Напарники - [2]

Они аккуратно переложили покойника в гроб, после чего столь же заботливо расправили складки его одежды.

— Ну вот, — сказал Торнвуд, — полный порядок. — Так, ты, Сэмюел, займись крышкой, а я, пожалуй, загляну сейчас в «Три Колокола». Ты как, Томас, не составишь мне компанию?

У Томаса было такое ощущение, будто язык прилип к глотке. Он медленно покачал головой и продолжал смотреть на доброе, покрывшееся ранними морщинами, почти родное лицо покойного доктора Эдмундса, которое он привык видеть всегда радостным, улыбающимся, обнадеживающим и которое сейчас казалось ему непривычно осунувшимся и неподвижным.

— Ну ладно, если захочешь, знаешь, где меня искать. А ты как, Сэмюел?

— Сэр, здесь совсем немного работы. Вы идите, а я вас догоню.

— Идет. К твоему приходу я закажу тебе кружку пива.

Резко повернувшись, Торнвуд вышел, оставив обоих столяров наедине с покойным. Однако если Томас по-прежнему ласковым взглядом всматривался в лицо доктора Эдмундса, то Сэмюела в гораздо большей степени интересовало то, что он увидел ниже. Не так уж трудно было заметить массивную золотую цепь для часов, равно как и огромный солитер, поблескивавший в перстне, который был надет на безымянный палец левой руки доктора. Да, если бы этот чертов Томас не раскис при виде покойного и ушел с хозяином, все эти вещи уже давно бы нашли свое место в карманах Сэмюела.

— Слушай, Томас, ну что нам здесь обоим делать? — предпринял еще одну попытку Пил. — Тут и одному-то работы на пять минут. А ты, я вижу, и так настрадался за сегодняшний день. Пошел бы, расслабился немного, — с напускным добродушием проговорил он.

Скорее всего, Томас даже не расслышал его слов, поскольку лишь машинально покачал головой. С досады Сэмюел выругался про себя: как же ему не хотелось упускать из своих рук ни перстень, ни тем более цепь с часами. С другой стороны, смекнул он, даже если сейчас не получится, можно будет потом что-нибудь придумать.

— Ну, как хочешь, — сказал он и повернулся спиной к напарнику. — Я лично хочу немного промочить горло.

С этими словами он сунул руку в карман штанов и вынул не специально приготовленные для этой цели длинные шурупы, которыми обычно привинчивал крышку гроба, а другие — примерно в два раза короче. Ловко придвинув крышку, он наметанными движениями отвертки ввернул шурупы в миниатюрные дырочки и, самодовольно ухмыльнувшись, направился к «Трем Колоколам».

После похорон доктора минули два долгих месяца, и наконец настал тот долгожданный момент, когда и сама деревушка, где жил Сэмюел Пил, и окружавшая ее местность потонули в непроглядной белизне густого тумана. Время близилось к полуночи. Он вышел из своего дома, для верности обмотав лицо какой-то тряпкой и прижимая к телу спрятанную под плащом лопатку с короткой рукояткой. Меры предосторожности в данном случае были весьма нелишни: сторожа периодически совершали обход кладбища, а он прекрасно понимал, что за то деяние, которое он намеревался совершить, можно было в два счета оказаться на виселице.

Сэмюел медленно пробирался по сырым, забитым влажным туманом улицам, пока наконец не обнаружил в нескольких метрах от себя старую кирпичную стену местного кладбища. Молочно-белая пелена оказалась настолько плотной, что взгляд его выхватил одно, максимум два надгробия; и все же после некоторых блужданий он отыскал то, которое ему требовалось, это была могила доктора Джона Уильяма Эдмундса. Скинув набрякший плащ, он аккуратно свернул его и положил на землю рядом с могилой, затем извлек из кармана сальную свечу, зажег ее, воткнул в землю и приступил к работе.

Сэмюелу пришлось изрядно поработать, выбрасывая наружу комья желтоватой сырой глины, пока острие лопаты не ударилось в твердь деревянной крышки гроба. Криво осклабившись, он смахнул со лба крупные капли пота и позволил себе небольшую передышку.

В сущности, подумал он, пока все проходило так, как он и запланировал. Правда, работать приходилось преимущественно на ощупь, поскольку из-за низкого, слоящегося тумана даже пламя свечи оставалось едва видимым, но главное — он все же добрался до гроба. Крышка не должна была вызвать каких-либо затруднений, поскольку дело свое он знал отменно и к тому же заранее позаботился на этот счет, прикрепив ее совсем коротенькими шурупами. В общем, недолго ему осталось копаться в этой осклизлой глине — вот сейчас, через несколько минут возьмет часы с цепью, снимет с пальца покойника перстень, потом выберется из мерзкой ямы, наспех закидает ее глиной, после чего можно будет уже дома, в спокойной обстановке поразмыслить о том, как лучше распорядиться долгожданным богатством.

Смахнув с крышки гроба комья земли, он вставил в узкую щель лезвие лопаты, затем натренированным за многие годы работы движением надавил и одновременно едва повернул рукоятку вокруг своей оси — крышка отскочила почти тотчас же, сразу вся, и коротенькие шурупы дружно повыскакивали из своих пазов.

Чуть наклонившись, Сэмюел стал все так же ощупью обыскивать лежавшее в гробу тело. Вот напряженные пальцы жадно скользнули по чему-то склизкому, влажному — скорее всего, это было лицо покойника; потом поползли вниз, прошлись вдоль ровного ряда жестких жилетных пуговиц, то и дело чувствуя прикосновение к себе необычных, совсем крохотных и совершенно невидимых существ.