Наш дом - [69]
– Ну если только вирус… – прищурился он, что явно означало первое предупреждение.
Ситуацию не улучшило мое решение пропустить пьянку на работе – я собирался на концерт к детям.
– Прогульщик! – резюмировал Нил; мы оба знали, что так Кит Ричардс дразнил Ронни Вуда, когда тот лег в клинику лечиться от алкоголизма.
Эх, если бы зависимость была моей худшей проблемой, подумал я с горечью. Секс, наркотики, рок-н-ролл, ну да.
Рождественский концерт меня почти добил. В финале дети исполняли любимый гимн Фии; слушая их нежные голоса, я чуть не разрыдался.
– Замечательно, – сказала Фия. – Ты снимал на камеру?
– Только последнюю песню. А можно было? Все остальные снимали.
– Наверное… В любом случае, я не охранник.
В этой фразе я услышал – точнее, предпочел услышать – скрытый намек: Фия сошла с тропы войны и хочет перемирия.
Мы ждали, пока разойдется народ. На стене церкви я заметил фреску, изображавшую суд над каким-то мучеником или убийцей; за всю свою жизнь в роли сына богобоязненной матери я никогда не чувствовал такого единения с церковью, как в тот момент.
– В рамках доброжелательности к человечеству, – сказал я Фие, – можно попросить тебя об одолжении?
Только человек, которому нечего терять, мечтает о несбыточном.
– Я больше никогда ни о чем не попрошу, – добавил я.
Фия закатила глаза.
– Да ладно тебе, Брам, не преувеличивай! Ты же не умираешь, в самом деле! Что такое?
– Можно я проведу Рождество с мальчиками? Это… это очень важно для меня.
Ведь этот праздник может стать последним. Скорее, всего, он и будет последним – через год я уже предстану перед судом, как мой друг-святой, или окажусь в какой-нибудь дыре под землей, как террорист-подпольщик.
Тогда я еще не определился с выбором жизненного пути – это пришло позднее, в момент почти священного прозрения, – но думал, что продолжу влачить существование, пусть и жалкое.
Фия ответила не сразу. Я видел, как в ней поднимается естественная реакция отторжения, мои прошлые и настоящие преступления вертятся на кончике языка… И все же она проглотила их, вспомнив свое решение придерживаться заданной схемы. А может, подействовал вид других родителей с их одинаковыми, еще-женатыми улыбками и чувством единения, словно они обернуты одним большим кашемировым шарфом…
– Слушай, а почему бы нам обоим не остаться с ними? Дома, как и прежде, – вдруг предложила она.
– Что?! – Меня бросило в жар. – Ты серьезно?..
– Ну да. Они были бы рады видеть нас вместе. Почему бы нам не остаться дома на сочельник и на Рождество? На следущий день после Рождества я хотела отвезти их к родителям, а ты можешь съездить с ними к своей матери днем в сочельник. Так будет справедливо?
Меня окатила волна эйфории.
– Да, конечно, более чем! Спасибо!
Что может быть лучше, чем провести последнее Рождество с детьми? Провести его с женой и детьми.
– Пойдем к Кирсти и Мэтту? Они сегодня угощают.
Еще одна божественная уступка: по негласной договоренности, как пострадавшая сторона – как женщина – Фия имела право выбора в плане социальной жизни.
– А Гарри забыл слова! – подбежал к нам Лео. – И все заметили!
– Мы ничего не заметили, – возразила Фия. – Мы все слышали, правда, папа?
– Конечно, – сказал я, помогая Гарри надеть перчатки.
Кончик большого пальца высунулся через небольшую дырку, и я взял сына за руку, укрывая от холода.
– Ничего я не забыл! – проворчал он.
Мы вышли на улицу. Я с ужасом ждал, что Гарри выдернет руку, но он так и шагал рядом всю дорогу.
Там, где позволяла ширина тротуара, мы шли в ряд, как часто делали, когда дети были маленькими – они посерединке, мы по краям.
– Мы решили провести Рождество вместе – ради мальчиков, – сказала я Полли.
