Наполеон и Жозефина - [69]
Возвратившись к себе, все еще плачущая Мария послала мужу следующее письмо:
"Вашей первой мыслью будет упрекнуть меня, когда Вы узнаете причину, по которой я пишу это письмо. Но, когда Вы его прочтете, Вы будете обвинять себя самого. Я сделала все, чтобы открыть Вам глаза. Увы! Вас ослепило тщеславие, называемое патриотизмом. Вы не хотели видеть опасности. Я провела несколько часов минувшей ночи у… Ваши друзья по политике скажут Вам, что это они послали меня к нему. Я вышла, не запятнав вашу честь, но обещая вернуться сегодня вечером. Но я не могу, так как знаю, что произойдет"…
На следующее утро какая-то дама принесла Марии большую шкатулку, букет цветов и бриллиантовое ожерелье. Молодая женщина в ярости бросила на землю дорогое украшение. Посланница протянула ей записку, содержание которой достойно мидинетки, принесшей эти дары:
"Мария, моя нежная Мария! Моя первая мысль — о тебе, мое первое желание — опять видеть тебя. Ты придешь, не правда ли? Ты мне обещала. А если нет, орел сам прилетит к тебе. Тебе доставили букет? Пусть он станет тайным звеном, соединяющим наши тайные отношения. Среди толпы, окружающей нас, мы будем слышать только друг друга. Когда моя рука ляжет на мое сердце, знай — оно целиком занято тобой, и чтобы ответить ему, ты сожми этот букет. Люби меня, моя прекрасная Мария, и пусть твоя рука всегда сжимает этот букет"…
На обеде Мария появилась без букета, а вечером, буквально выталкиваемая патриотами, снова пошла к Императору. Ее встретил мамлюк Рустан:
— Поздно, очень поздно. Император очень сердитый. Ждать долго, очень долго, мадам графиня, — сказал он с акцентом. Затем они вошли в салон, где Император ждал ее, греясь у огня. С холодным видом Мария положила на стол шкатулку с бриллиантами:
— Ваше величество, простите меня, но я не люблю украшений. И кроме того, они слишком дороги для сувенира.
Император топнул ногой:
— Мне плевать, что вы любите, а что — нет!
Он приблизился к ней, осматривая ее костюм — на ней были пальто, шляпа, вуаль, перчатки, черные ботинки — и воскликнул:
— Актриса! Вам не хватает только монашеского чепца!
Она пыталась протестовать:
— Но я пришла в такой час…
— Садитесь! Туда! Как вчера! И теперь скажите, разве я не прав, называя вас актрисой?
Она начала дрожать:
— Я не понимаю, сир, чем заслужила такое обращение?
— Вы, наверное, не читали Лукреция, написавшего "Славянские султаны", где он упоминает о поляках.
— Я не понимаю…
— Сейчас поймете… Мадам не обманывает доверия ничего не подозревающего мужа, но обманывает того, кого она назвала всемогущим… Играет в дипломатию, желая познакомиться с Императором, и отказывается от его подарка… Подходит на дороге к мужчине, но нужны правительственные делегации, чтобы она пообедала с ним. Когда для большого бала более уместно черное платье — она одевается в белую кисею, а для визита к Императору, который все время ходит рядом со смертью, вырядилась в траур!..
По лицу Марии скользнула бледная улыбка, и Наполеон взорвался:
— Я был неправ, назвав вас актрисой. Я должен был сказать — сумасшедшая!
Затем он ударился в пространные рассуждения. (Этот эпизод донесен до нас графом Орнано, родственником Марии Валевской и ее биографом.)
— Еще Ланн — человек, суждения которого всегда отличаются на редкость здравым смыслом, а вместе с ним и Талейран, самый искусный дипломат в мире, предупреждали меня о двуличии поляков. Почему же я остался глух к их уверениям? Вы лгали, насмехались и предавали, чтобы завлечь меня и чтобы у меня не было пути назад. И что теперь прикажете делать с препятствиями из-за проклятой Польши, когда уже заключены мирные договоры? И что теперь делать с мадам Валевской, в которой я думал найти искреннего друга, наперсницу моей души, которую ждал столько лет, которую я так полюбил? Она хорошо знает, что мое пребывание в этой стране будет недолгим… И откуда ты взялась такая на мое несчастье? Зачем я повстречал тебя на дороге с твоим дьявольским обаянием и томными глазами — когда ты говорила о крови ваших мужчин и сердце ваших женщин… — И вдруг он с гневом выхватил часы из жилетного кармана и, бросив их на пол, раздавил каблуком: — Вот что я сделаю с твоей Польшей, если ты откажешься от моей любви!!!
"Его глаза метали молнии, — писала Мария Валевская. — Это было так ужасно, что вся моя воля была парализована. А его безумный взгляд, устремленный на меня, казалось, пригвождал к канапе, на котором я сидела. Я обливалась холодным потом и дрожала. Вдруг я услышала глухие удары. Это был грохот его каблуков, под которыми хрустели бедные часы. И вдруг мне показалось, что меня приподнимают. Я подумала: "Наверное, я спала и сейчас проснусь". Но что это? На меня что-то навалилось, мне стало трудно дышать. Я поняла…"
Мария потеряла сознание, и Наполеон воспользовался этим.
Когда она пришла в себя, то с ужасом обнаружила, что Император злоупотребил ее состоянием. Ее юбки были в полном беспорядке, кружева разорваны, а туфли валялись в разных углах комнаты. А он сам сидел в кресле у камина, восстанавливая дыхание. Но то, что должно было случиться, — случилось. И с большой долей мудрости и самоотречения Мария подумала, что будет лучше, если из происшедшего она извлечет выгоду для Польши. А слезы, обвинения и истерика все равно не исправят положения; Император же, напротив, может впасть в гнев, отказаться от своих обещаний, позвать камердинера и выпроводить ее навсегда.
