Нарвское шоссе - [76]
Побежал на левый фланг, на ходу доставая гранату из гранатной сумки. Подожди пока, ленинградочка-лимоночка, скоро ты понадобишься. Ну да, так и есть, немцы обходят. Вот в лесу мои глаза уже вполне нормальны, все видят, ибо далеко глядеть не надо. Присел на колено, положил карабин на сук и выстрелил. Неосторожно вылезший на полянку немец свалился и завертелся на траве. А его товарищи в мою сторону стали стрелять – точнее, в ту сторону, которую они моей считают. Пора гранату бросать. Укрываюсь за стволом ели, пока она не рванет. Взрыв гранаты в кино такой мощный, словно там снаряд рвется и враги от него кувырком летят. Мне бы такую гранату, как в кино, чтоб их всех сразу повалило. Теперь они поняли, где я был, и туда стрелять стали. Только я сам влево смещусь и, может, при этом у них на фланге окажусь.
Карабин уже греться начинает, хотя до ожогов еще далеко. Последняя обойма из правого подсумка расстреляна. Вытаскиваю из левого и заряжаю в карабин. Надо подкинуть патронов из сумки. Отбегаю в сторону и укрываюсь за большим, но плоским валуном. Вытаскиваю последние четыре обоймы из нее и перекладываю их в подсумок. Э, патроны еще есть, но надо уже пореже стрелять. Подносчиков что-то не видно. Положил карабин на плоскую поверхность валуна и стал тщательно выцеливать противников. Пулемета у них нет, и слава богу, потому что загнали бы меня очередями за камень, а сами подобрались поближе.
Передергивая затвор, скосил глаза и увидел: на камне высечены изображения. Уточки, похоже, а это – скорее, олень. Или лось? Еще два выстрела. Да, мне про такие говорили, в Карелии они есть и где-то на севере. Кто из моих знакомых ездил в экспедицию по поискам Гипербореи под Мурманском, но нашел себе только приключения на одно место? Еще выстрел. Опять ранка на руке кровит, капая на этих птичек. Обо что я ее снова ободрал? Магазин пустой. Вставил обойму и выглянул из-за камня.
Вспышка огня перед глазами… Тьма.
Эпилог
Очнулся я от удушья. Везде был мокрый песок. Песок и в ноздрях, и во рту. Песок на лице. Я пошевелился, и голова с руками прорвали песчаный плен. Сквозь полузабитый песком рот в меня хлынул неописуемо сладкий воздух. А как тут описать, что в тебя вливается Жизнь, унося Смерть из тебя? Да никак. Наверное, такое человек испытывает только раз в жизни, когда родится и вздохнет впервые, но не остается оно в нем, ибо нету памяти у только что родившегося.
Я сел. Очнувшийся мозг вспомнил то, что было до Темноты. Оглянулся – а сидел я в продолговатой ямке длиной с меня и глубиной с полметра и был слегка присыпан песком. На ногах он еще оставался, а с груди и головы уже осыпался. В край ямки была воткнута малая лопата. Там, где была голова, когда я еще лежал.
Надо вставать. В своей могиле я уже полежал – и хватит этого. Раз я жив, значит, мой батальон жив и воюет дальше. И укрепрайон тоже жив. И все живы: кто сгорел от огнеметной струи в дотах, кого вбила в бетон взрывная волна, кто захлебнулся в водах Луги, до последнего прикрывая отход. Вот сейчас встану… Эхма, а левая рука-то совсем не хочет работать! Щупаю ее правой и чувствую, как кость изогнулась, будто шейка у штыка трехлинейки. Явно сломал. Но пальцы шевелятся. Разодранная ладонь уже корочкой покрылась. И правым глазом смотреть больно. Пощупал лицо и от боли отдернул руку. Потом, уже осторожнее, ощупал еще раз. И глаз затек, и половина щеки тоже. В голове опять звенит, как тогда, когда пуля в каску вделала.
