Наш демон-хранитель - [2]

Ничего, он разберется с этим позже, а пока самым важным была Нефертити. Мадам Нефертити. Его губы скривились в презрительной улыбке. Громкое имя прежде всего. Вечные поиски торговой марки. Лишь бы зацепить клиента.

Он вывел машину из гаража и, доехав до центра, свернул в Колумбус-Сайкс. В апартаментах Мадам Нефертити был салон впереди и несколько комнат сзади, которых никто никогда не видел, потому что скорее всего она держала там свое оборудование. О роде занятий хозяйки сообщал плакат, наклеенный на оконное стекло.

Карневан поднялся по лестнице и позвонил. Не дождавшись ответа, он толкнул дверь, вошел внутрь, повернул направо, протиснулся в еще одну полуоткрытую дверь и закрыл ее за собой. Окна были затянуты шторами, комнату заполняло приглушенное красноватое сияние от ламп, расставленных в углах.

Всю мебель из комнаты убрали, свернутый ковер лежал у стены. На полу виднелись знаки, нанесенные фосфоресцирующим мелом, а посреди пентаграммы стоял почерневший горшок. Больше ничего не было, и Карневан недовольно покачал головой. Такой декорум мог произвести впечатление только на исключительного простака. Однако он решил продолжать игру до тех пор, пока не раскусит механизм этого странного рекламного трюка.

Сквозь щель в слегка приоткрытом занавесе виден был альков, а в нем на простом жестком стуле сидела Мадам Нефертити. Карневан заметил, что женщина даже не потрудилась переодеться в надлежащие одежды. Со своим мясистым красным лицом и запущенными волосами она напоминала уборщицу из какой-нибудь комедии Джорджа Бернарда Шоу. Одета она была в цветастый халат, а под ним видна была грязно-белая сорочка.

По лицу ее метались отблески красного света.

Женщина посмотрела на Карневана стеклянными глазами.

— Духи… — начала она и вдруг умолкла, а из горла ее донесся сдавленный хрип. Все ее тело потрясала конвульсивная дрожь.

— Мадам Нефертити, — сказал Карневан, стараясь не улыбаться, — я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Она не ответила. Неловкое молчание затягивалось. Выждав какое-то время, Карневан демонстративно повернулся к двери, но и это не заставило женщину заговорить.

Оглядевшись по сторонам, Карневан заметил в почерневшем горшке что-то белое и сделал шаг вперед, чтобы заглянуть внутрь. В следующую секунду он, сдерживая тошноту, выхватил из кармана платок, прижал его ко рту и с трудом повернулся, чтобы взглянуть на Мадам Нефертити.

Однако слов не было. Взяв наконец себя в руки, он успокоился, глубоко вздохнул и сообразил, что его эмоциональное равновесие едва не нарушила забавная фигурка из картона.

Мадам Нефертити никак не реагировала. Подавшись вперед, она с трудом хватала воздух ртом. Карневан почувствовал едва уловимый неприятный запах.

— Пора! — резко произнес кто-то.

Рука женщины чуть шевельнулась в медленном, неуверенном жесте, и в ту же секунду Карневан ощутил в комнате присутствие третьего. Резко повернувшись, он увидел, что посреди пентаграммы кто-то сидит и смотрит на него неподвижным взглядом.

Красные лампы в углах давали не так уж много света, и Карневан видел только голову и бесформенное тело сидящего на корточках мужчины — а может, мальчика, — скрытое под темной накидкой. Но и этого хватило, чтобы сердце его забилось быстрее.

Дело в том, что голова эта была не совсем человеческой. В первый момент Карневану показалось, что это голый череп. Лицо было худым, обтянутым прозрачной кожей цвета слоновой кости и совершенно безволосым. Форма его была треугольной, но без выступающих скул, которые так часто делают лица людей уродливыми. Глаза были совсем уж нечеловеческими: они шли наискось до места, где находилась бы линия волос, имей это существо волосы, и цветом напоминали серо-зеленый авантюрин, испещренный танцующими искорками, сейчас окрашенными в красный цвет.

Словом, это было необычайно красивое лицо, напоминавшее чистое, холодное совершенство полированной кости. Тела Карневан не видел, его скрывала накидка.

Может, это удивительное лицо было маской? Но Карневан знал, что нет. Отвращение, которое вдруг переполнило все его чувства, подсказывало ему, что перед ним — воплощенный ужас.

Он машинально вытащил сигарету и закурил. Существо не шевельнулось, и Карневан вдруг понял, что компасная стрелка исчезла из его мозга.

От сигареты спиралью поднимался дым. Джеральд Карневан стоял в этой мрачной комнате, освещенной красным светом, с фальшивым медиумом и существом, сидевшим на корточках в двух метрах от него. За окном, всего в одном квартале, бурлила жизнью Колумбус-Сайкс со своими неоновыми вывесками и бойким уличным движением.

Электрический свет ассоциировался у него с рекламой. В мозгу Карневана как заезженная пластинка крутилась одна мысль: "Удивить клиента". В данном случае клиентом был, пожалуй, он. Поначалу ему пришло в голову послать ко всем чертям этих дешевых шарлатанов вместе с их фокусами. Карневан двинулся прямо на странное существо.

Мягкие по-детски розовые губы раздвинулись.

— Остановись, Карневан, — приказал тихий голос. — Не переступай пентаграммы. Это тебе все равно не удастся, но может случиться пожар.

— Ну и дела, — буркнул Карневан, едва сдерживая хохот. — Духи не пользуются разговорным английским. Что это за глупости?