Именно благодаря подобному жертвоприношению и существует сегодня обычай дарить любимым женщинам цветы.
Лада представляла собой молодую женщину с распущенными волосами, коронованную венком из первоцветов. Она ходила по земле в длинном красном сарафане и в белой сорочке и наблюдала, кто как живёт.
Если человек жил по законам природы, она посылала ему удачу и указывала выход из самых безнадёжных положений. Если же он преступал законы рода, она лишала его своей милости и отдавала на растерзание Маре – подземной богине смерти, одетой во всё чёрное.
Но, по-видимому, Лада занимала не слишком высокое положение в пантеоне славянских богов. Ниже её располагалось лишь капище Велеса на Подоле. Ну а выше всех забрался Перун.
Уйдя с Лысой, волхвы поклонялись ему на горе Старокиевской до тех пор, пока язычник Владимир Красно Солнышко не стал Крестителем. Предав веру предков, он повелел утопить идола в Днепре, а длинноволосых волхвов постричь налысо. Гора, на которой их остригли, стала называться Лысой. Здесь они и скрывались от преследований фанатиков новой веры.
С тех пор церквей и монастырей в Киеве построили так много, что всех их не сосчитать. Самый величественный монастырь – Киево-Печерская лавра – расположен совсем неподалёку отсюда. Вероятно, для того, чтобы не только уравновесить страшное влияние этой Горы, но и затмить своим величием…
Обойдя поваленную акацию, Майя и Жива принялись взбираться на правый отрог Девич-горы. С трудом поднявшись на вершину крутого склона, они обнаружили, что макушка возвышенности представляла собой в этом месте узкий гребень земляного, явно насыпного вала – бывшего крепостного редюита, с позиций которого отлично простреливалась когда-то вся гора.
Вал оказался настолько узким, что девушкам пришлось идти одной вслед за другой. Они не догадывались, что позади них, скрываясь в отдалении за кустами, шагал ещё кто-то. Ещё издали заметив на зелёном склоне их красные юбки и белые сорочки, безумный инквизитор решил последовать за ними.
Дойдя до края гребня, девушки остановились. Внизу перед ними предстала небольшая полянка с одинокой цветущей дикой грушей над обрывом, за которым открывался захватывающий вид на Выдубичи, на многочисленные автомобильные и железнодорожные развязки, на Южный мост и полосатые трубы ТЭЦ. Внизу перед ними располагалась та самая легендарная Лысина, которая прекрасно видна всем проезжающим по Столичному шоссе и мимо подножия которой они уже проходили.
Сделав ещё шаг, Майя и Жива невольно подались назад: на полянке в этот момент находились посторонние люди. Спиной к ним, разглядывая окрестности, стояли знакомые экскурсанты. Рыжий гид, о чём-то увлечённо рассказывая, стоял лицом к ним на краю обрыва.
– …правда, одним только ведьмам известно, что затмить тьму невозможно, – донеслись до Майи и Живы его слова. Заметив стоявших в отдалении на гребне редьюита двух девушек в белых сорочках и в красных юбках, он помахал им рукой. Все экскурсанты тотчас обернулись в их сторону.
– Ну, что я вам говорил, – шёпотом добавил гид, – видите? Стоило мне только упомянуть их, а они уже тут как тут: пожаловали на своё место силы. Так что не будем мешать им священнодействовать и отправимся теперь к следующей достопримечательности Лысой горы – к сгоревшей пожарной части.
Растянувшись цепочкой, экскурсанты двинулись вслед за ним по узкой тропинке в обход редьюита.
– Ну, и как тебе здесь? – спросила Жива, когда они исчезли из вида.
Майя неопределённо пожала плечами.
– Слишком шумно… да ещё эти трубы напротив весь вид портят.
Снизу из-под горы от автотрассы, действительно, шёл беспрерывный гул.
– Зато здесь видно далеко вокруг, – возразила Жива.
Убедившись, что экскурсанты покинули священное место, девушки осторожно, чтобы не набрать скорость и не поскользнуться на склоне, спустились с гребня вала на полянку и подошли к цветущей груше перед обрывом. Безумный инквизитор, тем временем, подобравшись ближе, притаился сверху за кустом.
– Интересно, почему только груши растут повсюду на Лысой? – поинтересовалась Майя. – Почему не яблони?
– Потому что плод её напоминает фигуру женщины, – ответила Жива, – что лишний раз доказывает, кому должна принадлежать Лысая. Это сейчас здесь всем заправляют мужики-родноверы, а раньше, когда ведьмы ещё не были ведьмами, а были просто язычницами, именно здесь они поклонялись своей богине Ладе. Перун объявился на горе гораздо позже.
– Так это и есть святилище Лады? – удивилась Майя. – А на вид обычная полянка.
– Ладе всегда поклонялись на открытом месте, – объяснила Жива. – Не прячась в лесу, как нынешние язычники. Правда, мужчин сюда тоже не допускали. А если замечали подглядывающего мужика, – она оглянулась, – то ловили…
Ей показалось, что сверху за ними кто-то подглядывает.
– И что?
– И живым он отсюда не уходил…
– Что же с ним делали?
– С ним все по очереди занимались любовью, – намеренно громко произнесла Жива, – пока тот совсем не лишался сил. А затем приносили его в жертву на этом священном кострище.
Она показала рукой на выжженный круг, черневший посреди зелёной лужайки неподалёку от цветущей груши. Скрывавшийся за кустами инквизитор обомлел, заведя глаза кверху, и истово перекрестился.
