Намаскар: здравствуй и прощай - [28]
В главный храм Ориссы – в Лингараджу – вход дозволен лишь индусам. Веру можно изобразить, а подлинность её проверить некому, однако не было у нас настроения для проказ. Довольны мы остались и тем, что для иноверцев построили за северной стеной малый бельведер, с которого обозреть можно храмовый комплекс и даже разглядеть (при внимании хорошем) священные огни.
Туристов иностранных мы в Бхубанешваре не видели.
Ресторан для обеда нашли не сразу. В первом мы озвучили заказ, однако, увидев, как официант на кухне руками выкладывает на тарелку рис и овощи (облитые соусом жидким), бежать должны были спешно на улицу. Во втором смутило нас меню, из трёх блюд составленное. Наконец, в полчаса нашли мы ресторан удобный. Посетители еду руками брали, но мы испросили вилок. Порция риса оказалась килограммовой… Сытости полнейшей достигли мы за 100 рублей (при этом больше половины от принесённого съесть не смогли).
По центральным улицам Бхубанешвара нищих нет; на автобусных остановках сидят порядочные индийцы, и нет им соперничества от бродяг. Даже в бедных кварталах порядок устроен ощутимо – люди живут в хижинах с низким входом, с глубокой соломенной стрехой, без гнили, без пакостей; мусор собирается только возле реки, но – в объёме невеликом.
В предыдущих городах мы видели собак затравленных, молчаливых, здесь собаки встречали нас бодрым лаем. Коровы и быки уверенно преграждали движение машинам, по крышам домов торопились кошки, мангусты, по небу планировали египетские цапли, суетились голуби. По тротуарам встречались лягушки, белки.
Бананы здесь диковинные – толстые, короткие, со вкусом щавеля.
Так, в прогулках неторопливых, в разговорах с племенными жрецами (с теми из них, кто знал английский) отдохнули мы достаточно перед дорогой на Андаманы.
Оля возвратила прежнее здоровье – только пищеварением мучается, но это в Индии привычным стало. Для утешения желудков наших стали мы заваривать себе детские каши (они продаются в аптеках; для готовки довольно кружки, воды и кипятильника) – смягчали ими завтрак и ужин. Стремление к еде национальной было сейчас не столь прочным, как в первые дни…
Делаю эти записи в неудобном лежании, в номере (Дневник упирается в живот, поддерживается рукой). Через 40 минут нам назначено выйти. Пешком поднимемся к вокзалу; поезд наш отбывает в 21:25. В 17:15 следующего дня прибудем мы в Мадрас, где заночуем до утреннего рейса. К 9 часам мы должны приземлиться в Порте Блэр.
27.07. Коромондал Экспресс
(Индия сетью железных дорог обхвачена; длина им – почти 65 тысяч километров.)
В вагоне от 6 утра сделалось шумно; кровать свою я должен был перебрать под сиденье (если вторую полку опустить с цепей, она, к стене приложенная, становится спинкой для полки первой).
Пишу в тряске большой, во внимании от соседей-индийцев. Зеваю.
На перроне вчера ожидание было недолгим (поезд лишь на полчаса опоздал). Рядом с нами на подстилках ужинала семья из 16 человек – людей опрятных, с чемоданами крепкими, широкими. Отец семейства (с матерью на очереди) раскуривал наркотик (дыхание держал подолгу, дым пускал травяной). Покурив, родители веселы сделались и начали по смеху детей кормить, с невестками, зятьями шутить. Газетные обёртки от съеденного мамаша уверенно бросала себе за спину, но грязи на перроне не случалось – ходил тут уборщик с пустой (без тряпки) шваброй, обскребал всё вокруг семейства в кучу (которую потом уводил прочь – сталкивал на шпалы; там не видно).
По вокзалам призывы развешаны не плевать, не мусорить, не испражняться. Бхубанешвар объявил будущее своё в чистоте и санитарии. Здесь в общественных уборных услышали мы запах твёрдый хлорки.
