Наполеон. Годы величия - [8]

Если на определенный день назначалось представление пьесы, то оно никогда не переносилось, хотя состав актеров менялся, но не в связи с недомоганием или хандрой актрисы (как это часто бывало в театрах Парижа), а вследствие более серьезных причин. Иногда случалось так, что г-н Етьелетт получал приказ явиться в расположение своего полка, или графу Альмавиве поручалась важная миссия, хотя Фигаро и Розина всегда оставались на своих местах. Желание угодить первому консулу было настолько великим и всеобщим, что вновь назначенные исполнители буквально лезли из кожи, чтобы поддержать спектакль на должном уровне, и поэтому постановка пьесы никогда не терпела неудачу из-за отсутствия того или иного актера.

Ко всему можно добавить, что известные личности, занимавшие высокие посты в правительстве или в армии, приводили с собой в замок также и других людей, не менее известных, благодаря их персональным достоинствам или высокому положению. Это была истинно блистательная панорама, когда перед нашими глазами проходили такие люди.

Как только я оказался в услужении у госпожи Бонапарт, я познакомился с Шарве, консьержем замка Мальмезон. День ото дня знакомство с этим почтенным господином принимало более интимный характер, пока, наконец, он не согласился выдать замуж за меня одну из своих дочерей. Я с большим интересом слушал его рассказы о госпоже Бонапарт и первом консуле того времени, когда я еще не служил в замке Мальмезон.

Генерал Бонапарт по возвращении из Египта как-то заметил своей жене, что ему бы хотелось иметь загородное поместье, и он обязал своего брата заняться этим делом, которое Жозеф, однако, полностью провалил. Госпожа Бонапарт, напротив, всегда была в поисках того, что могло понравиться ее мужу, и она поручила нескольким людям провести разведку в окрестностях Парижа, чтобы выяснить, можно ли купить там удобное поместье. Поколебавшись довольно долго в выборе между поместьем Ри и замком Мельмезон, она решила в пользу последнего, купив замок у г-на Лекульте-Дюмолей за, как я думаю, четыреста тысяч франков. Таковы были детали, о которых Шарве любезно сообщил мне, когда я стал служить у госпожи Бонапарт. Все в замке любили говорить о ней и, конечно, говорили не со злом, ибо ни одну женщину так не любили все те, кто окружал ее, и никто не заслуживал этого больше, чем она.

Вопросы безопасности

После возвращения первого консула из Египта на его жизнь было совершено несколько покушений; полиция неоднократно предупреждала его о том, чтобы он был настороже и не подвергал себя риску, прогуливаясь в одиночку в Мальмезоне. До последнего времени первый консул вел себя весьма беззаботно в этом отношении; но западни, подстерегавшие его даже в уединенной обстановке семейного круга, вынудили его принять меры предосторожности и стать более благоразумным. Теперь утверждается, что все эти заговоры были всего лишь сфабрикованы полицией, которая хотела казаться более необходимой, или что сам первый консул организовывал все это, чтобы усилить интерес к собственной персоне. Абсурдность всех попыток покушения на его жизнь якобы только подтверждает подобные догадки.

Пусть будет, что будет, но я поведаю о том, чему я был сам свидетель во время первого месяца моего пребывания в Мальмезоне. Ни один человек там, во всяком случае в моем присутствии, не выказывал сомнений в отношении реальности всех этих попыток.

Для того чтобы избавиться от первого консула, его враги считали, что все средства хороши; они просчитывали все до мелочей, не забывали даже его рассеянность. Следующее происшествие является доказательством этого.

В комнатах первого консула в Мальмезоне проводились ремонт и работа по украшению каминов. Подрядчик, ответственный за эту работу, прислал в замок резчиков по мрамору, в число которых, судя по всему, втерлось несколько жалких негодяев, нанятых конспираторами. Охрана первого консула была постоянно начеку и проявляла высочайшую наблюдательность: среди рабочих были замечены люди, которые только делали вид, что работают, но их внешность, манера поведения, профессионализм резко отличались от других рабочих. Эти подозрения, к сожалению, остались всего лишь подозрениями, но когда апартаменты были уже готовы для приема первого консула и он вот-вот должен был занять их, кто-то, проводя окончательный осмотр помещений, нашел на письменном столе табакерку с нюхательным табаком, во всех отношениях похожую на те, которыми пользовался Бонапарт. Сначала было решено, что эта табакерка действительно принадлежит ему и что она была положена и забыта на столе его камердинером; но сомнения, вызванные подозрительным поведением некоторых резчиков по мрамору, привели к дальнейшему расследованию. Состав табака был изучен и качество его подвергнуто тщательному анализу. Выяснилось, что табак был отравлен.

Авторы этого вероломного поступка, как утверждалось, находились в контакте с другими заговорщиками, которые готовились отделаться от первого консула. Они обещали организовать нападение на охрану замка Мальмезон и силой похитить из замка первого консула. Для этого они обзавелись точно такими мундирами, которыми пользовалась консульская охрана, день и ночь стоявшая на страже замка и следовавшая за Бонапартом в конном строю во время его поездок. В этих мундирах, используя специальные сигналы, они вместе со своими сообщниками (мнимыми резчиками по мрамору), находившимися внутри замка, могли легко смешаться в толпе настоящих охранников, которые столовались в замке и были там расквартированы. Они даже могли вплотную подойти к первому консулу и похитить его. Однако весь этот первоначальный план покушения был забракован ввиду сомнительности его исполнения, и заговорщики льстили себя надеждой, что добьются успеха в своем предприятии более верным путем и с меньшим риском для себя. Зная о частых поездках первого консула в Париж и используя маскировочные мундиры, они планировали равномерно рассредоточиться вдоль дороги среди регулировщиков эскорта первого консула и затем зверски убить их. Сборным пунктом заговорщики определили карьер у Нантерра, но их заговор провалился и во второй раз. В парке в Мальмезоне был один глубокий карьер; существовали опасения, что карьер можно использовать для того, чтобы скрыться там и потом напасть на первого консула во время его прогулок в одиночку. В связи с этим было решено перекрыть вход в карьер железной дверью.