Наполеон. Заговоры и покушения - [16]

Тогда по совету Камбасереса Наполеон написал Сенату, что хочет обратиться к народу, чтобы узнать, стоит ли ему принимать это предложение. 10 мая Камбасерес созвал Государственный совет, чтобы решить в связи с этим письмом первого консула, каким образом и о чем должен быть спрошен французский народ.

Результат подготовительной работы Камбасереса известен: перед народом Франции был поставлен вопрос «Быть ли Наполеону Бонапарту пожизненным консулом?». Такая формулировка вопроса была равносильна очередному государственному перевороту, ведь существовавшая конституция ничего подобного не предусматривала. Но французские законодатели лишь склонили головы перед свершившимся фактом.

В результате плебисцит состоялся, и его результаты, официально оглашенные 2 августа 1802 года, оказались следующими: за пожизненное консульство Наполеона «проголосовало» более трех с половиной миллионов человек (99,8 % голосовавших), «против» лишь 8272 человека.

Результаты эти оставляют двойственное впечатление. С одной стороны, показанные 99,8 % неудивительны: ведь голосование проводилось открыто, и тот, кто хотел проголосовать «против», должен был выражать свое мнение письменно и на глазах у многих свидетелей. Для этого и сама по себе необходима известная смелость, не говоря уж об имевших место в 1802 году условиях проведения «свободного волеизъявления граждан». В своих «Воспоминаниях…» Станислав де Жирарден, например, рассказывает об одном генерале, который созвал своих солдат и заявил им: «Товарищи, сегодня стоит вопрос о провозглашении генерала Бонапарта пожизненным консулом. Все свободны в своих мнениях, но я должен предупредить, что первый из вас, кто не проголосует за пожизненное консульство, будет мною расстрелян прямо перед строем».

С другой стороны, 8272 голоса «против» кажутся чем-то сверхъестественным. Ведь все эти тысячи людей очень сильно рисковали, причем рисковали жизнью в самом прямом смысле этого слова. Кто же были эти отчаянные храбрецы? Прежде всего, «против» голосовали идейные республиканцы, которых было много среди высшего офицерского состава армии. В частности, отважный генерал Латур-Мобур открыто обратился к Наполеону с заявлением, что сможет голосовать «за» только при условии, если будет восстановлена свобода печати.

Лора д'Абрантес, жена генерала Жюно, в своих «Мемуарах…» приводит рассказ о том, что, будучи простодушным и честным человеком, ее муж, бывший в то время военным комендантом Парижа, прямо сказал Наполеону о ходящих, особенно по провинциям, сомнениях относительно законности и правильности проведения всенародного голосования.

Честолюбивый Бонапарт вспылил:

– Что такое? Меня признала вся Франция, а я нахожу цензоров среди своих самых дорогих друзей!

– Ну вот, моя бедная Лора, – печально констатировал потом Жюно – я сказал, что думал, но мне начинает казаться, что у нас уже нельзя говорить правду, чтобы не прогневить кого-либо.

И так думал один из самых преданных Наполеону людей! Что же говорить об остальных, например: о генералах Моро, Пишегрю, Лекурбе, Карно и многих других, так и не признавших власти Наполеона Бонапарта?

Голосовали «против» и простые солдаты. Так, например, в «Мемуарах…» Мио де Мелито приводится такой факт: в одной артиллерийской роте, например, из пятидесяти человек «против» проголосовало 38 человек, или более трех четвертей.

Высказался против пожизненного консульства и такой знаменитый политический деятель эпохи революции, как маркиз Мари Жозеф Поль де Лафайет. В целом можно сделать вывод, что плебисцит о пожизненном консульстве окончательно положил конец связи Наполеона с либералами закалки 1789 года.

Стефан Цвейг по этому поводу пишет:

«Наконец Бонапарт сбрасывает личину скромности и ясно выражает свою волю: пожизненное консульство! И под тонким покровом этого понятия уже просвечивает видимая каждому зрячему грядущая императорская корона. И так велика в эту эпоху сила Бонапарта, что народ миллионным большинством голосов претворяет его желание в закон и избирает его пожизненным властелином. С республикой покончено – нарождается монархия».

* * *

Консул, первый консул, пожизненный консул – такова удивительная эволюция Наполеона за последние три года. Теперь во Франции, как писал Стендаль, «правление десятка трусливых казнокрадов и предателей сменилось военным деспотизмом». Простой генерал начал управлять государством. Очень скоро он станет императором.

1802 год принес Франции долгожданный мир. После многих лет бесконечной войны французы, наконец, зажили в мире со всеми своими соседями. В середине сентября Наполеон гостил у своего старшего брата Жозефа в его поместье Морфонтен. Там же находились второй и третий консулы – Камбасерес и Лебрён. Они представили Наполеону меморандум, в котором говорилось о том, что в связи с установлением мира «министерство полиции превратилось в ненужный и опасный орган»: ненужный, поскольку роялисты разоружились и не желают ничего большего, как только признать существующее правительство; опасный, так как оно покровительствует «анархистам», то есть якобинцам. Наполеон с радостью ухватился за представившуюся возможность избавиться от своего слишком знающего и влиятельного министра. Правда, для этого ему пришлось ликвидировать целое ведомство. Но ничего не поделаешь: лес рубят – щепки летят!