Нас предала Родина - [67]

— Ты что, дура? — зашипела Таня. — Отказываться от ребенка из-за мужика!

— Он не мужик, он мужчина. Любимый!

— Гад он, а не мужчина! — закричала Таня. — Брось его, Ирка, загнешься ты с ним!

— Бросить? — взвилась Ира. — Да я лучше помру!

— Вот и помрешь!

— Ничего ты, Танюшка, не понимаешь, — уже улыбаясь, сказала Ира. — Я не от него, я без него помру!

Таня смотрела на нее округлившимися глазами.

— Опоил он тебя что ли?

— Опоил! — засмеялась Ира. — Он меня, а я — его!

— Иришка, так же нельзя — это неправильно. Женщине вредно так любить мужчину. Пусть они нас любят, они для этого и созданы. А женщинам это мешает, у нас другое предназначение.

— Бред какой-то!

— Никакой не бред, — устало сказала Таня, — а опыт поколений. Ты не простишь себя никогда, а его возненавидишь.

— Вот еще! — возмутилась Ира. — Глупости! Ни за что!

Лекарство подействовало, осложнений не было. Борис ничего не узнал.

Чиркнула по ночному небу падающая звезда.

Или показалось?

Глава пятнадцатая Дальше только…

Электричество в доме было, газ плохо, но все-таки шел. Вода в квартиру уже не поднималась, но во дворе еще была. Еды полный холодильник, и даже иногда работает телевизор. Может, все не так уж плохо, и они спокойно дождутся….

Чего именно хочется дождаться, Борис толком определить не мог. То ли, чтобы большая Родина оставила их в покое, то ли совсем наоборот.

Пожалуй, просто хотелось жить.

Следующую ночь самолеты летали до самого утра, и бессонная ночь на неудобных лавках убежища вымотала полностью. Да и народу там стало многовато, мест уже не хватало. Днем Борис решил обследовать «свои» подвалы.

Один, общий, отпал сразу — слишком он оказался забит. Много лет назад, еще в школе, Боря Туманов устроил в этом подвале лабораторию. Там хранились реактивы, там устраивались рискованные опыты, один из которых чуть не окончился пожаром. С тех пор прошла почти вечность, дубовый стол с протухшими реактивами гнил теперь где-то в углу, заваленный разнообразным хламом. Места в подвале хватало только собакам.

Второй подвал был заперт, зато с третьим повезло. Он тоже был заперт, но ключ оказался у отца. Год назад там попробовали организовать швейную мастерскую, даже пару машинок поставили. Потом что-то не заладилось, и дело заглохло. Но, так как подвал располагался прямо под родительской квартирой, хозяин оставил отцу ключ — присмотреть.

Подвал оказался отличным: большое отделение с запылившимися швейными машинками и маленькое, где даже стоял лежак. Через полчаса Борис с отцом провели туда освещение, поставили стулья, занавесили вход в маленькую «комнату» одеялом.

— Привет, соседи! Обустраиваетесь?

Борис поднял голову: рядом с входом стояли Алхазур и Мовлади.

— Привет! Все готово, приглашаю на новоселье. Только окошки бы заделать. Я во дворе блоки видел, может ими?

— А что Султан скажет? — засомневался Мовлади.

— Не бойся, потом назад положим, — поддержал Бориса Алик.

На новом месте оказалась гораздо комфортнее. Где-то высоко кружились самолеты, то далеко, то не очень падали бомбы. А в подвале уютно светила стоваттная лампа, одеяло гасило звуки, и тихо бурчал приемник.

— Хороший подвал, — сказал Алик. — Прямого попадания, конечно, не выдержит, а так — вполне.

— А ты что с женой не уехал? — спросила Ирина. — За квартиру боишься?

— Ага. Отморозков хватает.

— Вчера, говорят, двух мародеров дудаевцы поймали. Расстреляли на месте.

— Ой, тетя Валя, — улыбнулся Алик. — Не верьте вы всему подряд.

Борис вытащил кисет, стал набивать трубку.

— Что-то ты не очень высокого мнения о новой власти, — усмехнулась Ирина. — Раньше лучше было?

— Мне при всякой власти нормально, — объявил Алхазур, — лишь бы проверок больше было. Хотя, конечно, раньше проще было. Такса была — кто сколько даст. А сейчас…

— Все-таки зря мы блоки взяли, — проснулся Мовлади. — Султан ругаться будет.

Борис набил трубку, вышел в «предбанник».

Взрыв грохнул неожиданно, ощутимо подпрыгнул пол, заложило уши. Борис инстинктивно присел, втянул голову в плечи. «БАМ!» — рвануло на улице. «БУМ!!» — отдало в голове. Со стены упал кусок штукатурки, и в подвал снова опустилась тишина.

— Боря! — выбежала из маленькой «комнаты» Ирина. — Боря, как ты?

Часа два было совсем тихо: ни самолетов, ни выстрелов. Поднялись домой, и, только разделись, как послышался знакомый вой. В подвал еле успели. Самолет покружил, покружил, подвесил в небе осветительную бомбу и улетел. Опять опустилась тишина, опять поднялись домой. На этот раз Борис даже не стал раздеваться, только ботинки снял. Дрема накрыла сразу. А потом снова прилетел самолет.

Днем Борис еле встал. Ужасно хотелось спать, и даже доносившиеся из кухни ароматы бодрости не прибавили.

Облака разошлись, было солнечно и немного морозно. Под окнами кухни сидели собаки, ловили запахи и тихо поскуливали. Где-то постреливали.

— Папа, смотри! — поднял с асфальта что-то блестящее Славик. — Что это? А вот еще! И вот!

На руку легла тоненькая, сантиметра три в длину, иголка. Борис потрогал пальцем — острая! Поглядел на стабилизаторы, покачал головой.

— Что это? — не отставал Славик. — Из бомб? Чтоб больше народу зацепило? Ого, сколько их тут! А вон шарики! Таким сразу убьет, да? Пап, а зачем они такие бомбы кидают? Тут же пехоты нет, а такой иголкой кого хочешь проколоть может. Даже собаку!