Падение монархии, говоря словами социолога Андре Ривуара, имело сексуальные причины. Если бы Людовик XV не был распутником, а Людовик XVI — почти импотентом, революция могла бы никогда не совершиться. Оргии одного и целомудрие другого способствовали окончательному падению престижа королевской власти.Итак, французская революция, как и большинство великих событий истории, имела сексуальные корни… Женщины, при чьем содействии устанавливалась во Франции монархия (автор старался показать это в предыдущих томах серии), в конечном итоге стали причиной ее разрушения…Да это и неудивительно: в стране, где уважение к хронологии заставляет ее жителей быть, прежде всего, галлами, а потом уже французами, дамы оказывают значительное влияние на политику.
С 1660-х годов маленький, окруженный лесами охотничий замок волей Людовика XIV превратился в величественный дворец, обрамленный грандиозным парком. Среди лужаек и рощ Версальского парка, там, где распускались водяными цветами многочисленные фонтаны, Король-Солнце гулял с дамами своего сердца. Сколько их было? Какая разница… Каждая из них была единственной и неповторимой для короля, и Версаль существовал только для нее и для него…О галантной любви Короля-Солнца и любовных интригах Версаля рассказывается в этой книге.
С незапамятных времен известно, что миром правит любовь. Французский писатель и историк Ги Бретон решил доказать, что ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца. Такой взгляд на историю спорный, но удивительно увлекательный.
С незапамятных времен известно, что миром правит любовь. Французский писатель и историк Ги Бретон решил доказать, что ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца. Такой взгляд на историю спорный, но удивительно увлекательный.
«Мужчину создает женщина, она же его губит» — гласит старинная корсиканская пословица. Судьба Наполеона I как нельзя лучше подтверждает эту народную мудрость. Достигнув благодаря Дезире Клари и Жозефине головокружительных высот, он связал свою судьбу с Марией-Луизой, был низложен и бесславно окончил свои дни в ссылке. В зените славы он расстался ради ненавидевшей его принцессы из рода Габсбургов, с той, которую с благоговейным трепетом называл своим «добрым ангелом». Став марионеткой в опытных руках молодой чувственной женщины, сумевшей сделать супружеское ложе местом самых упоительных и сладостных сражений, он за четыре года потерял империю, на созидание и упрочение которой ушло пятнадцать лет его жизни.
В одном из своих персидских писем Монтескье писал:«…Когда я приехал во Францию, покойным королем полновластно управляли женщины, а между тем, если принять во внимание его возраст, я думаю, что он нуждался в них меньше всех других монархов в мире... В Персии жалуются на то, что государством управляют две-три женщины. Гораздо хуже обстоит дело во Франции, где управляют женщины вообще и где они не только присваивают себе целиком всю власть, но и делят се между собою по частям.»Ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца.
Трилогия современного таджикского прозаика Джалола Икрами «Двенадцать ворот Бухары» рисует широкую картину жизни Бухары начала XX века. В первом романе трилогии — «Дочь огня» — рассказывается о горестной судьбе таджички в Бухарском эмирате и о начинающихся социальных переменах.
В 1590 году Неаполь содрогнулся от зверского убийства. Убийца — великий и безумный композитор Карло Джезуальдо, принц Веноза. Жертвы — его красавица жена Мария и ее аристократический любовник.Джезуальдо предпочитал мальчиков и не любил жену, однако ревность, зависть к сопернику и бешеная злоба взяли верх над здравым смыслом. С леденящим душу хладнокровием охотника он выследил осторожных любовников и устроил им прощальный спектакль, своей жестокостью потрясший даже ко всему привыкших современников.Этот роман насквозь пропитан открытым эротизмом, безжалостным насилием и зрелой красотой средневекового Неаполя.
Безумные выходки, разудалые кутежи и скандальные романы неистового русского князя Волконского буквально сотрясали Париж, самые эффектные красавицы света и полусвета боролись за право привлечь, хоть ненадолго, его внимание. Лишь одна женщина, юная и невинная танцовщица Локита, оставалась, казалось, холодна к ухаживаниям князя. И чем неприступнее держалась девушка, тем отчаяннее желал победить ее гордость и покорить ее сердце князь…
Фортуна, наконец, улыбнулась княжне Софье Астаховой. Именно здесь, во Франции, она стала пользоваться успехом у мужчин, да каким! Среди ее поклонников есть и русские, и галантные французы… Но для Сони главное сейчас другое — сама королева Франции Мария-Антуанетта решила прибегнуть к ее помощи. Подумать только! Иметь возможность путешествовать по Европе со всеми удобствами, в обществе красивого молодого человека, находясь при этом на полном обеспечении казны, — и за это всего лишь передать брату королевы, австрийскому эрцгерцогу, ее письмо.
Она узнала его. Лицо этого человека невозможно забыть. Кьяра поклялась, что отомстит за сестру. Негодяй получит свое. Вот только… Сердце подсказывает, что душа его чиста. А сердце никогда ее не обманывало…
В библиотеке Кембриджского университета историк Клер Донован находит старинный дневник с шифрованными записями. Ей удается подобрать ключ к шифру, и она узнает, что дневник принадлежал женщине-врачу Анне Девлин, которая лечила придворных английского короля Карла Второго в тот самый период, когда в Лондоне произошла серия загадочных убийств. Жестокий убийца, имя которого так и осталось неизвестным, вырезал на телах жертв непонятные символы. Клер загорается идеей расшифровать дневник и раскрыть загадку давно забытых преступлений…Впервые на русском языке! От автора бестселлера «Письмо Россетти».