Нас называли ночными ведьмами. Так воевал женский 46-й гвардейский полк ночных бомбардировщиков - [73]
— Ветер усилился, — говорит она Клаве. — Ты видишь, какой тут цирк! Весь полк собрался! Целое представление…
На земле непрерывно горит посадочный прожектор. С зажженными навигационными огнями По-2 ходят по кругу. На последней прямой снижающийся самолет летит так медленно, что, кажется, можно идти с ним рядом и он не обгонит тебя. Дождавшись своей очереди, Клава зашла на посадку. Едва колеса коснулись земли, как самолет окружили техники и, удерживая его за крылья и стабилизатор, стали сопровождать к стоянке.
— Полеты запретили! — крикнули Клаве.
Наконец, самолет в безопасности, весь опутан тросами, закреплен на месте. От стоянки до обрывистого берега всего несколько шагов. Клава спохватилась: нет Хиваз.
— Хиваз, где ты?
Она нашла ее в сторонке. Согнувшись, Хиваз сидела на пустом ящике из-под бомб и плакала.
— Очень ноги болят… Не выдержала… Сейчас пройдет…
Вместе они отправились домой. Порывы ветра сбивали с ног.
Рядом стонало, бушевало море. И казалось, что это на высоком берегу стонут бедные По-2…
Катерлез — один из укрепленных районов немцев под Керчью. Отбомбившись по цели, штурман Саша Акимова перенесла свое внимание на прожекторы, пытаясь подсказать летчице Кате Пискаревой, куда от них уйти. Но Катя действовала по своей схеме: применила излюбленный свой прием — скольжение. Однако на этот раз самолет держали пять прожекторов и скольжение не помогло: По-2 так и остался в лучах.
— Возьми курс 50, с попутным ветром быстрее выйдем.
В этот момент трасса пуль крупнокалиберного пулемета полоснула по самолету, задев мотор, который захлебнулся, чихнул два раза и затих. Катя перешла на планирование. Саша напомнила:
— Высота 700 метров. Больше не скользи, а то и эту потеряем.
Прожекторы один за другим оставили самолет и переключились на другой По-2, который приближался к цели и еще не успел сбросить бомбы.
— Сколько минут до Жуковки? Дай точный курс, — попросила Катя.
У поселка Жуковка на побережье Керченского пролива была оборудована небольшая площадка, куда садились подбитые в Крыму самолеты. Там же дежурили два техника, которые могли произвести несложный ремонт.
— Держи 40. Лететь восемь минут или меньше: ветер попутный, сильный.
Самолет снижался. Попутный ветер помогал быстрее долететь до площадки. Обе всматривались в темные очертания берега.
— Дай красную ракету. Придется садиться с попутно-боковым.
Внизу немедленно включили посадочные огни. Катя заходила с явным промазом: сильный ветер мешал точно рассчитать посадку… Слева промчалось посадочное «Т», а высота еще есть. Она слегка подскользнула, наконец колеса коснулись земли — толчок… и самолет резко клюнул носом, уткнувшись мотором в какую-то траншею или яму. Обе сильно стукнулись лицом о приборную доску.
— Долетались, — почему-то радостно сказала Катя, трогая рассеченный лоб. — Ты как, а? Штурман!
В ответ Саша выплюнула на ладонь передний зуб. С трудом ворочая языком, произнесла:
— Н-ничего…
К ним уже бежали со старта…
Ночью немцы бомбили аэродром «братцев». Саша Громов был дежурным по полетам. Все, кто был на старте, бросились рассредотачивать самолеты. Бомбы падали, и дрожала земля от взрывов. После короткого перерыва — снова бомбежка. Ребята прятались в воронках.
Спасая самолеты, Саша бегал по полю и прыгнул в воронку слишком поздно: его ранило осколками. Ранило тяжело…
Всех пострадавших увезли в Краснодар, в госпиталь. На следующий день я полетела туда. На большом Краснодарском аэродроме я порулила в ту сторону, где стояли брезентовые палатки с красным крестом. Оказалось, раненые были еще здесь, в палатках.
У Саши было самое тяжелое ранение — в руку и поясницу. Он лежал на животе и не мог ни поворачиваться, ни даже шевелиться. Бледный, с огромными глазами, глубоко запавшими, он приподнял с подушки голову и попытался улыбнуться.
