Наместник - [34]

— Никаких свидетелей, — пояснил он устроенную резню. Чушь, конечно. Мы убивали лишь охрану, никогда не трогая прислугу и домашних. Лица наши закрывали маски, да и двигались мы столь быстро, что разглядеть что-либо было невозможно. Мы даже появились в базах Интерпола как киллерская группировка «Ночной ужас». Саан был так любезен, что переслал нам досье перед тем, как стереть его из системы. Да, они могли и это. Они могли почти всё.

Я озабоченно взглянул на напарника. Сложно привыкнуть к тому, что смотришь на другого, как на отражение в зеркале. Сейчас мы почти неразличимы. Двойник был на пару лет моложе меня, но я подтянулся, и фигуры теперь выглядели одинаково, упакованные в идентичные итальянские костюмы, сшитые по одной мерке. Те же прически, загар, даже модная щетина на лицах одной длины. Джим был уверен, что внешность близнецов нам когда-нибудь пригодится.

— Ты читал досье? — я думал, что товарищ снова включил профессионала, но после этого вопроса внезапно понял, чем вызвано его настроение. Досье. Ужасное, отвратительное досье. Мы летели в Картахену, чтобы ликвидировать некую Марию Монтес, двадцати семи лет отроду. Девушка была красива, образованна, и работала нейрохирургом в местном госпитале для бедных. Молодая особа вела скромный образ жизни, и если и упоминалась в прессе или социальных сетях, то исключительно в восторженных выражениях. Она не занималась политикой, не писала разоблачительных статей. А главное, у неё не было решительно никакой охраны.

До сих пор Кастор поручал нам сложные миссии. Такие, которые вместо нас могла выполнить лишь небольшая армия. И убивали мы только подонков. Возможно, всё это было растянутой во времени проверкой. Жертвы-негодяи должны были заставить нас работать без сбоев, и даже получать удовольствие от того, что мы в какой-то степени вершим правосудие. Мощная охрана, уничтожаемая под корень, приятно щекотала эго. Иногда я чувствовал себя супергероем. И Джим, уверен, тоже. По крайней мере, до эпизода с двойняшками.

Сейчас правила изменились. Любишь медок — люби и холодок. Мы увязли слишком глубоко, чтобы артачиться из-за того, что цель выглядит совершенно безвинной. Это просто продолжение проверки. Сможем ли мы сделать это?

— Я читал досье, — наконец ответил я. — Ты же понимаешь, что это испытание? Как детишки в бункере. Цель оправдывает средства, и всё такое. Понятно, что он мог нанять бомжа за несколько тысяч песо, чтобы тот прирезал сеньориту Монтес в подворотне. Но он послал нас. Из пушки по воробышку.

— Она такая красивая, — батюшки, теперь он пялился на её фото. — И она помогает людям. Лечит детей. А мы чем занимаемся? Зачем ему её смерть?

— Ну, может, она будущая мать Тереза, — пробурчал я. — А появление такого персонажа не входит в его великий план. Может, его хрустальный шар показывает, что через пять лет она возглавит благотворительную организацию, которая остановит использование детского труда в Латинской Америке. А он ему нужен, этот самый детский труд. Для прогресса и роста ВВП, чтоб его. Чего ты ждешь от существа, придумавшего концлагеря?

— От него я ничего не жду, — глухо процедил Джим. — А чего ждать от нас? Мы правда это сделаем?

— Хочешь, бросим монетку? — малодушно предложил я, доставая из кармана золотой крюгеранд. — Орел — я, решка — ты. Сделаем быстро и безболезненно. Вот, придумал — давай во сне? Она ничего и не почувствует.

— Да пошёл ты, — сорвался приятель. — Я вообще не собираюсь в этом участвовать, понял? Хочет убивать женщин и детей — пусть делает сам. Он не может нас заставить.

— Не может, — согласился я. — А теперь давай подумаем о другом. О доверии. Сколько раз мы его видели после базы? Один? Он нам не доверяет. Нам дают грязную работу, чтобы проверить наши способности, и держать занятыми. Мы ничего не знаем ни о его плане, ни о том, стоит ли вообще иметь с ним дело. Он говорит, что спасает планету. Но мы можем быть уверены лишь в том, что его братец мечтает её уничтожить. А Кастор… может, он тоже гонит её в ад, просто другим путём. И знаешь, что я думаю? Что мы должны жрать чёрную икру, носить костюмы стоимостью с авто, и убивать всех, на кого он укажет. Даже смазливых невинных девушек. И в результате, если повезёт, нам поверят. И мы проникнем в самое сердце его организации. Вот тогда и будем размышлять о том, что морально, а что нет. А до тех пор я намерен слепо следовать приказам. Понял?

— Да ты просто хренов Джеймс Бонд, — пробормотал напарник. — Кидай свою монетку.

* * *

— Ну, и как нам избежать камер? — мы уже полчаса пялились на огромный многоквартирный дом на окраине Картахены, и Джим выглядел изрядно раздраженным. Не лучший район, но и не худший. Отличный вид на воду. Проблема состояла в том, что сорокаэтажная башня расположилась на охраняемой территории. Электронными пропусками местные связные нас обеспечили, но весь комплекс был буквально утыкан средствами наблюдения. А ещё там было полно охранников. Не беспринципных наёмников, защищающих богатых мерзавцев, а обычных трудяг, охраняющих покой других трудяг из среднего класса.

До сих пор мы громили расположенные на отшибе частные особняки, напялив маски. А здесь как? Пронестись через КПП, стреляя охране по ногам, взбежать на тридцать второй этаж, высадить дверь квартиры, и нашпиговать Марию пулями? Что ж, это вариант. Ещё можно напасть на неё в больнице, или по пути в неё. Так даже проще. Но на борту джета мы решили, что бедняжка не умрёт во сне. И вообще не умрёт в неведении. Нужно сначала понять, почему она. Вряд ли Кастор выбирал жертву методом тыка. Она перешла дорогу — кому-то, или чему-то. Её беззащитность давала нам шанс пообщаться перед тем, как сделать своё дело. Ну и может ей будет приятно услышать перед смертью, что она гибнет во имя спасения человечества.