В последнюю неделю мы по мусору непримиримость показали похвальную. Складывали в карман даже то, что у себя, в России, в безлюдности могли бросить на дорогу. В Индии ни разу не решились мы дополнить свал всеобщий отходов – ждали мусорного бака, пусть ожидание это долгим было, порой – безнадёжным. К тому дошло, что обед-паёк, купленный нами в поезде (Гая – Калькутта), споры поднял в купе: осталась от него упаковка с объедками, и не знали мы, как от неё избавиться. Индийцы настаивали на примере своём – они без мыслей долгих бросали всё за окно. Оттого и грязи столько на путях железнодорожных собирается. Мы непреклонны были и всем на посмеяние довезли упаковки (скверные от растекающихся соков) до вокзала.
До чего удобно (и сколько в удобстве таком соблазна) – бросил всё разом за окно, и нет проблем…
Ко всякому поезду на перроне указано положение вагонов (на маленьких электронных табло). Вышли мы заранее на край платформы (вагон наш – S3 – назначен был вблизи от локомотива). Объявили поезд. Показался он издалека фарами яркими. Когда первые вагоны прокатились мимо нас, поняли мы, что порядок их был указан ложно – задом наперёд… И бежать пришлось через весь перрон с рюкзаками, утяжелёнными едой и водой (в путь заготовленными), – сквозь волны таких же обманутых и бегущих пассажиров. Суета невообразимая; благом было, что поезд останавливался медленно. Добежали мы при ногах размякших. Потные, пыльные в вагон вскочили. Прогнали с мест наших индийцев безбилетных и рады были спешности своей, потому что поезд стоял лишь 2 минуты (вместо положенных по расписанию пятнадцати).
Новая книга Евгения Рудашевского начинается как задачка из квест-комнаты, а затем успевает стать романом-погоней, детективом, историей о первопроходцах и предателях, притчей о любопытстве как великой движущей силе. Как герои не представляют, что заберутся настолько далеко, так и читатели — что сюжет заведёт их в такие дали. Десять человек отправятся в долгий путь, каждый со своей целью: Сергей Николаевич — за увлекательной статьёй, Марина Викторовна — за пропавшим отцом, их 14-летний сын Артём — за первым настоящим приключением, которое дедушка точно одобрил бы.
В четырнадцать – ты уже не ребёнок. Понимаешь больше, людей знаешь лучше, природу чувствуешь тоньше. Дима шёл на долгую соболиную охоту с одной мыслью: с первым убитым зверем он преобразится и вернётся в город настоящим мужчиной. Проводник во взрослый мир – дядя Николай Николаевич, умеющий читать следы на снегу лучше, чем Дима читает свои книжки. Помогут юноше и балагур Артёмыч, и охотник поневоле Витя, и чуткая лайка Тамга – но откровением станет встреча с неуловимым вороном.Многодневная соболёвка – приключение, о котором можно рассказывать одноклассникам не день и не два.
Вторая книга серии «Эрхегорд» Евгения Рудашевского – писателя, журналиста и путешественника, одного из победителей VII сезона конкурса «Новая детская книга». Опасное странствование по землям, охваченным предчувствием страшной беды, продолжается. Следующий город – Целиндел – оказывается едва ли не опаснее Багульдина. Да и на Старой дороге, заброшенной много лет назад, творится что-то из ряда вон выходящее. Кто же пишет тайные записки Мие, хочет убить Теора и объявляет награду за хангола и Громбакха? И наконец, почему таинственный браслет, вросший в руку, так отчаянно жжется?
Кумуткан — это неопытный детёныш байкальской нерпы, которому отовсюду грозит опасность. И главный герой повести, тринадцатилетний Максим, похож на кумуткана, когда мама, оставив его, уезжает на буддийские учения. В то же время сводная сестра Аюна называет себя потомственной чёрной шаманкой, а родной дедушка, бывший полярник, судя по всему, нарочно ловит нерп для каких-то страшных опытов…Повесть Евгения Рудашевского насыщена контрастами, она рассказывает о жизни современных иркутских подростков, о многонациональном колорите сибирских дворов — и захватывает читателя так, что вынырнуть из неё удается, лишь перевернув последнюю страницу.
