Народная монархия - [29]
Если в Северной Америке «небо и земля», действительно, как будто сговорились в «создании места для человеческого жительства», то в России и небо и земля, и климат и география, и история и политика как будто сговорились, чтобы поставить народ в казалось бы совершенно безвыходное положение: а ну-ка, попробуйте!
И вот, в результате диаметрально противоположных геополитических предпосылок выросли два и одинаковых и н еодинаковых государства современного мира. Они приблизительн о одинаковы по силе - на стороне САСШ имеется колоссальное материальное преимущество, на стороне России - такое же психическое. Но если диаметрально противоположные геополитически е предпосылки создали два разных , но все-таки сильней ш их государства последнего столетия, то совершенно ясно, что реш е ние вопроса лежит не в геополитике, а в псих о логии, то есть, не в материи, а вдухе.
Если этот процесс преодоления материи - духом, организацией, государственными дарованиями, боеспособностью и прочим свести в самый краткий обзор, то этот обзор будет иметь такой вид:
Ядро русской государственности к концу пятна д цатого столетия имело о коло двух миллионов населения и около пятидесяти тысяч кв. километров территории. Оно было расположено в самом глухом углу тогдашнего мира, было изолировано от всех культурных центров, но открыто всем нашествиям с севера (шведы), с запада (Польша), с востока и юга (татары и турки). Эти нашествия систематически, в среднем приблизительно раз в пятьдесят лет, сжигали на своем пути все, в том числе и столицу. Оно не имело никаких сырьевых ресурсов, кроме леса и мехов, даже и хлеба своего не хватало. Оно владело истоками рек, которые никуда не вели, не имело д оступа ни к одному морю, если не считать Белого, и по всем геополитическим предпосылкам не имело никаких шансов сохранить свое государственное бытие. В течение приблизител ь но четыр е хсот лет это «ядро» расширило свою территорию приблизите л ьн о в четыреста раз - от 50.000 до 20.000.000 кв. километров.
В течение этих четырехсот-пятисот лет это ядро вело необычайные по своей длительности и напряжен н ости войны и за свое государственное бытие и за личное бытие его граждан. Наши основные войны - со Швецией, Польшей, татарами и турками - длились веками, это бы л и войны на измор. Или войны на выносливость. Все эти войны кончились переходом всех наших противников на самые задворки современного человечества. И, если в 1480 году население Царства Московского сост а вляло около шести процентов населения Австрии. Англии, Германии, Испании, Италии и Франции, вместе взятых, то перед Первой мировой войной Российская Империя имела около 190 миллионов населения, из них около 130 миллионов русск ог о, против 260 миллионов населения перечисленных шести в еликих держав Европы - вместе взятых. Без революции 19 1 7 года население Российской Империи превышало бы население этих держав. Государственная организация Великого Княжества Московского, Царства Московского и Империи Российской всегда превышала организацию всех своих конкурентов, противников и врагов - иначе ни Великое Княжество, ни Царство, ни Империя не смогли бы выдержать этой борьбы не на жизнь, а на смерть. Все наши неудачи и провалы наступали именно тогда, когда нашу организационную с истем у мы подменяли чьей-либо иной. Неудачи и провалы выправлялись тогда, когда мы снова возвращались к нашей организации.
Точкой, в которой концентрировались и кристаллизировались все организационные данные русского народа и русской государственности, была русская монархия. И - будет и в дальнейшем.
О МОНАРХИИ ВООБЩЕ
Если мы попробуем вдуматься в понятие монархии вообще, то мы, вероятно к крайнему нашему удивлению, установим, что «монархия» вообще - не обозначает ровно ничего - как, с другой стороны, ровно ничего не обозначает и термин «демократия» - тоже «вообще». Мы привыкли думать, что монархия есть образ правления, при котором глава государства или нации является наследственным и пожизненным главой, передающим свои права и функции и дальше: по наследству и в пожиз н енное владение. Однако, Польша была республикой - «Речь Посполита» - и возглавлялась королями, которые, были выборными. Византия была монархией - из ее ста девяти царствовавших императоров было убито семьдесят четыре. В семидесяти четырех случаях из ста девяти престол переходил к цареубийце по праву захвата. И при короновании императора Цхимисхия патриарх Полуевкт провозгласил даже и новый догмат: таинство помазания на царство смывает все грехи, в том числе и грех цареубийства, - победителей не судят. Формула, по которой феодальная знать возводила на престол арагонских королей, была средактирована так:
