Наркотики - [50]
После орального приема дозы МДМА 1,5 мг/кг двумя субъектами максимальная концентрация в плазме достигается через 2 ч и составляет около 330 нг/мл. Затем в интервале от 2 до 9 ч следует медленное уменьшение до 130–170 нг/мл. Спустя 9 ч после приема значительные количества МДМА присутствуют в плазме. Через 24 ч после приема разовой дозы 50 мг МДМА концентрация в плазме снижается до 5 нг/мл. В плазме обнаруживается единственный метаболит МДА, который появляется спустя 135 (субъект А) и 90 (субъект Б) мин после приема и достигает максимальной концентрации 15,3 (субъект А) и 10 (субъект Б) нг/мл через 380 и 150 мин, соответственно.
Всасывание из ЖКТ происходит быстро. Соединения легко преодолевают гематоэнцефалический барьер.
Метаболизм метилендиоксиамфетаминов
Биотрансформация МДОА (см. рис 1) протекает в основном как два перекрывающихся процесса.
Первый – не затрагивает циклический заместитель и включает:
■ Дезалкилирование азота боковой цепи (метаболит 1).
■ Окислительное дезаминирование (метаболит V).
■ Гидроксилирование ароматического кольца (метаболит VI).
Второй идет с окислением метилендиоксизаместителя и образованием соответствующих 3,4–метокси– и/или гидроксизамещенных фенилалкиламинов (метаболиты II–IV). Аналогичный процесс идет и с участием метаболитов I (VII, VIII) и метаболитов V (IX, X). Гидроксилированные метаболиты далее конъюгируются с образованием глюкуронидов и сульфатов.
Основные метаболиты МДМА и МДЕА – 4–гидрокси–3–метоксипроизводные (III на схеме). Деалкилированный метаболит МДА образуется в меньшем количестве.
Основные метаболиты МДМА
■ 4–гидрокси–3–метоксиметамфетамин (ГММА, III)
■ 3,4–метилендиоксиамфетамин (МДА, I).
Минорные метаболиты МДМА
■ 3,4–дигидроксиметамфетамин (ГГМА, II)
■ 4–гидрокси–3–метоксиамфетамин (ГМА, VIII)
■ 3,4–дигидроксиамфетамин (ГГА, VII).
Основные метаболиты МДЕА
■ 4–гидрокси–3–метоксиэтиламфетамин (ГМЭА)
■ 3,4–метилендиоксиамфетамин (МДА).
Рис. 1. Схема метаболических превращений МДМА:
I – метилендиоксиамфетамин (МДА), II – 3,4–дигидроксиметамфетамин, III – 4–гидрокси–3–метоксиметамфетамин, IV – 3–гидрокси–4–метоксиметамфетамин, V – 3,4–метилендиоксифенил–2–пропанон, VI – гидрокси–МДМА, VII – α–метилдофамин, VIII – 3–метокси–α–метилдофамин, IX – 3,4–дигидроксифенил–2–пропанон, X – 4–гидрокси–3–метоксифенил–2–пропанон, XI, XII, XIII – 3,4–замещённые гиппуровые кислоты. IV и VI – вероятные метаболиты.
Минорные метаболиты МДЕА
■ 3,4–дигидроксиэтиламфетамин (ГГЭА)
■ 4–гидрокси–3–метоксиамфетамин (ГМА)
■ 3,4–дигидроксиамфетамин (ГГА).
Продукты окислительного дезаминирования: 4–гидрокси–3–метоксифенилацетон (ГМФА, X), 3,4–дигидроксифенилацетон (ГГФА, IX) и 3,4–метилендиоксифенил–2–пропанон (пиперонилацетон, V) образуются в следовых количествах.
МБДБ и БДБ претерпевают аналогичную биотрансформацию. Однако в отличие от пропиламинов (МДА, МДМА и МДЕА), которые образуют 3,4–замещенные бензойные кислоты, далее вступающие в реакцию конъюгации с глицином с образованием 3,4–замещенных гиппуровых кислот (XI–XIII), для бутанаминов (МБДБ и БДБ) подобное направление не установлено.
Выведение
Значительная часть принятого МДМА выводится в виде исходного соединения (65% дозы в 50 мг в течение 20 ч) и основного метаболита ГММА. На долю деалкилированного метаболита МДА приходится 7% дозы. Для дозы МДМА 1,5 мкг/кг концентрация в пробах мочи, собранной за время 16–21,5 ч, составляет, (мкг/мл): МДМА – 28,1, ГММА – 35,1, ГМА – 1,2, МДА – 2,3.
Средний интервал концентраций неизмененного МБДБ в моче (10 образцов) при введении обычных разовых доз: 0,10–24 мкг/мл, МДЕА (8 образцов мочи, отобранных в период 1–7 ч) 1––23 мкг/мл. При неконтролируемом употреблении неизвестных доз (систематическое обследование служащих вооруженных сил США) интервал содержания в моче МДМА 0,38–96,2 (среднее значение 13,4), метаболита МДА – 0,15–8,6 (среднее 1,6) мкг/мл. После приема внутрь 100 мг МБДБ пик концентрации МБДБ в моче приходится на 4 ч, а в слюне – на 2 ч. Биожидкости дают положительный отклик при скрининге иммунными методами в течение 36 часов для мочи и 17 часов для слюны. Кроме исходного МБДБ, в значительно меньшем количестве присутствует метаболит БДБ.