Распрямился – шатает немного. Наверное, опять контузило. А чем контузия от сотрясения отличается? А кто его знает – может, и ничем, только на войне пишут, что контузия, а на гражданке – что сотрясение.
Так, а что с оружием? А никакого оружия. Кобура пустая, вокруг ничего не лежит. Надо срочно навести ревизию, что и сколько осталось. Оба подсумка пустые, а вот из кармашка кобуры запасные патроны не вынуты. Шинели нет, каски тоже, зато пилотка как-то на голове удержалась.
Ага, лопатка – благо чехол под нее с ремня не сняли. Потянул ее из могильной бровки – нет, не моя. Карманы вывернуты, в них ничего нет. Фляжки тоже нет. А, вот противогазная сумка! Лежит в паре шагов от… нет, не хочу ямку больше могилою называть.
И это моя сумка, потому что эту дырку я сам зашивал, оттого и сверху на разрезе нитки – защитного цвета, а ниже – белые. Ибо других не имелось, а пару сантиметров зашить еще надо было. Она-то никого не заинтересовала. И остались в ней котелок, кружка, ложка, полотенце и кое-какая мелочь.
А вот еды там не было. И сейчас ей неоткуда появиться. Итого: воды нет, еды нет, из оружия – только лопатка. Рука не работает, ноги ходят. Надо идти к своим, на восток.
И где здесь восток? Ну вот, обросшее мхом дерево – значит, на восток именно в эту сторону от дерева. Но мне вокруг отчего-то не нравится. Что-то вокруг неправильное, чего не должно быть. Тишина? Ну да, тихо круго́м. Но ведь это не линия фронта, чтоб грохотало все вокруг.
И на ней бывает затишье. Нет, наверное, не это тревожит. А что? Что же мне сигнализирует в мозгу: как-то здесь не так?
Ладно, тронусь в путь – и пойму. Когда контуженные мозги малость отойдут, шарики и ролики на место станут, тогда и осозна́ю, что мне так не по душе в окружающем. Сумку на правое плечо – и вперед.
В 1943 году у Красной Армии появилось новое оружие – саперы-штурмовики. Тренированные ребята в стальных кирасах и их техника обеспечивали прорыв полевой и долговременной обороны, взятие городов и крепостей. Приказ – и контратаки немецких танков натыкаются на поставленные ими минные поля. Другой – и бригада проходит к центру крупного города, оставляя за собой сотни сожженных домов, гарнизоны которых сгинули в пламени или бежали. Штурмовая группа выдвигается вперед, и внутри немецкого дота разверзается ад.
«Со смертью мы поспорим, пускай умрут враги», – по такому принципу жила и воевала черноморская морская пехота, и ее не останавливали ни шторм, ни минные поля, ни пулеметы. Она остановилась только за Веной, когда враги перед ней кончились вместе с войной. Наш современник Андрей не мечтал о подвигах, прорывах и десантах. Но странный маневр судьбы привел его именно туда, в бригаду морской пехоты. Так что Андрею предстоят высадки в пасть врагу, прорыв по его тылам, штыковые атаки, штурм Новороссийска и Эльтигенский плацдарм.
Конец весны в Тверском княжестве ознаменовался войной с эльфами. Затем восстали наемные войска сипаев, подключились соседние государства… И за всем этим стоит чья-то властная рука и уже нечеловеческий разум: рука и разум лича Ашмаи.Эльфами и сипаями займутся войска и удальцы вроде Александра Волкова. А невидимой «рукой зла» уже немолодой маг Юрий, которому стали приходить вещие сны, зовущие в дорогу…
Над Тверью догорает лето. Возможно, последнее в жизни мага Юрия. Он уже дважды нанес удары правой руке Зла – личу Ашмаи. Впереди не только осень, но и третий поход в логово врага человечества. Удастся ли вернуться оттуда, кто знает.Но присягнувший Свету должен бороться с Тьмой. Вперед, сквозь магическое кольцо зеркал, в цитадель Зла!
