Наполеоновские войны - [116]

При таком плане сражения победить можно было в единственном случае — если удастся посеять панику в рядах русской армии. Но можно было ожидать чего угодно, только не этого: не говоря уже об усилиях Кутузова внушить солдатам горячие религиозные и патриотические чувства и о том, что позиция русских была столь тесной, что солдаты буквально не могли пошевелиться, русские войска были доведены до такого звероподобного состояния, что они просто не могли бежать по своему почину — как писал свидетель-британец: «У них, взятых из рабства, нет и мысли о том, чтобы действовать по своему разумению, когда рядом кто-нибудь из начальства»[290]. Вследствие этого французы столкнулись с упорнейшим сопротивлением. За яростными атаками следовали ещё более яростные контратаки, основные позиции по несколько раз переходили из рук в руки, и даже видавших виды наблюдателей потрясла свирепость схватки. Однако постепенно даже русских удалось пересилить, и к полудню их линия фронта начала давать трещины, вследствие чего Наполеона несколько раз просили бросить в бой 18.000 человек Императорской гвардии, составлявших его последний резерв. У императора, рассчитывавшего только на решающую и сокрушительную победу, не было другого выбора, кроме как ввести в сражение всех солдат, которыми он располагал, но он, настроенный на то, чтобы в целостности сохранить на будущее хотя бы одно соединение, не сделает этого, хотя просто 18.000 человек вряд ли имели бы какое-нибудь значение, если бы в тот момент не удалось полностью разгромить русских. Было ли дело в том, что император устал и был болен, но он явно либо безнадёжно ошибся в оценке реальной ситуации, либо его просто оставило мужество.

Ранним вечером сражение постепенно приблизилось к концу, поскольку французам удалось выбить русских со всех занимаемых ими позиций и нанести ужасающий урон большей части их формирований[291]. Пали двадцать три генерала, примерно 44.000 убитых и раненых, множество солдат, отбившихся от своих частей, артиллерия осталась без боеприпасов и в значительной мере лишилась материальной части, а уцелевшие выбиты из колеи и измотаны. Но и французы были не в лучшей форме. Их потери составляли не меньше 28.000 человек, и они тоже были совершенно обессилены. Хотя, может быть, ещё одного усилия хватило бы, чтобы разгромить Кутузова, но ему фактически удалось ускользнуть и организовать более или менее упорядоченное отступление.

Итак, несмотря на все усилия Наполеона, основная русская армия осталась невредимой, и теперь война была окончательно проиграна. Хотя французы без боя заняли Москву, Наполеон был не способен на большее — как язвительно заметил Клаузевиц:

«Он добрался до Москвы с 90.000 человек, в то время как ему надо было прийти туда с 200.000»[292].

Поскольку Москву немедленно подожгли агенты графа Ростопчина, повсюду вокруг войск Наполеона развернулись партизанские действия[293], отчаянно не хватало продовольствия, армия Кутузова восстанавливала свои силы всего лишь в 75 верстах к югу, крупные регулярные части наступали на его слабо защищённые линии сообщения с севера и юга, дисциплина и моральное состояние его армии дошли до критической точки, а для ведения военных действий оставалось не более 95.000 человек, положение его было явно безнадёжным.

Когда в один прекрасный день стало ясно, что Александр не собирается идти на заключение мирного договора, отступление сделалось неизбежным, и 19 октября войска уже вышли из города. Сначала планировалось двигаться на юг, чтобы выйти к Смоленску не по тому пути, по которому армия шла летом, но 23 октября французский авангард столкнулся у Малоярославца с армией Кутузова. В происшедшем на следующий день жестоком сражении французы добились тактического успеха, который мог способствовать осуществлению цели Наполеона, заключавшейся в отступлении на Смоленск через Медынь, Юхнов и Ельню. Тем не менее Наполеон, очевидно из страха, что марш из Малоярославца на запад подтолкнёт Кутузова на атаку его фланга, вместо этого отдал приказ держать курс на север по той же дороге, по которой армия шла раньше.

Последовало «отступление из Москвы», которое, благодаря пустячной истории в Малоярославце[294], очень плохо началось, поскольку продолжительная заминка, вызванная ею, заставила потратить попусту не только драгоценные припасы, но и неделю довольно хорошей погоды. «Великая армия», на каждом метре пути подгоняемая казаками и крестьянскими отрядами, кроме того, с самого начала сентября подвергалась атаке двух новых противников — сильных снегопадов и страшных холодов. Между тем армия Кутузова несколько раз разрезала её колонну на две части, из-за чего то одному, то другому корпусу приходилось непредвиденно поворачивать назад на помощь окружённым частям ценой всё более отчаянных схваток. Поскольку армия была обременена огромными караванами награбленного имущества и нестроевых военнослужащих, не хватало продовольствия, тёплой одежды и надлежащей обуви, и войска всё время находились в походном порядке, часть за частью теряли всю свою силу, так как люди умирали сотнями или исчезали, присоединяясь к все время растущей толпе отставших. Уцелевшие, чудом избежав полного разгрома, когда в последнюю неделю ноября на Березине они подверглись атакам со всех сторон, несмотря на трудности, шли вперёд под командованием маршала Нея (Ney) (сам Наполеон 5 декабря на быстроходных санях уехал в Париж), но их вынудили бросить почти все оставшиеся пушки и багаж, и к моменту подхода к границе в начале декабря их оставалось всего лишь 20.000 человек.