Наполеон Первый. Его жизнь и его время - [30]

После Каролины дю Коломбье внимание Бонапарта привлекла прелестная мадемуазель де Лобери де Сен-Жермен. Он часто танцевал с молодой девушкой, но и здесь дело ограничилось невинным флиртом. Мадемуазель де Сен-Жермен стала впоследствии мадам де Монталиве. Супругу ее не пришлось жаловаться на то, что жена его в молодости встретилась с Наполеоном. Бонапарт назначил его сперва префектом департамента, потом генеральным директором мостов и шоссе, а в конце концов – министром внутренних дел и пожаловал ему графское достоинство.

Много других знакомств, приписываемых Наполеону во время его первого пребывания в Валансе, относятся к позднему периоду.

Его совершенно не привлекала светская жизнь. Денег у него было очень мало, к тому же он был скромен и трудно привыкал к людям; кроме того, он старался посвящать все свое свободное время совершенствованию своего образования. С большой радостью предавался он размышлениям, переносившим его на любимый остров. Он рисовал себе смелые освободительные планы, которыми он в один прекрасный день изумит своих угнетенных корсиканских друзей. Благодаря постоянному изучению истории своего отечества его восприимчивая фантазия и пылкий темперамент возгорались с каждым днем все больше и больше. Ненависть к “тиранам” увеличивалась, и Наполеон не замечал, что он в качестве королевского лейтенанта служит именно этим тиранам. “Паоли, Коломбано, Сампиеро, Помпилиани, Джаффори! – фанатически восклицает семнадцатилетний Наполеон в одной из своих заметок о Корсике з6 апреля 1786 года. – Славные мстители за человечество! Герои, освободившие соотечественников от гнета деспотизма! Но что было благодарностью за все ваши подвиги? Кинжалы, кинжалы, – ничего, кроме кинжалов!”

Богатую пищу мыслям своим находил он в читальне книгопродавца Ореля, жившего в подвале соседнего дома. Наполеон, как и большинство его товарищей, был у него абонирован. Гедувиль, будущий посланник ла Рибуазиер, и Сорбье, будущий генерал-инспектор артиллерии, и другие усердно посещали вместе с Бонапартом читальню.

У Ореля Наполеон нашел “Contrat social” и “Confessions” Руссо – этого великого республиканца и пламенного защитника порабощенных народов. Разве не Корсику называет Руссо той страной, которая когда-нибудь повергнет в изумление весь мир, разве не страстно желал он окончить дни свои в благословенной стране? Воображение молодого Наполеона воспламенялось этими творениями великого гения. Подобно Руссо, он считал человеческое общество обреченным на гибель. Руссо, как и Наполеон, обладал пламенный характер республиканца и необузданная воля, чересчур гордая, чтобы склониться перед гнетом. Руссо и Корсика – в них концентрировалась теперь вся жизнь Наполеона.

Воодушевленный гением женевского философа, Бонапарт излил всю силу своей фантазии в трех публицистических статьях.[17] В них ясно проявляется влияние Руссо. “Постоянно один среди людей, – записывает Наполеон 3 мая 1786 года в свой дневник, – возвращаюсь я домой и всецело предаюсь своим мечтаниям и своей томительной меланхолии”. И далее: “Как далеки все же люди от природы! Как они трусливы и пошлы! Что ждет меня на родине? Мои соотечественники, окованные цепями рабства, дрожащими руками целуют руку, которая их угнетает! Это больше не те храбрые корсиканцы, которых воодушевлял своим мужеством герой, не враги тиранов, роскоши и пошлых царедворцев!” Тут, конечно, целиком влияние Руссо!

Заботы о семье тяготили Наполеона в той же мере, что и заботы об отечестве. Жозеф довольно прозрачно описывал брату в своих письмах тяжелое положение семьи, которое благодаря заботам о воспитании младших детей еще тяжелее ложилось бременем на плечи Летиции. Будущее Люсьена особенно заботило Наполеона. Вакансии в Бриенне получить не удалось, мало шансов было и на стипендию в семинарии в Эксе. К тому же Летиция имела крупные расходы сравнительно со своим стесненным материальным положением, для того чтобы войти во владение доставшимся ей по наследству имением Миллели; доходов же еще не было видно. Наполеону очень хотелось поехать на Корсику, чтобы самому урегулировать дела.

Тоска по родине и семье становилась все сильнее и сильнее. Больше, чем когда-либо, казался он себе самому выброшенным из колеи.

Тоска по родине, которой он был не в силах больше преодолеть, проявлялась в его письмах к матери и брату. Но этого ему было мало: ему хотелось излить свою больную душу человеку, который бы его понимал. В Турноне, в четырех верстах от Валанса, жил его соотечественник, некий Понторнини. К нему-то и ходил Наполеон, когда ему становилось особенно тяжело, и говорил с ним о Корсике, о своей дорогой родине. Этому Понторнини мы обязаны аутентичным[18] портретом юного Бонапарта. Портрет изображает его четкий, энергичный профиль; волосы спадают до половины лба, рот красиво очерчен, губы тонки, а выражение лица странно-серьезно и строго для шестнадцатилетнего юноши.

Наполеон искал и находил утешение в книгах. Но скоро он исчерпал всю библиотеку Ореля. Из своего скудного офицерского жалованья, которого едва хватало на поддержание жизни, он находил еще возможность тратить кое-что на духовную пищу. 29 июля 1785 года он заказал у женевского книгопродавца Поля Бардо “Мемуары мадам де Варан” и два последних тома “Истории революции на Корсике” аббата Жермана. Заказ сопровождался примечанием, чтобы Бардо указал ему “все сочинения о Корсике, которые он имеет на складе или которые может приобрести”.