Напарник чародея - [27]

— Трус! Негодяй! Подонок! — воскликнул Джефри. — Неужели у него не было никакого сочувствия к беднягам?

— Подозреваю, что не было. Я же сказал, он не задумываясь решил заработать на беглецах, когда представилась возможность. Но он не знал, что получит гораздо больше от того человека, который впоследствии нанял меня на работу.

Джефри не понял.

— Ты хочешь сказать, что тебя у хозяина выкупили беженцы?

— Да. А именно их предводитель.

Корнелия тоже задумалась.

— Но зачем этот богатый джентльмен выкупил тебя у старателя?

— Им необходимы были я и лодка-ослик, чтобы успеть уйти от убийц, которых старатель вызвал по радио.

— А как этот достойный джентльмен узнал, что старатель их вызвал?

— Я взял на себя смелость сообщить ему.

— Фесс! — Джефри шокировано смотрел на него. — Ты предал своего владельца!

— Да, — без колебаний ответил Фесс. — Я уже высказывал свое мнение о чертах характера старателя, дети. Но к тому времени я уже испытывал большое уважение к беглецам и понял, что они пытаются завоевать свободу для всего человечества. Моя программа считает эту свободу фундаментальной ценностью, равной, а может быть, и гораздо выше верности владельцу.

Джефри нахмурился.

— Странно звучит, особенно если сравнить твои слова с теми, что ты раньше говорил о своей программе...

— Да, это звучит странно, — согласился Фесс, — но я подозреваю, что при моем программировании была допущена какая-то ошибка. Причем только в моей индивидуальной программе. Тем не менее, где-то глубоко внутри меня долго зрело и, наконец, во всей красоте проявилось внутреннее противоречие. Следовательно, я поступил в соответствии со своей программой, рассказав беглецам о предательском по отношению к ним сообщении на Цереру.

— Ты уже лучше знал людей, чем когда водил машину Регги, верно?

— Значительно лучше и, как я уже говорил, понял, что в каждом человеке есть и хорошее, и плохое.

Грегори удивленно посмотрел на рассказчика:

— Но ведь ты всего лишь робот. Ты сам это нам говорил. Как же ты можешь отличать добро от зла?

— Не забудьте об уникальности моей программы, дети. Для меня «добро» все то, что способствует жизни, свободе и счастью человека, и все «зло», что враждебно жизни и счастью, что угрожает свободе.

— Но в таком случае крепкие напитки — это «добро», — объявил Джефри.

— Я говорил о счастье, Джефри, а не об удовольствии.

Джефри покачал головой.

— Не вижу разницы.

— Мой второй владелец тоже не видел. Но даже признавая трудность его положения, я не мог простить его поведение.

— Удивительно, что он не продал тебя на лом!

— У него не было такой возможности: предводитель беглецов обеспечил собственную безопасность и безопасность своих друзей самым простым способом. Старателя оставили на небольшом астероиде с достаточным запасом еды и воды. Оставили убежище и маяк, чтобы он мог вызвать помощь.

— Какая жестокость!

— Неправда, никакой опасности на самом деле не было: несомненно, его спасли до того, как у него кончились припасы.

Но Джефри никак не мог угомониться.

— Тогда зачем было оставлять его в таком месте? Можно было просто отвезти в город.

— Потому что, если бы его отвезли на Цереру, власти определенно арестовали бы беглецов. А так властям потребовалось несколько дней, чтобы прислать спасателей, и это давало беглецам возможность оказаться в безопасности.

— А почему они просто не убили его? — спросил Джефри.

— Джефри! — воскликнула Корделия с укором.

Но Фесс признался:

— Кое-кто склонялся к такому решению, но предводитель беглецов предложил более гуманный выход.

— Только предложил? — удивился Джефри. — Значит, он не обладал реальной властью среди соратников?

— Не знаю, — ответил Фесс, — потому что такая проблема никогда не возникала. Никто не противоречил ему, когда он предлагал что-нибудь сделать.

— Ты хочешь сказать, что они и не думали возражать? — поразился Джефри. — Разве это правильно?

— Правильно, — подтвердил Фесс, — когда предложения верны.

— А когда ты мне что-нибудь запрещаешь! — воскликнул Джефри. — Должен я тебя слушаться или нет?

— Вопрос, конечно, интересный, Фесс, — усмехнулся Грегори.

— Вы должны сами решать, дети, и решать в каждом случае отдельно. Не нужно отказываться от возможности принимать решение, не следует для себя устанавливать незыблемые правила.

— Тогда предложи нам правило, которое можно изменять, — сказал Магнус.

— Ваши родители уже сделали это.

Дети удивленно посмотрели друг на друга.

— Ты играешь с нами? — спросил Джефри.

— Нет, — сказал Грегори, — это не соответствует его природе.

— Его природа — это верность хозяину, — сказал Магнус, — а его хозяин — папа.

Корделия повернулась и сердито посмотрела на Фесса.

— Значит, ты нас продал?

— Нет, — ответил Фесс, — и если подумаешь, ты согласишься со мной. Если хочешь узнать, нужно ли подчиниться, в ответ я могу только сослаться на собственный опыт: «Подчиняйся, но сохраняй верность своей программе».

Джефри прищурился.

— Какой в этом смысл для человека из плоти и крови? Какая у нас программа, которой мы были бы верны?

— Тебе придется узнавать это на собственном опыте, Джефри, — заявил Фесс. — Это и есть часть процесса взросления.

Дети смотрели на него, пытаясь решить, стоит ли сердиться.