За краем обитаемой земли лежит темный и молчаливый лес, куда люди избегают заходить. И неспроста, потому что в нем шаги ежика звучат как медвежьи, возникшее желание отдохнуть может привести в пасть подводного чудовища, а голос из куста предлагает коснуться ядовитого шипа на нем. И это еще не все, что можно встретить в этом месте. Но надо идти туда. За колдовскими ловушками скрывается алтарь, питающий силу лича Ашмаи. Этот лич уже лишился филактерии, и, пожалуй, алтарь ему тоже не положено иметь…
«Меч Света гаснет в темноте». Маг Юрий, вступивший в бой с личем, попал в магический плен и уже много лет — пленник подземелий Замка Ужаса. Только его дух может иногда вырваться и странствовать по миру. А остальное время — тьма, пустота и кошмарные видения. Но вдали от стен магической тюрьмы растет его сын, готовящийся продолжить дело отца…
Тьма нависла над миром. Самые древние и страшные силы зла объединились между собой. Лейтенант полиции становится впутанным в скрытую войну между людей и не известным для него на тот момент существом.
Долгие века сражений и непрекращающихся битв тяжелым грузом давят на плечи, но никаких усилий недостаточно, чтобы остановить неизбежное.Демор Дэлиграт чувствует приближение своего Последнего Пути и последствий, которые грядут следом…Чтобы предотвратить гибель Мироздания он должен будет использовать своих учеников – Бойцов Одинокой Горы, пожертвовать Асмером – главным из Миров, который когда-то спас, и убить тех с кем сражался раньше.Отчаянные меры, но для Демора – сущности, полностью лишенной души, важен только покой на Чашах Равновесия, какими бы противоречивыми не оказались методы.
Ты можешь иметь два высших образования, знать несколько языков, быть умной и красивой, но когда все вокруг рушится ты ничего не сможешь сделать, пока не разгадаешь тайну случайно попавшей в руки книге…
Человечество – самая могущественная цивилизация Галактики. Она не только освоила отдаленные планеты, но и охотно помогает отсталым «братьям по разуму». Особенно привечают на Земле аборигенов с планеты Медея, на 99 процентов идентичных людям. Медианцы умеют понравиться, понравиться до такой степени, что Совет Земной Федерации принял специальный закон, разрешающий инопланетным дикарям охотиться в наших лесах и саваннах. Вот только никому не пришло в голову уточнить, что люди тоже могут стать дичью. Глава Карантинного Комитета, оперативный позывной Лорд, контролирующего пребывание инопланетян на Земле, вынужден пойти на чрезвычайные меры, чтобы остановить самое страшное вторжение в истории человечества…
Став инвалидом после трагического случая на учениях, военный лётчик Алан Тарханов решает принять участие в игре, где он сможет вернуться к любимому делу, освоить большое количество летательных аппаратов. Да вот только летать ему придётся в суровых арктических условиях, когда бушуют вьюги и метели, трещат морозы и воют штормовые ветра, и, кроме того, отражать нападения бандитов. И все это так подозрительно похоже на реальный сценарий нового ледникового периода. Как выжить в таких условиях, не сломаться и спасти Землю?
Научно-популярная военно-патриотическая танково-линкорная фантазия.Из журнала «Смена» № 13, 1924 г.Фотографии PHOTO-NEWS.
Бойтесь желаний своих, ибо они имеют свойство сбываться. Некогда обычный человек в веке двадцать первом и ставший титулованным аристократом и офицером пограничной стражи в веке девятнадцатом, Александр проверил истинность этого утверждения на себе. Поначалу он просто очень хотел выжить в чужом для него времени и мире. Потом – жить нормально, не экономя скудное жалованье корнета-пограничника. Затем появилось еще одно желание, другое, третье… и как-то так вышло, что теперь, на шестом году новой жизни, он – оружейный магнат, изобретатель, успешный фабрикант и обладатель миллионного состояния.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…