В табл. 2 проиллюстрирована кинетика выведения с мочой Исходного соединения и метаболитов после орального приема 1,5 мг/кг МДМА в интервале 1,5–24 ч.
При употреблении разовой дозы МДА концентрация родительского соединения в моче 10 мкг/мл (в плазме 0,4). При хроническом потреблении концентрация МДА в моче значительно выше: 50–150 мкг/мл (в плазме 5–25.мкг/мл).
Основной метаболит выведения МДЕА – ГМЭА, концентрация деалкилированного метаболита МДА в моче значительно меньше (см. табл. 3).
По данным анализа 34 проб мочи живых лиц, употреблявших МДМА, отношение количества деметилированного метаболита МДА (диапазон 0,15–8,6 мкг/мл) к содержанию родительского соединения МДМА (диапазон 0,38–96,2 мкг/мл) не превышало 0,15. В случае потребления МДЕА количество деалкилированного метаболита МДА в моче в период 1–4 ч после Введения также не превышает 10–15% от количества исходного соединения. На основании этих количественных соотношений предложено проводить ориентировочное дифференцирование потребления МДА в смеси с аналогами (МДМА и/или МДЕА) от его образования в качестве метаболита. При более высоком содержании МДА по отношению к МДМА или МДЕА можно предполагать совместное употребление группы родственных соединений. Те же рекомендации высказываются относительно МБДБ и БДБ, поскольку последний, являясь деалкилированным метаболитом МБДБ, может также употребляться самостоятельно.
В этой интереснейшей коллекции исторических курьезов собраны самые странные случаи, ставившие в тупик врачей со всего мира. От Голландии XVII века до царской России, от сельской Канады до китобойного судна в Тихом океане — люди совершали глупости повсюду, причиняли себе вред, а врачам приходилось все это расхлебывать. Эти истории свидетельствуют об изобретательности, которую проявляли хирурги задолго до появления анестезии. Мы также узнаем о странных и иногда забавных лекарствах, которые применяли врачи прошлого: от коровьей рвоты до клизм с портвейном. Эта книга, сочетающая в себе увлекательную историю с пронзительным юмором, проведет вас по самым забавным, странным и удивительным уголкам медицинской истории, благодаря которой современные врачи имеют возможность и знания лечить многие заболевания.
Ада Михайловна Тимофеева — кандидат медицинских наук, известный московский врач-педиатр с более чем 40-летним стажем. За время профессионального пути А.М.Тимофеева отошла от многих догм «официальной» медицины и выработала собственные методы профилактики и лечения детских заболеваний, основанные преимущественно на нелекарственном подходе. Особенностью этого подхода является творческое применение в педиатрии многих известных методик раздельного питания и голодания. Даны также советы по целому ряду острых вопросов, активно обсуждающихся ныне родителями и врачами: естественное/искусственное вскармливание, профилактические прививки, учет экологической обстановки, вегетарианское питание и т. д.
Биологическое оружие как средство массового поражения запрещено международными соглашениями. Наличие химического и биологического оружия послужило поводом для американскою вторжения в Ирак (этого вида оружия там не оказалось) и свержения режима С.Хусейна. Наличием такого оружия в Сирии и вероятностью его попадания в руки террористов западные эксперты ныне пытаются обосновать необходимость проведения операции против правительства Асада в Сирии. О том, какие угрозы несет биологическое оружие, о принципах его действия и с какими опасностями столкнется человечество при попадании этого оружия в руки террористов рассказывается в этой книге.
Это первое на русском языке обстоятельное и систематизированное изложение истории загадочного природного явления, с глубокой древности называемого «чумой». В книге приведено много бытовых и исторических подробностей, сопровождавших эпидемии чумы, а путем включения официальных документов и иллюстративного материала авторы постарались создать для читателя некоторый эффект присутствия как на самих эпидемиях, так и при тех спорах, которые велись тогда между учеными. Издание предназначается широкому кругу читателей и особенно школьникам старших классов, студентам-медикам и молодым исследователям, еще не определившим сферу своих научных интересов.
С каждым днем появляется все больше научных фактов, подтверждающих, что видовой состав нашего микробиома – невидимой микробной экосистемы, обитающей в организме каждого из нас, – играет ключевую роль в состоянии здоровья человека. «Эффект микробиома» – это первая книга, в центре внимания которой – активно появляющиеся сегодня научные данные о том, как на формирование микробиома влияет способ появления человека на свет. Тони Харман и Алекс Уэйкфорд задают важные вопросы о потенциальных отдаленных последствиях таких ставшими обычными вмешательств в роды, как кесарево сечение или применение синтетического окситоцина, и делятся с читателями новой информацией о том, как искусственное вскармливание влияет на видовое разнообразие микробиома младенцев. В книге содержится информация от экспертов из разных стран, в том числе акушерок, разработчиков глобальной политики в сфере здравоохранения, профессионалов в области педиатрии, иммунотоксикологии и генетики. Книга предназначена для родителей, акушерок и других специалистов в области здравоохранения.
Содержит вопросы этиологии, эпидемиологии, клинической картины, диагностики и лечения разных форм иерсиниозной инфекции у детей. Предназначено для студентов 4–6–го курсов педиатрического, лечебного и медикопрофилактического факультетов по дисциплине «Детские инфекционные болезни».