– Ты прикалываешься?! Кому это в голову пришло, ему или тебе?
– Мне. Он выглядел таким жалким… – Брам и вправду походил на смертника, которому неожиданно дали отсрочку приговора. А его страх по поводу незаконной съемки на концерте? Прежний Брам только радовался бы лишней возможности нарушить правила! Меня смутила глубина его благодарности и прячущейся за ней печали, как будто он и вправду думал, что не доживет до следующей зимы. – И потом, можешь себе представить Рождество у его матери?
– Настоящий религиозный праздник? Да, это странно. – Полли одарила меня предупреждающим взглядом. – Главное, чтобы твоим подарком ему под елочку стало свидетельство о разводе.
Элисон отреагировала мягче.
– Хорошая идея. Ты такая добрая, Фия. Представляю, как заманчиво было бы наказать Брама, оставив за бортом в праздник…
– Не уверена, что его нужно наказывать, – ответила я. – Кажется, он сам успешно справляется.
#жертвафия
@tillybuxton #жертвафия – сама себе худший враг. Хотя, наверное, некрасиво обвинять жертву.
@femiblog2016 @tillybuxton Зато очень распространено. Это называется «гипотеза справедливого мира»: мы получаем то, что заслуживаем.
@IanHopeuk @femiblog2016 @tillybuxton Не верю ни секунды #жизньдерьмо
Как я уже говорил, в последнее время я целиком посвятил себя семье. Никаких рождественских вечеринок, мероприятий на работе; вторничные посиделки в «Двух пивоварах» тоже прекратились. Мужчин с Тринити-авеню я видел лишь однажды, после того концерта, у Кирсти и Мэтта – теперь мне нужно было следить за речью, так что пришлось изолировать себя от прежней компании.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
Юная Хэл Вестуэй едва сводит концы с концами, а потому письмо с сообщением, что умершая бабушка оставила ей огромное наследство – деньги и имение в Корнуолле, – кажется подарком судьбы.Правда, никакой бабушки из Корнуолла у Хэл никогда не было… Но ее это мало волнует: наследство – единственная надежда начать новую жизнь, и Хэл готова на все, чтобы его получить. Даже выдать себя за другого человека.Однако Хэл не подозревает, что сделала очень опасный выбор. Ведь за закрытыми дверями старинного мрачного дома, хранящего множество тайн, ее подстерегает смертельная опасность…
Роскошный круизный лайнер, плывущий к берегам Норвегии. Северное сияние. Идеальное путешествие.Когда журналистке Ло Блэклок выпадает шанс совершить круиз, она хватается за эту возможность, чтобы написать отличный обзор и подняться по карьерной лестнице. Но все идет не так, как она запланировала…Проснувшись ночью, Ло слышит странный звук, будто за борт выбросили тело. Выбежав на балкон, она видит кровь на стекле соседней каюты № 10 и вызывает охрану… Но записи показывают: никто не заходил в эту каюту, а все пассажиры на борту.
В темном-темном лесуДесять лет назад Нора окончила школу и порвала все связи с друзьями. С тех пор Нора ни разу не видела свою лучшую подругу Клэр…Стоял темный-темный дом…пока однажды ей вдруг не пришло приглашение на девичник Клэр. Что это, как не шанс оставить наконец позади все призраки прошлого?А в темном-темном доме была темная-темная комнатаНо что-то пошло не так. Совсем не так.И в этой темной-темной комнате…Некоторым тайнам лучше оставаться не раскрытыми.
Когда Роуэн Кейн случайно видит объявление о поиске няни, она решает бросить вызов судьбе и попробовать себя на это место. Ведь ее ждут щедрая зарплата, красивое поместье в шотландском высокогорье и на первый взгляд идеальная семья. Но она не представляет, что работа ее мечты очень скоро превратится в настоящий кошмар: одну из ее воспитанниц найдут мертвой, а ее саму будет ждать тюрьма. И теперь ей ничего не остается, как рассказать адвокату всю правду. О камерах, которыми был буквально нашпигован умный дом.