Нарисованное Радугой - [53]

Пребывание в таком состоянии после того, как мы по всем внешним признакам «отошли», означает, что наша длительность жизни, заслуги и сила — исчерпаны, но мы сами ещё здесь. Если вы сжигаете такое тело, вы создаёте себе плохую карму тем, что убиваете его. А оживить такую личность крайне сложно; для этого требуется йогин, подлинный мастер медитации. Лучше всего в этом случае провести перенос сознания. Такое состояние прекращения имеет свой предел по времени; когда-нибудь этот человек снова просыпается. И тут он понимает: «О господи! Я впустую потратил всё это время. Всё это было бессмысленно. В этом не было никакого толка!». Тут в таком человеке появляются неправильные взгляды, сожаление и гнев; подобная горечь может легко «отворить двери» для перерождения в аду. «Я потратил все эти годы на медитацию, а пользы от этого — ни на грош!» Подобное состояние прекращения, в зависимости от силы и стабильности человека, может длиться много лет.

Подобных медитаторов было много в восточной части Тибета. Китайские рабочие в этом районе иногда заходили в пещеры, где сидели тела людей, попавшихся в инертную шаматху. Они взрезали им желудки и доставали из них вещество, используемое для приготовления пороха. У некоторых из них внутренности были, почти как свежее красное мясо. Сердце, кишки — всё было на месте. Я слышал, что в некоторых пещерах сидело по пять-шесть таких тел. Они могут оставаться в таком состоянии тысячу лет. Они сидят, не глядя, с закрытыми глазами. Тела неподвижны, как замороженные. Однако состояние сознания при этом равносильно тупости. Я сам не был там, но другой тулку из Кхама был и рассказывал мне, что сам видел трёх-четырёх таких «сушёных медитаторов». Он не знал, с каких пор они там сидят. Китайские рабочие порезали и испортили немало таких тел.

В Тантрах существует определённая техника, называемая «метод оживления риши». Нужно долго отмачивать такое тело в тёплой воде. Тогда тело начинает чуть-чуть шевелиться, энергии начинают циркулировать в нём. В желудок наливается лекарство. Человеку делается искусственное дыхание. Мало-помалу он опять начинает дышать. Тогда мастер, делающий это, шепчет ему на ухо: «А теперь выходи из состояния прекращения. Ты шёл неверным путём». Я не видел этого текста, но он существует.

Текст такого рода является одновременно указующим наставлением по випашьяне. В принципе, в нём говорится: «Очень хорошо; у тебя всё получилось. А теперь — хватит шаматхи. Теперь нужно начинать практиковать суть этого состояния шаматхи, которая называется — випашьяна». Я не знаю точно, сколько, но такое замороженное состояние имеет свою продолжительность, свой предел. Когда исчерпывается вся сила или истощается весь запас блата в человеке (потому что по-своему это состояние держится на запасе благого в человеке), человек естественным образом просыпается, приходит в себя. Как ото сна. Они просыпаются и очень скоро умирают.

В похожей истории принимал участие мой отец Чимей Дордже. Однажды он присутствовал на церемонии долгой жизни в одном доме, повар в котором, судя по всему, был усердным практиком инертной шаматхи. В то время в Восточном Тибете подавали чай в больших глиняных чайниках. Во время церемонии повар вошёл с таким чайником. И замер в дверях, не проходя ни туда, ни обратно. Он застрял в состоянии инертной шаматхи. Мой отец сказал: «Не будите и не тревожьте его. Иначе он уронит чайник и зальёт всю комнату». Такие чайники бывали очень горячими. Так что мой отец позволил ему так и стоять в дверях с горячим чайником в руках. Отец сказал: «Не трогайте его. Посмотрим, как долго это будет продолжаться». Прошло три-четыре часа. Все начали уже бояться, что он не придёт в себя или уронит чайник.

Отец встал со своего места и подошёл к нему. Позвал шепотом по имени. Повар очнулся. Тогда мой отец спросил у него, что случилось. Повар сказал: " Что вы имеете в виду — что случилось? Я иду и несу чай». Он был очень усердным и вероятно, достиг хороших результатов в практике состояния инертной шаматхи.

А вот ещё одна история про то, как люди теряют путь в шаматхе. Один лама из провинции Голок в Восточном Тибете приехал к великому Джамгону Контрулу Лодрё Тайе. Лама рассказал Джамгону Ринпоче, что девять или десять лет провёл в ритрите, медитируя. «Теперь моя практика стала весьма успешной, — сказал он — иногда я достигаю определённой степени ясновидения. Когда я концентрируюсь на чём-то, моё внимание непоколебимо; я чувствую полную ясность и покой. Я испытываю состояние, в котором нет ни умопостроений, ни мыслей. Подолгу я переживаю блаженство, ясность и не-мысль. Я сказал бы, что моя медитация очень успешна!»

«Какая жалость!» — был ответ Джамгона Контрула.

Лама ушёл в лёгком расстройстве и вернулся на следующее утро. «Честное слово, Ринпоче, моя практика шаматхи хороша. Мне удалось уравновесить все мысленные состояния удовольствия и боли. Три яда гнева, желания и тупости более не властны надо мной. Я медитировал девять лет и мне кажется, что это — достаточно хороший уровень».

«Какая жалость!» — ответил Джамгон Контрул.