Народ - [21]

И она заплакала.

Мау не понимал её слов, но некоторые вещи в словах не нуждаются. Она плакала, потому что хлеб получился невкусным. Она не должна плакать. Он проглотил кусок и храбро откусил следующий. Она следила за ним и всхлипывала, не очень уверенная, пора ли прекращать рыдания.

- Прекрасная еда, - сказал Мау. Он с трудом проглотил хлеб и ощутил, как тот камнем лёг у него в животе. Потом взял ещё кусочек.

Девушка промокнула глаза куском ткани.

- Очень хорошо, - твёрдо заявил Мау, стараясь не обращать внимания на привкус дохлого омара.

– Извини, я тебя не понимаю, - сказала она. – О господи, я совсем забыла положить на стол кольца для салфеток. Ты, наверное, бог знает что подумал обо мне …

- Я ни слова не понимаю, - признался Мау.

Последовала очень долгая неловкая пауза. Мау ощутил, как два куска ужасного хлеба у него в желудке уселись рядом и планируют побег. Он выпил чашку густой горячей жидкости, чтобы утопить их, и тут расслышал тихое бормотание, доносившееся из угла каюты, где тряпкой было накрыто… что? Похоже, там кто-то сердито шепчет себе под нос.

- Просто счастье, что мне теперь есть с кем поговорить, - громко произнесла девушка. – Я видела, как ты бродишь вокруг, и от этого чувствовала себя не такой одинокой.

Выпечка, тем временем, вступила в бой с коричневым напитком. Мау сидел очень тихо, изо всех сил пытаясь удержать всё это внутри себя.

Девушка тревожно посмотрела на него и сказала:

- Меня зовут, гм, Дафна… - она кашлянула и добавила: - Именно, Дафна. – Она указала на себя, а потом протянула руку.

- Дафна, - повторила она ещё раз, громче. Это имя ей всегда нравилось.

Мау послушно посмотрел на протянутую руку, но ничего интересного не увидел. Значит, она с… Дафны? Для островитян наиболее важным всегда было название острова, где обитал твой клан. О Дафне он прежде не слышал, но это ничего не значило, названий всех островов не знал никто. Самые маленькие из них полностью исчезали под водой в час прилива, поэтому местные жители строили плавучие хижины. Наверное, теперь их смыло волной… кто уцелел? Вряд ли многие. Неужели смыло всех?

Девушка встала и по наклонному полу пошла к двери. Мау подумал, что это хорошо. Если повезёт, ему не придётся больше есть гнилые деревяшки.

Она спросила:

- Не мог бы ты помочь мне с бедным капитаном Робертсом? Пожалуйста?

Она явно хотела, чтобы он вышел, и Мау поспешно встал на ноги. Ужасный хлеб всё ещё пытался вырваться наружу, а от дыма у него разболелась голова.

Он с трудом побрёл к выходу и выбрался на свежий воздух. Девушка уже стояла на земле, рядом с длинным свёртком, который он видел вчера. Она беспомощно смотрела на Мау.

- Бедный капитан Робертс, - повторила она и толкнула свёрток ногой.

Мау размотал тряпку, которая, как оказалось, укрывала мёртвого штанишника с бородой. Тот лежал на спине, открытые глаза смотрели в небо. Мау развернул саван ещё немного, и увидел, что труп сжимает в руках деревянный круг, утыканный по ободу какими-то штуками, вроде шипов.

- Он привязал себя к рулевому колесу, чтобы его не смыло с палубы, - пояснила девушка. – Я разрезала верёвки, но его бедные руки не хотели отпускать штурвал. Тогда я нашла молоток и выбила клин, и сняла штурвал с оси, и много раз пыталась похоронить капитана, но земля здесь слишком твёрдая, а сдвинуть его с места я без посторонней помощи не могу. Думаю, он бы не возражал против похорон в море, - закончила она на одном дыхании.

Мау вздохнул. "Она наверняка знает, что я ничего не понимаю, но продолжает говорить, - подумал он. – Похоже, хочет похоронить тело. Интересно, сколько времени она потратила, чтобы выкопать эту жалкую ямку среди камней? Но она далеко от дома и очень одинока, совсем как я".

- Я могу послать его в тёмные воды, - сказал он, а потом зашипел, словно волны, делая руками соответствующие жесты. Она вроде бы испугалась, но тут же рассмеялась и захлопала в ладоши.

- Да! Да! Правильно! Шшшш, шшшш! Море!

Мужчина вместе с деревянным колесом был слишком тяжёл, не поднять, но Мау обнаружил, что, ухватившись за плотную ткань, вполне может тащить тело по просеке. В трудных местах девушка помогала, или, по крайней мере, пыталась помочь. Когда они добрались до берега, тащить серый свёрток по влажному песку стало проще, но всё равно они здорово намучались, прежде чем достигли западной оконечности пляжа. Наконец, Мау зашёл в воду по пояс и умудрился подтащить капитана к самому краю рифа.

Он взглянул в мёртвые глаза, которые смотрели прямо вперёд, и задумался, что они увидят там, в глубоководном течении? Увидят ли они хоть что-нибудь? Хоть кто-нибудь видит там что-то?

Этот вопрос потряс его, словно удар. Откуда взялась такая мысль?

Когда-то мы были дельфинами, а Имо превратил нас в людей! Чистая правда, разве нет? Почему в его душу вдруг закрались сомнения? А если это неправда, значит, там просто тёмные воды, и больше ничего, и вообще ничто тогда не имеет смысла…

Он оборвал крамольные мысли, прежде чем они завели его слишком далеко. Девушка с Дафны смотрела на него с надеждой, сейчас был явно неподходящий момент для сомнений и колебаний. Он сплёл несколько стеблей тонковьюна, чтобы прикрепить камни и куски коралла к телу бедного капитана Робертса и его колесу. В воде тонковьюн становится только прочнее и не гниёт годами. Куда бы ни направлялся бедный капитан Робертс, он там и останется. Если не превратится в дельфина, конечно. Мау быстро сделал надрез, чтобы освободить душу капитана.