпизодом войны на Кавказе, ибо к осени 1853 года турки сосредоточили там армию вторжения численностью около 100 тыс. человек и уже зверски вырезали христианское население. Противостоять им мог спешно сформированный корпус генерала В. О. Бебутова (около 30 тыс. человек) и малочисленные отряды грузинской и армянской милиции (ополчения).