Наперекор стихии - [29]

— Вы не пожалеете, — сказала ему Бесс с усмешкой. — Эта француженка знает такие штучки…

В одной из верхних комнат девчонка доказала правоту слов Бесс. Среди розоватых занавесей и зеркал в позолоченных рамах она медленно, с непринужденной грацией раздевалась, после чего принялась раздевать Джошуа, поглаживая его ласкающими кошачьими движениями.

Через несколько минут он растянулся на широкой, мягкой кровати, а она тем временем возбуждала его поцелуями и мягкими движениями своего язычка. Время от времени он приподнимался, поглаживая черные локоны, ниспадающие ей на спину. Потом, не в силах сдерживаться, он обхватил ее нежные округлые бедра и посадил сверху себя.

Девушка весело, непринужденно рассмеялась.

— Ах, какой нетерпеливый, — шептала она, опускаясь все ниже. Поддавшись ее плавному, искусному движению, он вошел в нее и начал сжимать и двигать ее бедра, сначала медленно, а затем все быстрей и быстрей…

Джошуа отогнал воспоминания, возвращаясь к настоящему. Он снова взглянул на Дональда.

— Эта газета что, испортила тебе аппетит? — спросил он.

Дональд выглядел огорченным. Никто, подумал Джошуа, не принял бы их за братьев, и не только из-за большой разницы в возрасте, но и по внешнему виду: в свои двадцать пять Дональд был рус и худощав, с узким лбом и голубыми глазами, Джошуа же унаследовал от отца бычью грудь и ширину в плечах, короткую крепкую шею и густые темные волосы, теперь тронутые сединой.

Будучи на семнадцать лет старше Дональда, Джошуа иногда относился к нему скорее как к сыну, чем как к брату.

— Да забудь ты про это, — сказал он. — Что тебя так встревожило?

Дональд посмотрел на сложенную газету.

— Да эта возня с запретом строительства кораблей в Англии, которые должны продаваться Конфедератам. В передовице написано…

— Да что знают эти писаки? Думай-ка о своих двигателях, парень, а политику предоставь мне.

— Да что толку в двигателях, что толку в «Ариадне», если ее могут реквизировать до того, как она выйдет в море? В Акте об иностранной приписке сказано, что ни одно британское судно не может быть приписано к морскому реестру иной воюющей стороны вне земли Британии. А поставлять вооруженные корабли любой из сторон является нарушением. В передовой упоминают штрафы, арест и удержание судна…

— К торговым судам это не относится, — сказал Джошуа коротко. — «Ариадна» — это торговый корабль.

Дональд тихо заметил:

— Мы оба знаем, что это неправда.

Джошуа бросил короткий взгляд на служанку, стоявшую за тяжелой стойкой красного дерева.

— Нан, можешь идти.

Девушка быстро вышла из комнаты, закрывая за собой дверь.

— Судно не будет оснащаться вооружением на верфи Родмана, — напомнил Джошуа Дональду.

— Да, конечно, но ты знаешь его характеристики, как и я. На главной палубе будут сделаны проемы для двенадцати пушек. А на баке должно предусматриваться место для поворотного орудия, стреляющего стофунтовыми снарядами.

— Это не наше дело, — сказал Джошуа. — А что касается этих визгов господина Адамса…

— Но ведь Чарльз Френсис Адамс — посол Соединенных Штатов…

— И к тому же член весьма известной семьи. Да знаю я это. И лорд Расселл это знает, вот почему ему и платят за то, что он подпевает Адамсу. Но Расселл не пойдет ни на какие действия, которые могут помешать процветанию британских кораблестроителей. Эта война и так уже достаточно подорвала торговлю хлопком.

— Но в парламенте есть люди, благосклонные к Северу…

— Это все те же тупоголовые идиоты, которые запретили работорговлю у нас самих, — с презрением сказал Джошуа. — Но их слишком мало… Я достоверно знаю, что члены Палаты общин за конфедератов, пять к одному. Симпатии Гладстона на стороне Юга, а Палмерстон…

Миссис Майтланд, вошедшая в комнату, прервала его речь. Джошуа с удивлением посмотрел на женщину. Обычно невозмутимая, она выглядела несколько взволнованной.

— В чем дело? — спросил Джошуа. «Наверное, опять Уинифред, — предположил он. — Черт ее побери, ей все хуже и хуже. Надо что-то предпринять в отношении нее…»

— К вам посетитель, сэр, — сказала миссис Майтланд, приведя Джошуа в изумление. — Молодая особа. Она настаивает на разговоре с вами.

Джошуа заметил короткую паузу, как будто экономка не была уверена в происхождении посетительницы.

— В самом деле? — Джошуа не торопясь встал, скомкал салфетку и положил ее рядом с кофейной чашкой. — И что же за дело у нее ко мне?

— Она говорит, что она — вроде бы родственница, сэр. Мисс Селена Хэлстид. У нее с собой саквояж. — Миссис Майтланд пожевала тонкими губами, а потом добавила: — Думаю, что если вы кого-то ожидаете, вам следовало бы поставить меня в известность.

— Верно, — сказал Джошуа. — Я побеседую с мисс Хэлстид.

Джошуа направился к выходу, а Дональд спросил его:

— У нас вроде нет никаких родственников по фамилии Хэлстид, так ведь?

— Я по крайней мере таких не знаю, — медленно проговорил Джошуа. — Но в то же время фамилия довольно распространенная.

— Может быть, она доводится нам родней со стороны Уинифред?

— Не думаю. Ну ладно, завтракай, а я с этим разберусь.

Девушка стояла в прихожей с черно-белым мраморным полом, со стенами, отделанными мореным дубом, обставленной бронзовыми статуэтками. Она куталась в накидку, ниспадающую до лодыжек, скрывающую ее фигуру. Но когда Джошуа спустился вниз и встал напротив нее, он заметил, что глаза ее были фиалкового цвета и обрамлялись длинными густыми ресницами; что губы у нее пухлые и чувственные и что линия ее щек и скул была исключительно очерчена.