Наш человек в гестапо. Кто вы, господин Штирлиц? - [5]

— Небольшую сенсацию придется, конечно, придумать. Как ты смотришь на идею создания тайного детективного бюро в интересах партии. Это для начала, а там посмотрим…

— Я не могу на это пойти, — после некоторого раздумья заметил Вилли. — Если все вскроется, у меня будут неприятности по службе.

Эрнст понимал колебания друга и поэтому воздерживался от иронических замечаний.

— Я не хочу уговаривать тебя делать то, что тебе не по нутру, — сказал он. — Но ты пойми, второй такой случай, как эта Грозигк, едва ли представится. Да и на деле, ведь никакого бюро не будет.

Вилли не зря раздумывал. Для его отца, скромного учителя, знакомство с именитыми людьми вроде бургомистра или богатого хлеботорговца было пределом желаний. Сам Леман в период войны и Веймарской республики, испытывал удовольствие, когда по своим полицейским вопросам, имел дело с человеком, которого можно было назвать «барон» или «ваше сиятельство». Конечно, он сознавал, что титулы — одна видимость, главное деньги. Все же это была приятная видимость.

Из задумчивости его вывел вкрадчивый голос Эрнста:

— Видишь ли, мой друг, толпе ничего не втолкуешь без рекламы, без обмана. Люди противятся всему, что отклоняется от обычной нормы. Даже фюрер и тот не пробился бы без пышных слов, без того, что ты сейчас назвал обманом. Прочти внимательно, что он говорил в своей книге о необходимости пропаганды, лжи, обмана. Сколько клятвопреступлений он взял на себя, как унижался! Превозмоги и ты себя, Вилли!

Леману было приятно слушать эти речи. Эрнст верил в то, что говорил и не притворялся. А разве он не прав? Да, нужно себя пересилить, совратить эту аристократку, переспать с ней и сделать это так, как могут делать это опытные моряки, чтобы взамен она была готова на все, что от нее потребуется.

— А какая выгода тебе, приятель, если я займусь этой баронессой? — спросил Вилли и пристально посмотрел другу в глаза. Эрнст выдержал его взгляд.

— Ты совершенно прав, — спокойно сказал он. — Я делаю тебе это предложение не только из-за нашей дружбы. Я сильно надеюсь, что если мы это дело провернем, то и мне кое-что перепадет. И я убежден, — продолжил он с теплыми в голосе, — что объединившись, мы достигнем большего, чем будем действовать порознь.

— Постой, — остановил его Вилли, — пока твои берлинские планы что-нибудь дадут, пройдет немало времени. А я, к сожалению, сижу на мели. Кончились деньги, особенно после этой поездки в Мюнхен.

— Ах ты, дуралей! — ласково отозвался Эрнст. — Деньги у меня есть, а значит они будут и у тебя!

— Ну и тянул же ты с ответом! — воскликнул Леман.

— Не скоро до тебя доходит. Значит, решено, завтра выезжаем в Берлин и я представлю тебя этой Грозигк. — Он опять взялся за коробку и стал перекладывать из нее белье в чемодан.

— Ну нет, так дело не пойдет, — решительно заявил Вилли. — Бегать за твоей Грозигк? Это меня не устраивает, я уже говорил тебе. Не буду я предлагать себя твоей аристократке, — он стоял перед другом с воинственным видом. — Результат будет тогда, когда она сама явится ко мне!

Эрнст прекратил укладывать белье и уставился на Вилли.

— Тебе не кажется, что это слишком?

Однако Вилли стоял на своем.

— Если это ее заинтересует, как ты утверждаешь, — продолжал он упрямо, — то она явится. А нет, то и жалеть нечего.

«Впрочем, если хорошенько разобраться, — подумал Эрнст, — то в решении Вилли ждать, пока эта Грозигк явится к нему сама, есть смысл. Если играть, то по крупному. Ведь и фюрер добился успеха только потому, что действовал просто и нагло».

Размышляя над этим, Эрнст все не мог придумать, каким способом заманить баронессу в какой-нибудь берлинский отель. Он сегодня же напишет ей, и расскажет о встрече с Гитлером, прибавит о впечатлении, которое они с другом произвели на фюрера. Это ей наверняка должно понравится.

— Ты прав, — признал он, наконец. — Она должна приехать сама.

На следующее утро друзья прибыли в Берлин. Вилли, не заходя к себе на Кармен-Сильверштрассе, отправился на работу в полицай-президиум.

Потом недели пошли одна за другой. Изредка встречаясь с Эрнстом, Вилли, как бы невзначай, спрашивал:

— Получил что-нибудь от этой Грозигк?

— Пока нет, бросал тот мимоходом и куда-то исчезал с озабоченным видом.

Вилли уже начал терять надежду. Но как-то утром, едва проснувшись, он услышал пронзительную трель звонка телефонного аппарата. Звонил Эрнст.

— Баронесса Грозигк хочет тебя видеть и как можно скорее!

— Что сейчас? — не разобравшись спросонья брякнул Вилли.

— Вечером, дурак! Кто сейчас встречается!

Вилли вздрогнул от сладкого предчувствия. Вот судьба, кажется, и вознаграждает его за терпение. «Она ждет твоего звонка. Осторожно! Цель так близка, что сейчас никакая ошибка не допустима. С самого начала этой штучке надо показать, кто кому должен подчиняться!»

— Ты слышишь? — нетерпеливо переспросил Эрнст. — Она ждет твоего звонка.

— Слышу, слышу, не шуми! — пробурчал Вилли. — Только боюсь, что ей придется обождать! — Некоторое время он молчал, потом добавил: — Если этой даме что-нибудь от меня угодно, пусть сама пожалует ко мне, точнее куда-нибудь в отель, Эрнст, потому что не могу же я ее принимать в присутствии Маргарет.