Наш человек в Гаване - [17]

Лопес выразил полноту своего доверия, приложив руку к сердцу.

— Вы бы хотели зарабатывать каждый месяц немножко больше денег?

— Ну конечно… Я и сам собирался поговорить с вами, сеньор Оммель. Скоро у меня будет ребенок. Может быть, еще двадцать песо?

— Это не имеет отношения к фирме. Торговля идет плохо. Понимаете ли, это будет секретная работа на меня лично.

— Ну да. Личные услуги, понимаю. Можете на меня положиться. Я не болтун. Понятно, я ничего не скажу сеньорите.

— Нет. Вы меня не так поняли.

— Когда мужчина в годах, — сказал Лопес, — он больше не хочет сам искать себе женщину, он хочет передохнуть. Он хочет приказывать: «Сегодня ночью — да, завтра ночью — нет». Хочет давать распоряжения тому, кому доверяет…

— Да ничего подобного! Я просто хотел сказать… словом, это не имеет никакого отношения…

— Мы же свои люди, сеньор Вормолс. Я у вас уже много лет.

— Вы ошибаетесь, — сказал Уормолд. — У меня и в мыслях не было…

— Я понимаю, что англичанину с вашим положением такие места, как «Сан-Франциско» не подходят. И «Мамба-клуб» тоже.

Уормолд знал, что теперь, когда его приказчик оседлал своего конька, ничто уже его не остановит; человеческое тело в Гаване было не только основной статьей купли и продажи, но и raison d'etre [13] всей человеческой жизни. Его либо покупаешь, либо продаешь — какая разница? — но даром его не получишь никогда.

— Юноша любит разнообразие, — говорил Лопес, — но его ищет и мужчина в годах. У юноши — любопытство новичка, но пожилому необходимо возбуждать свой аппетит. Никто не услужит вам лучше меня, сеньор Венель, ведь я к вам присмотрелся. Вы не кубинец; какой у девочки задок, для вас не так важно, как деликатное обхождение…

— Вы меня совсем не поняли, — сказал Уормолд.

— Сегодня вечером сеньорита идет на концерт.

— Откуда вы знаете?

Лопес оставил этот вопрос без ответа.

— Пока ее не будет, я приведу вам одну молодую даму, вы ее посмотрите. Если она вам не понравится, приведу другую.

— Нет, нет! Мне нужны совсем не такие услуги, Лопес. Мне нужно… словом, я хочу, чтобы вы глядели в оба, не зевали и сообщали мне обо всем…

— Насчет сеньориты?

— Боже мой, да нет!

— Так о чем же мне сообщать, сеньор Воммольд?

— Ну, о всяких таких вещах… — сказал Уормолд.

Но он понятия не имел, о каких вещах может сообщать ему Лопес. Из длинного перечня ему запомнились только несколько вопросов, и ни один из них, по-видимому, не подходил — ни «Коммунистическое проникновение в армию», ни «Точные данные об урожае кофе и табака за последний год». Правда, оставалось еще содержимое корзин для бумаг в учреждениях, где Лопес ремонтировал пылесосы, но, конечно же, Готорн шутил, говоря о деле Дрейфуса, — если только такие люди вообще могут шутить.

— О каких вещах?

Уормолд сказал:

— Я сообщу вам потом. А теперь ступайте в магазин.

Был час коктейля, и в «Чудо-баре» доктор Гассельбахер с удовольствием допивал вторую рюмку шотландского виски.

— Вы все еще нервничаете, мистер Уормолд? — спросил он.

— Да, нервничаю.

— Все из-за пылесоса… атомного пылесоса?

— Нет, не из-за пылесоса.

Уормолд допил свой «дайкири» и заказал второй.

— Сегодня вы торопитесь пить.

— Вам, наверно, никогда не были до зарезу нужны деньги, Гассельбахер. Еще бы, у вас ведь нет детей.

— Скоро у вас их тоже не будет.

— Да, наверно. — От этого утешения ему стало так же холодно, как и от «дайкири». — Но когда это время придет, я бы хотел, чтобы мы с ней были где-нибудь подальше отсюда. Не желаю, чтобы Милли сделал женщиной какой-нибудь капитан Сегура.

— Понимаю.

— Недавно мне предложили деньги.

— Да?

— За информацию.

— Какую информацию?

— Секретную.

Доктор Гассельбахер вздохнул и сказал:

— Счастливый вы человек, мистер Уормолд. Такую информацию давать легче всего.

— Почему?

— Если она очень уж секретная, о ней знаете вы один, и все, что от вас требуется, мистер Уормолд, — это капелька воображения.

— Они хотят, чтобы я вербовал агентов. Скажите, Гассельбахер, как вербуют агентов?

— Их тоже можно придумать, мистер Уормолд.

— Вы так говорите, словно у вас в этом деле огромный опыт.

— Я человек опытный только в делах медицины. Вы читали когда-нибудь объявления о секретных лечебных средствах? Средство для ращения волос, раскрытое на смертном одре вождем краснокожих… Если речь идет о секретном средстве, можно не сообщать его состав. К тому же в каждой тайне есть что-то заманчивое, люди верят… может быть, это остаток веры в колдовство. Вы читали Джеймса Фрэзера? [14]

— Вы знаете, что такое книжный шифр?

— Все-таки не рассказывайте мне лишнего, мистер Уормолд. Я ведь не торгую секретами — у меня детей нет. И, пожалуйста, не придумывайте, будто я тоже ваш агент.

— Нет, это не выйдет. Им не нравится наша дружба, Гассельбахер. Они хотят, чтобы я с вами не встречался. Они вас проверяют. Вы знаете, как они проверяют людей?

— Не знаю. Будьте осторожны, мистер Уормолд. Берите у них деньги, но не давайте им ничего взамен. Вы плохо защищены от таких, как капитан Сегура. Лгите, но не связывайте себе рук. Они не заслуживают правды.

— Кто «они»?

— Королевства, республики, словом, державы. — Он допил свою рюмку. — Мне пора, пойду посмотрю на посевы моих бактерий, мистер Уормолд.