Народ майя - [18]
Однако это положение о настоящей философии времени у майя Томпсон воздвигал в большой мере на такой посылке, которую глубокие исследования, последовавшие позже публикации его книги, ставят под сомнение, а возможно, и опровергают. Подобно Спиндену и Морли, Томпсон уверял, что стелы и алтари у майя воздвигались для указания хода времени, так как известны более тысячи иероглифических текстов, в которых речь идет исключительно о движении времени, связанном с положением Луны и Венеры, календарным исчислением и божественными и ритуальными аспектами, содержащимися в этих темах. Он подчеркнул, что ни один текст не восхваляет какого-либо правителя или какое-либо завоевание и что их содержание лишь отмечает философские идеи, в которых календарные циклы, вращения светил и божественные влияния составляли совершенный космический порядок.
Недостаток этой блестящей гипотезы коренится в том факте, что 15 лет назад еще верили, что это в действительности было единственным содержанием иероглифических надписей на памятниках майя, по той простой причине, что тогда умели расшифровывать только даты в разных календарных системах (ритуальная, солнечная, лунная, "Длинный счет" и т. д.), а остальное содержание еще не интерпретировалось. Майя была приписана настоящая одержимость течением времени, создание метафизики времени, когда на самом деле, в силу нашего незнания, мы были в состоянии прочесть на этих памятниках лишь то, что относилось к календарю, и не имели никакого представления о текстах, которые сопровождали даты. В настоящее время благодаря усилиям разных исследователей стало очевидным, что майя посвящали свои стелы, резные косяки и алтари не только ходу времени.
Что касается социальных взглядов Томпсона, то он полагал, что народ был счастлив, имея возможность работать на возведении церемониальных центров, своими усилиями и страданиями прославляя богов и испытывая чувство причастности к труду, который обеспечивал ему не только благоволение божеств, но и собственное материальное обеспечение. Становится ясно, что для Томпсона духовное во всех сферах существования народа майя было главным. Научные успехи, достигнутые жрецами, преследовали не практические цели, а интеллектуальные потребности; астрономия практиковалась не просто как наука, а как средство контроля над судьбами людей; знание действия небесной механики позволяло предсказывать будущее, так как все в космосе является частью извечных циклов; каменные дороги служили не для соединения городов или районов и обеспечения торгового обмена, а для таких ритуальных целей, как религиозные шествия; свод, которым перекрывались здания, был изобретен не для того, чтобы придать большую крепость постройкам и сделать их более долговечными, а был "жертвенным" усилием.
Этот гармоничный порядок, заранее отрегулированный богами, контролируемый теократией и с удовлетворением воспринятый народом, должен был бы существовать вечно, если бы он находился в изоляции от остального мира, но страна майя являлась частью конгломерата народов, племен и государств, насильственно взаимосвязанных. Чуждые влияния и "экзотические идеи" проникнут, развратят, расчленят и, наконец, разрушат чудесный мир майя.
В результате вторжения воинственных племен из Мексики область майя стала подвергаться сильному давлению, несшему новые идеи, новые верования, новых божеств. Правители майя были вынуждены воспринять новые культы, и местные боги майя были оттеснены, что вызвало неудовольствие народа. Как сказал Томпсон, тля вторглась в улей майя. Массы стали сомневаться в своих жрецах. Они устали от ужасного ритма строительства церемониальных зданий и жилищ вождей, от роста паразитирующего класса, для которого нужно было производить больше пищи, от войн для получения пленников, необходимых, по новым культам, для принесения в жертву. Долготерпение народа иссякло, падение режима было лишь делом времени, и оно приближалось неотвратимо. Точно неизвестно, было ли это падение медленным, в результате пассивного сопротивления, или оно совершилось путем физического уничтожения правящей касты, но в течение приблизительно одного века все великие и малые церемониальные центры Петена, Усумасинты и Мотагуа, где цивилизация процветала на протяжении целого тысячелетия, прекратили свое существование и превратились в руины. Власть, вероятно, перешла к крестьянским вождям и колдунам-врачевателям, уровень культуры снизился, и разобщенный народ не смог развить другую цивилизацию. Сельва вступила в свои права. В северных и южных районах (Юкатан и нагорье Гватемалы) пришельцы из Центральной Мексики установили свое господство; у народа были новые хозяева, которым он продолжал платить дань со своего труда, со своего имущества. Боги были чужими, обряды стали более жестокими, правители - более непреклонными. Соперничающие группировки боролись между собой за власть. Дух войны пришел на смену мирной жизни. Культура все больше приходила в упадок. Усилилась политическая дезинтеграция. То, что сохранилось от мира майя, стало легкой добычей новых завоевателей, которые шли теперь с востока.
