Наполеон - спаситель России - [18]
Можно привести много не менее красочных описаний. Это лучше других только живописанием того, как ремесленники использовали профессиональные познания для сооружения лесов.
Но не было этого всего. Не было. Как не было густого порохового дыма, пальбы пушек, трупов на мостовой, так изящно изображенных на картинах Жанине и Уэля (и многих других).
Начать стоит с того, что активных «штурмовиков» насчитали не более 800, остальная толпа только стояла и смотрела. В числе активных были, кстати, и двое русских — братья Голицыны с энтузиазмом лезли в первые ряды.
По описаниям очевидцев, среди зрителей были и дворяне, и прогуливающиеся дамы, и гвардейцы. Штурм? Нет... просто «революционный народ» стал стрелять по крепости. Гарнизон ответил несколькими выстрелами. Убитых не было, но раненые появились и среди стрелявших, и среди зевак. Тогда ряды активных «штурмующих» пополнились, но многие зеваки предпочли удалиться от греха подальше.
«Революционный народ» потребовал сдать крепость. Комендант Бастилии маркиз де Лонэ отказался. Около часу дня «революционные массы» придвинулись вплотную к крепости, грозили оружием и ругались. Де Лонэ прекрасно знал, что крепость сражаться не может, что осады она не выдержит из-за отсутствия запасов воды и что никакой помощи из Версаля не пребудет. Верный присяге, маркиз решил взорвать Бастилию.
Но в то самое время, когда он с зажженным фитилем в руках хотел спуститься в пороховой погреб, два унтер-офицера Беккар и Ферран бросились на него, отняли фитиль и заставили созвать военный совет гарнизона. В сущности, гарнизон Бастилии взбунтовался.
Военный совет? Это был скорее митинг, на котором все решало число поданных голосов и громкость крика. Почти единогласно было решено сдаться. Был поднят белый флаг, и спустя несколько минут по опущенному подъемному мосту Гюлен и Эли, а за ними огромная толпа проникли во внутренний двор Бастилии (стрелять по цепям моста не было ни малейшей нужды).
Зверства «старого режима»? В Бастилии не нашли ни камеры пыток, ни орудий пыток, ни прикованных скелетов, ни страшных казематов под крышей и в подвалах. А вот зверства со стороны революционеров были. Несколько офицеров и солдат были убиты на месте, еще несколько «революционный народ» «судил» и тут же повесил.
Что любопытно — революционный народ немедленно стал сжигать и растаскивать архив Бастилии. До нашего времени сохранились от силы 2-3% всех документов. Кому и зачем было это надо? Вот, право, интересный вопрос...
Один из ключей от Бастилии де Лафайет отослал первому президенту Соединенных Штатов Джорджу Вашингтону: он был знаком с ним как с одним из главных организаторов Американской революции. Ключ до сегодняшнего дня хранится в бывшей резиденции президента Маунт-Вернон (Mount Vernon): ее превратили в музей.
Бастилию объявили символом «старого режима», а что «старый режим» так вовсе не считал — революционеры полагали не важным. Крепость ритуально уничтожили — как в Средние века ритуально уничтожались гербы и символы опальных феодалов.
До 16 мая 1791 года продолжалось разрушение крепости. Большая часть камня Бастилии пошла на строительство моста Конкорд. Из этого же камня делали миниатюрные изображения Бастилии и продавали как сувениры.
Уничтожили «символ королевской власти» — получили символ революции: образовалась обширная пустая площадь. На провеваемом ветрами пустыре установили революционную табличка с надписью «Отныне здесь танцуют».
«Старый режим» давно собирался снести Бастилию. Архитекторы планировали поставить на площади памятник Людовику. Теперь, конечно, памятник должен был изображать кого-нибудь другого. Предлагали воздвигнуть памятник Бонапарту. Но генерал Наполеон Бонапарт предложил построить на этом месте фонтан в виде колоссального слона с башней. Такого слона не построили, но некоторое время здесь возвышалась деревянная модель этого памятника. Это тот самый слон, в котором ночуют бездомные дети в романе В. Гюго «Отверженные» — в эпизоде с Гаврошем.
В настоящее время на месте снесенной крепости находится площадь Бастилии — место пересечения десятка улиц и бульваров с подземным узлом парижского метро из трех линий и новой Парижской оперой.
Чем дальше от события, тем больше оно расцвечивалось различными подробностями, все больший масштаб и все большую значимость приобретало взятие Бастилии. Начиная с 1880 года годовщина взятия Бастилии, 14 июля, празднуется французами как национальный праздник. Французский вариант 7 ноября.
Большое значение в этой пропаганде играла пресса.
Во время Французской революции 1789-1794 гг. (или 1799?) произошло становление политической печати и зарождение прессы в современном понимании этого слова. Роль и значение газет и журналов возросли до такой степени, что уже никто не представлял себе того положения, в котором пребывала печать до Революции.
Вот какое объяснение слова «газета» приводит Камиль Демулен: «При старом режиме периодический листок, который сообщал о погоде. А сегодня журналисты — общественная власть. Они разоблачают, декретируют, управляют удивительнейшим образом, оправдывая или осуждая. Каждый день они поднимаются на трибуну: они среди тех, чей голос слышат 83 департамента. За 2 су можно слушать этого оратора. Газеты каждое утро сыплются, как манна небесная, и, подобно солнцу, ежедневно выходят освещать горизонт».