— Саша, как ты себя чувствуешь?… Тебе очень больно?…
Я опустилась на колени, чтобы ему не нужно было поднимать голову.
— Ничего… Все будет в порядке.
Вопросы были глупые. И так было видно, что ему очень плохо. На лбу у него бисером выступили капельки пота. Мне хотелось плакать. Еще недавно мы с ним ходили по обрывистому берегу, радовались, что освобожден наш Киев. И вот он лежит неподвижно, сильный, большой Сашка, лежит с глубокой раной, совсем беспомощный… Я проглотила слезы, но губы мои задрожали, когда я хотела что-то произнести…
— Ты не смотри на меня… так… Сашка еще летать будет…
— Ну конечно будешь. Только выздоравливай…
Он прикрыл глаза. Я поцеловала его в холодный лоб.
— Я прилечу к тебе, Саша… Держись… До скорой встречи.
А через несколько дней он умер. От гангрены. Рана оказалась слишком глубокой: были повреждены внутренние органы.
— Был Сашка, и нет его… — повторял он, лежа на животе и глядя в окно на кусочек синего неба, где, он знал, ему уже никогда не бывать…
Первый морской десант на Керченский полуостров оказался неудачным. Поднялся шторм, и в открытое море унесло катера, тендеры, мотоботы, на которых плыли десантники. Мы получили задание — искать их в море. Азовское море разбито на квадраты. Воображаемые, конечно. И наши По-2 летают по квадратам.
Автор этой повести — участница Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза Наталья Федоровна Кравцова рассказывает о подвигах летчиц, в дни войны сражавшихся в составе женского авиационного гвардейского полка.
Повесть о старшеклассниках предвоенной поры, об их увлечении планерным спортом, о подвигах, совершенных ими во время Великой Отечественной войны. Автор повести — бывшая летчица, Герой Советского Союза.
В основу повести «Вернись из полета!» лег документальный материал. Главные герои повести — реальные люди. И лишь некоторые второстепенные персонажи придуманы автором.В книге рассказывается о героической судьбе летчиц Лили Литвяк и Кати Будановой. В годы Великой Отечественной войны обе девушки сражались на фронте в истребительном полку, наравне с летчиками-мужчинами дрались с фашистами в воздухе, сбивали вражеские самолеты. В общей сложности на боевом счету обеих летчиц около двух десятков сбитых фашистских самолетов: «юнкерсы», «мессершмитты», «фокке-вульфы», «дорнье»...Автор книги — летчица, Герой Советского Союза Наталья Кравцова (Меклин) — хорошо знала Лилю Литвяк и Катю Буданову.Читателям уже знакомы повести Натальи Кравцовой «От заката до рассвета», «На горящем самолете», ее рассказы и очерки.
Свою серию «Богатыри» издательство «Московский рабочий» посвящает Героям Советского Союза – москвичам. Писатели, журналисты, ветераны войны рассказывают здесь молодежи о сыновьях и дочерях земли Московской, удостоенных за боевое мужество и отвагу высшей награды Родины.Герой Советского Союза, штурман эскадрильи прославленного 46-го гвардейского Таманского полка Руфина Гашева, до войны студентка МГУ, вплоть до победы провоевала на маленьком самолете – ночном бомбардировщике ПО-2. О яркой жизни своей боевой подруги рассказывает Герой Советского Союза Наталья Кравцова.
На 1-й стр. обложки — рисунок Н. ГРИШИНА к повести Б. Воробьева «Легенда о Гончих Псах».На 2-й стр. обложки — рисунок Ю. МАКАРОВА к повести Н. Кравцовой «Вернись из полета».На 3-й стр. обложки — рисунок В. ВАКИДИНА к повести Ж. Сименона «Мегрэ и строптивые свидетели».
Автор этой книги – Герой Советского Союза, бывшая летчица Наталья Кравцова. Она рассказывает о том, как в годы Великой Отечественной войны сражались на фронте девушки-летчицы 46-го Гвардейского Таманского женского авиационного полка. Летая ночью на самолетах «ПО-2», они бомбили фашистов на Украине, на Северном Кавказе, в Крыму, в Белоруссии, в Польше и в Германии. .
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).