Напряжение - [41]

– Бывайте, всем привет! – помахал им рукой.

Только они что-то совсем не торопились улетать.

– Ну ладно, – пожал я плечами, взгромоздил тележку на колесо и пошел дальше к выходу. По подозрительно ярким тропинкам.

– Эй, вам туда, – остановившись, ткнул пальцем, указывая облачку огоньков в небо. Но те совсем не впечатлились, продолжая со знакомой медлительностью летать над головой. – Ну ладно, но только до выхода! – сдался я неожиданным попутчикам.

А вообще – удобно: светло и кочки можно объезжать.

Так что до ворот мы добрались быстро. До высоких, кованых, закрытых ворот, с огромным замком на цепи.

– Так, и что делать? – спросил медведей, но те предательски спали. А звезды вообще неразговорчивые – ни «спасибо», ни «ура» от них.

Глянул влево – так же тянется забор, сплошной стрелой, иногда скрывавшейся за деревьями. Глянул вправо – и, к облегчению (а я уже приготовился лезть с медведями на дерево), обнаружил небольшую сторожку, приютившуюся под разросшейся березовой кроной. Подошел ближе и сумел заглянуть в окно, хотя, когда оставался последний шаг, уже знал, что там точно кто-то есть – уж больно громко оттуда храпели, аж стекла дрожали. В отсветах звезд дремал бородатый старичок, накрывшись серым пледом. Рядом с ним, на столике, блеснула высокая бутыль, из тех, что так любил таскать дядя Сергей первые недели, и граненый стакан. В их тени пряталась тарелочка с двумя зелеными огурцами. Предательски буркнул желудок, требуя если не ключ от ворот, то хотя бы один огурец.

Обошел вокруг и подергал за дверцу – заперто. Придется будить.

– Эй, доброй ночи, – застучал я в окно, пытаясь привлечь внимание. Да куда там – тот храпел громче, чем я кричал.

– Ладно, попытка номер два, – хмыкнул, подав силу к руке и уже через мгновение почувствовав в нем живое солнце.

Сложил ладонь лодочкой, сосредотачивая сияние в узкий луч, и посветил прямо в лицо спящему в сторожке мужику.

– Подъем! – гаркнул как умел.

– А, что?! – заполошно отозвался сторож, тут же запутался в пледе и рухнул на пол.

– Ворота, откройте, пожалуйста.

В окошке показалось заспанное лицо, подслеповато вглядывающееся наружу.

– Кто таков?! – крикнул старик скорее испуганно, чем строго.

– Император Максим.

– А-а-а… – протянул он, то разевая, то закрывая рот.

Это он меня увидел, стоящего с тележкой в облаке ярко сияющих звезд.

– А, эта… в тележке что?

– Медвежата, подарили их мне, – терпеливо пояснил я. – Домой несу.

– Так… нельзя ведь, зверя домой… – пробормотал он, выбираясь наконец из своей сторожки.

– Эти маленькие.

– Пока маленькие, потом вырастут. – Постоянно оборачиваясь и протирая глаза, старик все-таки добрался до ворот и зазвенел ключами.

– Точно? – усомнился я.

– Так это… маленьких медведей и не бывает. – И заскрипела створка.

– Вот дела… – совсем расстроился, не представляя, куда деть таких громадин через пару месяцев. Разве что в спортзал. Там, говорят, козел есть – только я никогда не видел, – и еще через него даже прыгают. Ну ничего, будут теперь от медведей бегать, тоже полезно.

– Стал бы я императору врать, – с поклоном придержал он ворота, давая мне спокойно пройти.

Только вот когда я мимо проходил, зачем-то пальцем в меня решил ткнуть, еле увернулся. В общем, странный, но хороший.

– Спасибо! – поблагодарил доброго дядьку.

– Так и знал, что паленая! – отозвался он в ответ.

Говорю же – странный.

Огромная площадка перед парком, битком набитая утром людьми и машинами, сейчас выглядела совсем пустой. Только спали посередке семь автомобилей, прижавшись друг к дружке по две-три. Вдали изредка пролетали машины, даже не думая остановиться или завернуть в мою сторону. Как добираться домой – совсем непонятно. Эх. Позади лязгнули ворота, закрывая парк и возможность переночевать у сторожа.

– Ну не стоять ведь до утра на месте, – пожал я плечами и бодро покатил тележку к дороге, совсем прозевав коварный бортик, да еще с крутым спуском вниз. Тележку-то удержал, затормозив пятками, но сам улетел прямо в кусты, вовремя отпустив железные ручки – иначе лететь бы мне вместе с медведями.

– Ёклмн! – с воплем проломил я спиной невысокие деревца, застряв меж особо разлапистых кустов.

Огоньки тут же подлетели ко мне, участливо освещая заросли вокруг, только все равно ничего не видно – одни ветки и справа, и слева, и заяц… Заяц!

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался я с огромным длинноухим. – Хороший вечер, не правда ли?

Просто он был одет в рубашку с красной бабочкой, и я решил, что это очень вежливый и культурный заяц.

– Меня зовут Максим, а вас? – подал я ему руку и осторожно коснулся лапки.

Прохладная, твердая, с коротким ворсом. И совсем неживая – игрушечная.

– Кто же выкинул такое чудо? – изумился я, мигом извернувшись на месте, чтобы получше рассмотреть находку. И даже огоньки подлетели ближе.

В ярком свете заяц выглядел не так празднично – от влаги и листвы испачкалась рубашка и штанишки, грустно обвисла бабочка, а в шерсти застряло много сора, но заяц не выглядел сломанным или испорченным. Ухи… уши, хвост, лапки – все на месте, даже усики – и те парами, не оборванные, только загнулись слегка в разные стороны.