Наркоза не будет! - [31]

— На залив… — Череп снова втянул дым во все легкие. — На залив можно! А потом на дискотеку. Ночью. В планетарий. В Планетарии классная дискотека. Ладно! Пошли.

Он милостиво оторвал задницу от стула.

Каким-то образом они вышли из дома и направились на трамвайную остановку. Как-то им это удалось.

Дорога до трамвая оказалась очень долгой. Им надо было пройти целых сто метров и никуда не повернуть, и не передумать. Это была сложная задача. Через некоторое время, Коша поймала себя на том, что продолжает слышать музыку. В голове отчетливо звучал жесткий тяжелый эйсид.

Коша посмотрела на друзей и увидела — они все идут в ногу мерным строевым шагом.

— Эй! — Коша усилием воли остановила себя. — Вы тоже слышите?

— Что?

Череп с Мусечкой переглянулись.

— Хм, да я слышу, — Череп покрутил головой. — А ты что, тоже слышишь? Прикол. Ну ладно. Пошли. Круто так идти под музыку.

— Черт! Мы точно стали роботами, — буркнула Коша. — У нас теперь магнитофон в голове.

В этот момент мимо безумной троицы проходила пожилая женщина с болонкой. Собака вытянулась с лихорадочным блеском в глазах, виляя хвостом и, похотливо облизываясь, заскулила. Она уже готова была бросить и коврик в спальне хозяйки и кухню с миской «Чаппи» ради тусовки с обдолбившимися бездельниками. Она почуяла Силу и не могла от нее отказаться.

— Прочь, сатана! — перекрестил Череп собаку староверческим крестом.

Женщина испуганно поволокла болонку прочь. На другой стороне улицы она остановилась и с любопытством наблюдала дальше, как странная троица пыталась сосредоточиться на выборе направления. Она не понимала, что время может расширяться.

Муся заканючила:

— Давайте, поедем на метро. Я не хочу пешком.

Она стояла, заслонив лицо рукой от солнца. Ветер медленно перебирал складки ее рубашки.

Что-то переменилось и стало легко.

Коша почувствовала, что стала невесомой. Жилы по-прежнему гудели, как перегруженные провода, но она старалась не замечать. Вдруг она увидела на несколько секунд город сверху. Внезапный порыв ветра взмахнул серебристой кроной тополя, покатил по асфальту пустую упаковку из-под чипсов.

— Конечно, мы поедем на метро, — сообщил Череп. — Но сначала нужно ехать на трамвае.

— Как хорошо… — сказала Муся, успокоившись.

Коша снова оказалась на земле.

Некоторое время они стояли посреди улицы, как три дебила, и редкие прохожие опасливо обходили их. Трамвай подошел и каким-то чудом они в него успели. Среди людей стало проще ориентироваться в пространстве.

«Да, но как доверять своим ощущениям? — думала Коша. — Если по мне бегают муравьи, которых я не вижу, если табачинки ползают, как тараканы, а часы стоят — как я могу доверять себе? Надо кого-то нормального, чтобы он сказал, как все на самом деле.»

Она немного подумала еще и в голове ее родился следующий вопрос:» Но кто знает, как на самом деле?»

— Знаете, мы должны позвать с собой одного человека, — сказала Коша. — Он нам расскажет потом, как все было на самом деле. Я буду чувствовать себя спокойно, если он будет с нами.

— Кто это? — спросил Череп. — О ком ты говоришь?

— Ну там, парень один. Роня! Он в театральном учится и сочиняет сценарии там всякие, пьесы. Писатель короче… Я вчера с ним познакомилась. Он классный.

— А что? — удивился Череп. — Там на писателя учат?!

— Да нет… Он на художественном. Только он говорит, что художник он фиговый, а любит придумывать истории и разные концепции!

— Давай, — воодушевленно кивнул Череп. — Прикольно. Я люблю концепции.

— Слушай, Череп! — вдруг очень серьезно спросила Муся. — А почему ты староверческим крестом крестился?

— Ну. Типа, он правильный! Я, короче, не знаю почему — но так надо! Люди все сильнее утрачивают магические умения. Поэтому чем древнее техника, тем она надежнее.

— Эй, мы приехали, — воскликнула Муся и кинулась к выходу из трамвая.

Короче было так, будто у них оставалось одно сознание на всех и оно переходило по очереди по кругу, как косяк.

Когда они заходили в метро, навстречу попалась пара точно таких же обдолбанных парней. Они поняли друг друга без слов.

* * *

Вечерело.

Зацепили Роню в общаге. Тот не проявил никакого удивления — как будто так и надо. Встал и пошел.

Добрели до залива.

Около огромной коряги на старом кострище развели огонь.

Муся побрела по пляжу. Изредка она наклонялась, что-то подбирая с песка.

— Череп… А где ты берешь эту штуку? — спросила Коша, вороша веточкой угольки.

Череп лежал прямо на булыжниках, еще не остывших после жаркого дня. Его голое безбровое лицо улыбнулось.

— Да. В Питере тут один профессор сочиняет. Один рыжий мужик с выколотым жуком на запястье мне их приносит, а я музыку к ним пишу. Потом для диджеев диски нарезаю. Мне профессор лавэ подгоняет нормально. И еще диджеи отваливают. Так что зашибись!

— А как это? За что ОН тебе лавэ дает?

— Ну, на дискотеках под мою музыку так эти бумажки отлетают! Горстями берут. Сегодня, если доползем, увидите. Типа музыка в комплекте с бумажками.

Коша посмотрела на море, в которое медленно погружалось красное слепящее солнце, Роня летел к нему точно огромная темная птица. Коша вытянула руки, и закрыла глаза. Заходящее солнце неожиданно сильно обожгло ладони. Она отодвинула руку в сторону — холодно. Провела рукой вдоль горизонта, как бы ощупывая пространство. Небо, берег, здание порта, мачта, дома, дама, дерево — она видела изображение в постороннем отдельно существующем пространстве. Здесь должно быть дерево.