Намывание островов - [37]

4.

Вот, наконец, наш герой проснулся в очередной раз с похмелья, решив уже повесится вот прямо сейчас, не мешкая и не выжидая, когда снова прийдут ежи. Тут он увидел хромовые сапоги и застонал. Однако еж не стал петь или танцевать, а вместо этого он дал ему ключи от машины и велел переодеться в тот костюм, что он дал ему. Когда Гена был одет как лесник, то еж приказал идти вниз и действовать так, как он посчитает нужным. Внизу Геннадий увидел огромный джип, полностью готовый к путешествию куда-то очень далеко. На заднем сидении лежал ящик серебра. Ключи, как и следовало полагать, подошли к джипу и наш герой поехал на нем, сам не зная куда. Он ехал и день и ночь, не имея понятия, куда он добирается. Населенные пункты попадались все реже и реже, становясь все меньше и худе, а потом и совсем пропали. Природа вокруг менялась: замерзла всякая грязь и все водоемы покрылись льдом, облака ушли и небо стало синее-синее, а в воздухе неимоверная влажность сменилась на крайнюю сухость, которая сопровождалась выпадом первого снега и первыми холодами. Вставало яркое алое солнце, которое освещало бескрайнее поле, небо было голубым, а температура была в районе минус пяти градусов. Куда бы вы не посмотрели в такой момент в таком месте, видно было, что кругом есть только бесконечные сухие луга с мерзлой землей, что уходили за горизонт во все стороны. Солнце светило, а клерк ехал ему навстречу, рядом лежала небольшая березовая роща, где, как и во всех лесах, деревья были похожи на какие-то палки, поскольку они были холодные, голые и, казалось, сухие и мертвые. Сквозь рощу, да и, как я уже говорил, все окрестные леса, было все отлично видно. Тут солнце начало затмеваться, ибо впереди выросли огромные махины гор, что внизу были покрыты прозрачными и голыми лиственными лесами, но чем далее вверх и вглубь гор он ехал, тем больше там было хвои, которая, в итоге, была везде на столько, на сколько было видно. Горы он не знал, какие, но ехать он не прекращал, полагая, что это все Урал, естественно, ошибаясь. Здесь, на одной единственной грунтовой дороге, если это можно было так назвать, что вела через эти самые горы, он часто видел волков и медведей, которые его совсем не пугали, ибо он знал, что скоро его путь должен кончится, ибо топливо, которого он накупил в одной деревне, оставалось немного. Теперь назад повернуть нельзя, ибо там тебя ждут многие километры пути по горам, лугам и лесам, без всяких поселений, без всякой надежды. В горах было очень красиво, красиво так, что он едва мог поверить, что это он это все видит, а не кто-то другой. Он поднимался на самые высокие вершины для того, чтобы увидеть, как восходит Солнце над горами и посмотреть куда ведет горная дорога, по которой он ехал, не встречая никого на ней, кроме диких зверей. Он видел горы, вершины которых были покрыты кристально чистым снегом, что отражал лучи солнечного света, заставляя их светится, будто яркие факелы. Ниже располагались небольшие луга, а далее лежал густой, прочти черный, хвойный лес, что уходил в глубину не менее густого тумана, белого, будто молоко или милованная бумага. Холодно было ужасно, но только в таком холоде и сухости небо может быть таким прозрачным и ярким, имея настоящий синий, а не голубой цвет. Солнечный свет рассеивает туман, пробивает его пелену, делая все светлым настолько, насколько это возможно. Кажется, будто все вокруг покрыто тончайшей золотой фольгой, настолько все имеет насыщенный желтый цвет от первых солнечных лучей. Температура опустилась до десяти нижу нуля, но снега никак не выпадало, мир тут так и был холодным, прозрачным и очень сухим. Вот, наконец, наш герой приехал в какую-то деревню.

5.

В той деревне, в богатом доме, жил самый великий философ в мире, которому был известен секрет счастья всего человечества, а также многие другие вещи. Геннадий стал учеником того самого философа и выучился у него всей мировой мудрости за многие годы. Когда он узнал секрет счастья всего человечества, то он вернулся обратно домой, дабы проповедовать открытую истину всем людям. Геннадий встал на центре городской площади и начал говорит: «Граждане! Я многие годы учился у величайшего философа в истории, дабы теперь рассказать вам, товарищи, о том, как обрести бесконечное счастье. Его секрет состоит в том, что...».

- Да он сумасшедший! Хватайте его! – крикнула какая-то тучная дама, что сжимала бутылку пива в руках, которой и запустила в Геннадия.

- Чему вы учите молодежь? – завопила еще более тучная дама с гнилыми зубами, на голове которой был платок. – Сектанты! В Христа-Господа не веруете! Хватайте их!

- Я журналист газеты «Филистер»! Я напишу статю туда, под названием «Сумасшедшие сектанты устроили теракт.». – завопил журналист, делая фото Геннадия.

Прибежала полиция и арестовала бывшего клерка, после чего он был отправлен в камеру, где его долго мучили и пытали, потом допрашивали и снова пытали. Спать давали часа два в сутки, не более. После сна давали поесть и попить воды, а потом допрос с пыткой возобновлялся. Следователь кричал: «Зачем ты это все говорил? Ты хотел создать секту? Ты призывал к свержению властей? Ты экстремист? Может быть, ты наркоторговец или наркоман? Зачем ты говорил, же? Отвечай!». Геннадий, сквозь слезы, чуть не задыхаясь от волнения, валясь на пол от усталости и голода, хриплым от жажды голосом стонал: «Я хотел помочь людям!». Через время его отпустили, но у выхода из отделения полиции его ждали трое крепких ребят, которые избили его до полусмерти, после чего они отвезли его в некое заброшенное старое здание на самой окраине города, где и заперли его в подвале, а дверь заварили, дабы выход стал совсем невозможным. Геннадий знал, что он никогда не сможет покинуть это темное помещение, заваленное грудами битого кирпича, но он нисколько этому не сопротивлялся, ибо он был настоящим философом, который не боялся неизбежного, гордо встречая его лицом к лицу. С каждой минутой он все больше хотел пить, а в воздухе подвала углекислого газа становилось все больше, отчего Гене стало сначала тяжело поднять руку, потом стало тяжело открыть глаза, потом уже едва можно было удержаться от потери сознания. Гена весь вспотел от жары, он уже не дышал, а глотал воздух ртом, но и это не помогало. Он очень устал, голова кружилась от недостатка кислорода, конечности налились свинцом, а мысли становились все мутнее и мутнее, а потом Гена уснул и даже еще видел некие сумбурные картины в голове какое-то время, а потом и эти картины исчезли, оставив после себя лишь полнейшую темноту.