Напиши обо мне роман - [10]

Я застонала прямо в трубку:

— Лучше б ты объявление на столбе повесил! За сорокалетний «Маккалан» я бы сама тебе позвонила!

Роман расхохотался, пару раз стукнувшись затылком о ствол липы.

— Буду знать на будущее! — сообщил он. — Ладно. Мы так и будем по телефону трепаться, как в американской тюрьме, или что?

— Сейчас выйду, — вздохнула я.

Давненько меня никто не звал погулять, выкликивая со двора.

Я впрыгнула в джинсы, тщательно упаковала свои «зачетные сиськи» в самый закрытый бюстгальтер и самую плотную футболку и выскочила во двор.

— Ты вроде была другого оттенка, — с сомнением сказал Роман, разглядывая мои растрепанные волосы.

— Захотелось поярче, — пожала плечами.

— Ты красишься? — задал он невероятно логичный вопрос.

— Ну да. Я хотела сиреневый, — поделилась я, глядя на солнце сквозь апельсиново-рыжую прядь. — Но после того, как написала книгу про героиню с сиреневыми волосами, уже как-то неловко. Будут думать, что я про себя написала.[3]

— А ты про себя?

— Нет, дорогой… — интимно выдохнула я полушепотом. — Ты у меня первый миллионер.

— Все вы так говорите, — проворчал Роман.

— Ладно, второй! — призналась я неохотно.

Первый у меня в гостях даже кофе пил. А потом сбацал всемирно известную игру, умотал в Долину и с тех пор не отвечает на сообщения.

Правда, я их писала в «аське», случайно откопав свой старый номер, в котором весь контакт-лист был в глубоком оффлайне, так что, может, и не зазнался…

Остальные знакомства времен журналистики можно ведь не считать, да?

Роман смерил меня долгим взглядом сощуренных зеленых глаз. Под яркой зеленью лип они казались еще ярче, чем в полутьме его машины.

Я его тоже смерила — старалась выглядеть так же опасно и надменно, как он, но не уверена, что получилось. Когда ты рыжая и растрепанная творческая личность в растянутой футболке и старых джинсах, а он дьявол в элегантном костюме и аж светящейся белизной рубашке, как-то автоматически мяч переходит на вражескую сторону поля.

/3

Разрушая пафос момента, мимо прочапала с сумками из магазина моя соседка.

Я вежливо поздоровалась и помахала, но Роман интересовал ее куда больше. Она чуть в дерево не врезалась, так выворачивала шею в его сторону.

— Будет сплетничать, — заметил Роман, тоже провожая ее взглядом. — К вечеру сообщит всем твоим знакомым, что у тебя тут красивые и богатые под окнами на сиськи пялятся.

— Не будет, — отмахнулась я. — Она ученая уже. Работала в моей школе и как-то решила настучать моей маме, что я курю.

— А мама что?

— Мама сказала, что я взрослый человек и, получив паспорт, имею право сама решать, что делать со своей жизнью. Она и затихла. Даже развод мой никто не обсуждал.

— Ты заметила, что перешла со мной на «ты»? — вдруг спросил Роман. — Когда успела?

— Ой!

Где-то в своих долгих воображаемых беседах с ним я и потеряла это «вы». Сроднилась. Можно сказать, я теперь была с ним была знакома гораздо плотнее, чем он со мной.

— Права народная молва, — усмешка искривила твердые губы. — Лучше день потерпеть, чем неделю уговаривать. Может быть, и в кроватку к себе позовешь?

— Неа, — качнула головой. — Никак. Еще не купила новое постельное белье.

— Господи, это-то зачем? — изумился Роман.

Его ехидно-высокомерная маска треснула, он даже выпрямился и расплел сложенные на груди руки.

— У меня есть красное, но на нем пятно, черное, но немного рваное, радужное с зайчиками, но трахаться на нем как-то неприлично, — начала перечислять я, загибая пальцы. — Ну и всякое в цветочках, недостаточно стильное, — я кивнула на его элегантный костюм. — Для миллионеров. Так что с постелькой опять облом.

Я развела руками.

— Давай я тебя в отель тогда позову?

— Фу, ну не. Это совсем какой-то не про меня сюжет.

— Тогда хоть поужинаем?

Внутри меня взорвалось несколько разноцветных фейерверков и забил искрящийся фонтан с золотыми огоньками.

Но…

— Нет, прости, мне нужно писать… — вздохнула я.

— Твой этот любовный роман? И ты из-за этого отказываешься? — кажется, не поверил своим ушам Роман.

— Ну да… — я вздохнула еще раз и смущенно дернула полу футболки. — Я сегодняшнюю норму не написала еще. Если б ты предупредил, что припрешься, я бы постаралась с утра закончить. А так вечером у меня самое вдохновение.

Вообще мало кто считает писательниц любовных романов настоящими писателями. Даже копирайтер — это тяжелая работа, про это все понимают. А романчики про любовь — фигня же, что тут писать-то? Поэтому мне всегда неловко из-за этого отказываться от болтовни в чатах или встреч. Вроде как отфутболиваю людей из-за ерунды. Хотя и сама знаю, что не ерунда, но смущение никак не искоренить.

— То есть, ты не пойдешь со мной в ресторан, с настоящим, как сама говорила, красивым миллионером, чтобы писать о выдуманном миллионере? — уточнил Роман еще раз.

— Типа того.

— И ты так каждый день?

— Почти. Иногда у меня бывают выходные.

Я не стала уточнять, что примерно раз в полгода.

— Скучная у тебя жизнь…

— Пффф! А ты думал — писательницы любовных романов делают это в постели со своими героями? Пошла такая, сняла миллионера в вашем специальном миллионерском «Тиндере» и, поставив ноутбук ему на спину, как в «Опасных связях», написала главу с натуры?