Наш креативный мозг. Как человек и мир творят друг друга - [33]

Молодежь отличается пока еще отсутствующим сопряжением между префронтальной корой, областью, где происходит планирование, и nucleus accumbens (прилежащим ядром), центром вознаграждения. Связь с миндалевидным телом также еще не созрела. Его стимуляция важна для принятия рискованных решений. При серьезном взвешивании рисков отмечается страх, но подростков это не слишком беспокоит.

У молодых людей при выполнении задачи, основанной на theory of mind (модели психики человека), или ментализации, для чего требуется думать о других и о самих себе, активируются темпоро-париетальный (височно-теменной) узел и медиальная префронтальная кора. В период между отрочеством и взрослостью при выполнении подобных задач активация медиальной префронтальной коры менее сильная. Но при этом достижения в решении такого рода задач всё увеличиваются. Между четырнадцатью и двадцатью четырьмя годами происходят значительные структурные изменения в коре больших полушарий, при этом отмечаются половые различия. Префронтальная кора продолжает увеличиваться вплоть до 24 лет. Некоторые структуры и функции мозга созревают, таким образом, очень поздно, и в 18 лет мозг еще далеко не «взрослый», за каковой его принимает законодатель. Поэтому посылать восемнадцатилетних солдат в регионы военных действий также неправомерно.

6. Выбор партнера

Образование моногамной пары

Разумеется, можно по-разному оценивать формирование стабильной моногамной гетеросексуальной пары: «Бигамия – это одной женой больше, моногамия – тоже», по замечанию Оскара Уайлда (1854–1900). Исходя из его гомосексуальной ориентации, можно вполне понять эту точку зрения, но моногамный выбор партнера – для человека это проверенный механизм, который развился добрых 3,5 миллиона лет назад. Предок человека, australopithekus africanus, в принципе тоже должен был быть моногамным. Влюбленность – универсальный механизм, основанный на продолжительных, предпочтительно моногамных, отношениях, которые дают большие эволюционные преимущества для здоровья родителей и для выживания детей. Снижение уровня тестостерона у мужчин, поддерживающих продолжительные отношения, прежде всего когда они становятся отцами и много времени проводят с детьми, помогает поддерживать длительные отношения и укрепляет эмпатию к ребенку (ил. 20).

Существуют всевозможные моральные конструкции для защиты семьи, как, например, понятие «неверности». Между прочим, здесь можно усомниться и в так называемом эволюционном преимуществе неверности, из чего вроде бы следовало, что это благоприятствовало распространению ДНК мужчины, и в том, как на это реагирует наше общество. Неверность и размножение наше общество больше друг с другом прямо не связывает. Но не так просто сразу изменить запрограммированные в ходе эволюции свойства. Последствием для социальной семьи, помимо брака, конечно, могут быть также развод, новое вступление в брак, преследование и убийство. Но моногамия, когда мужчина помогает выращивать детей и при этом является исключительным партнером, несмотря на все эти риски, доказала свое эволюционное преимущество. При этом уменьшается риск, что отцом ребенка является другой мужчина. Впрочем, это не водонепроницаемая система, ибо на основе анализа ДНК установлено, что 2–3 % детей рождаются от других биологических, а не от своих законных отцов. Конструкция социальной моногамной семьи в сложном человеческом обществе запрашивает много от нашего мозга и, вероятно, из-за этого внесла значительный вклад в эволюционное развитие нашего большого мозга (см. МЭНМ, глава XXXI).

В связи с этим важно сказать, что процессы, способствующие формированию пары, и процессы, задействованные при развитии зависимости, частично совпадают. Прерывание отношений поэтому схоже с явлениями, характерными для воздержания от объекта зависимости. Известно, что крысы, демонстрирующие выраженное социальное поведение, менее склонны к образованию зависимости от амфетамина. И для человека также установлено: совместная жизнь и брак сочетаются с меньшим риском зависимости. Похоже, что либо тебе предназначено впасть в зависимость от тех или иных веществ, либо ты склонен к зависимости от партнера.

Не только внешний вид, вера и социально-экономические факторы играют роль при влюбленности. Вариации в генах также важны при образовании пары. Китайское исследование вариаций генов в системе серотонина показывает, что в гене 1A рецептора серотонина наблюдаются небольшие генетические вариации (полиморфизмы), коррелирующие либо с увеличенными шансами влюбиться (генотип СС), либо остаться одиноким (генотип C-1019G) (Liu et al., 2014). При изучении 522 близнецов было обнаружено, что вариант гена 1А рецептора вазопрессина (аллель 334) у мужчин повышает возможность неудачного брака. Носители этого гена дважды переживали кризис брака, чаще заводили внебрачные отношения и дважды были разведены. У женщин такой связи не обнаружили.

Окситоцин как социальный гормон стимулирует взаимное сцепление влюбленной пары. Уровень окситоцина при влюбленности выше, чем у индивидов, не состоящих в любовной связи. Высокий уровень окситоцина был индивидуально стабильным и при влюбленности еще оставался высоким на протяжении шести месяцев. Существовала, как при связи матери и ребенка, корреляция между высоким уровнем окситоцина и качеством отношений между партнерами. По высоте уровня окситоцина при первом же измерении можно предсказать, какая пара сохранит отношения и по прошествии шести месяцев, а какая распадется. Эмпатическое взаимодействие влюбленных связано также с небольшими генетическими вариациями в рецепторе окситоцина. Другое исследование показывает, что реакции одного партнера на фотографию партнера в префронтальной коре, цингулярной (поясной) коре и прилежащем ядре (nucleus accumbens) были сильнее у тех, кто после сорока недель все еще оставались друг с другом, чем у тех, чьи отношения прекратились. Скан, определение уровня окситоцина, и анализ ДНК вариаций в рецепторе в начале влюбленности могут неплохо рассказать о том, чего можно ожидать от этих отношений в ближайшем будущем.