Третья, заключительная книга серии «Эрхегорд» Евгения Рудашевского – писателя, журналиста и путешественника, одного из победителей VII сезона конкурса «Новая детская книга». Авендилл. Покинутый город, в который легко прийти, но из которого почти невозможно выйти. Однако люди все равно сюда стремятся. Одни хотят разжиться чем-то – или кем-то – необычным и разбогатеть. У других же цель – разобраться, что здесь произошло, и закрыть таинственную дверь в неведомый мир, откуда в город проникла черная погибель. Но в любом случае выжить смогут далеко не все. Как не достаться городу-ловушке? Как ухватить удачу и не только разгадать тайну города-призрака, но и уйти из него невредимым?
Дэн переехал в Америку. На время – он учится в университете в Чикаго. Семестр идёт своим чередом: 19-летний юноша выборочно ходит на занятия, заводит новых приятелей, неохотно и не сразу влюбляется. Здесь, вдали от родной Москвы, жизнь могла бы показаться ему серой, если бы не одно «но»: в тумбочке лежит надёжно припрятанный чёрный свёрток. В нём – истинная цель поездки. Новый роман-дневник Евгения Рудашевского описывает момент болезненного и неизбежного перехода из «тинейджерства» во взрослую жизнь.
Автор рассказывает о своей встрече с Северной Двиной спустя четверть века после первой поездки. Следуя по знакомым местам, он описывает зримые перемены, происшедшие в жизни северян за годы послевоенных пятилеток, сегодняшний день, далекое и недавнее прошлое края.Второй рассказ — о Мезени. Читатель побывает в удорских деревнях с их своеобразным бытом, проплывет по речным плёсам на лодках, посетит старинные русские села Нижней Мезени.
Название книги говорит само за себя. Это короткие рассказы об интересных случаях, связанных с путешествиями, произошедших с 1996 по 2009 год – с тех пор, как я начала путешествовать автостопом. Какой у меня стаж сейчас – трудно сказать, бросила считать после четвертого экватора (экватор равняется 40 000 км). По меркам нашей тусовки, за рубежом я бывала мало: только половина стран Европы, США и Китай, да и по СНГ путешествую не так много – уже больше половины времени сижу дома. Но в поездках, да и не только, случалось такое, чем стоит поделиться.
Анна Чайковская пишет о Будапеште как о городе замершего времени. Здешний календарь мог бы остановиться на 1896-м. В тот год страна отмечала Тысячелетие, дела шли отменно, Будапешт был одной из двух столиц Австро-Венгрии, азартно соперничал с императорской Веной и, несмотря ни на какие трудности, разочарования и неудачи, имел основания видеть будущее в светлых тонах. Книга о Будапеште уже поэтому – о временах «прекрасной эпохи», о тех годах, когда ничто не предвещало ни 1914, ни 1920 года, ни того, что за ними последовало.
Как получить бесплатное образование? Как купить или снять жилье? Как получить вид на жительство и устроиться на работу? Как почувствовать вкус северной кухни? Как выйти замуж или жениться в Финляндии? В книге вы прочтете обо всем этом и о многом другом!Известный тележурналист Андрей Шилов уже пятнадцать лет рассказывает о Финляндии в российских средствах массовой информации, а последние годы бывает там даже чаще, чем в России, — ведь там живет его семья.Здесь вы найдете наблюдения и советы живущих в Финляндии русских и финнов, губернаторов, риелторов, мэров, учителей, полицейских и пенсионеров.
Центральная Африка — один из самых труднодоступных районов земного шара, и экспедиции туда всегда сопряжены с колоссальными трудностями. Английский путешественник доктор Самюэль Фергюсон предлагает поистине революционный метод исследования этих территорий и вместе с двумя спутниками отправляется в путешествие над центральной Африкой на воздушном шаре, желая связать воедино открытия предыдущих экспедиций…
В данном блоке Яша и Серега отправляются, как обычно, в Гурзуф, но их, так же, как обычно, скидывают с поезда раньше. Яша размышляет о сущности бытия и делится своими естественнонаучными наблюдениями за популяцией кроликов. Здесь же нашла свое законное место знаменитая история шарикового дезодоранта. В финале мы видим, как попытки выстроить собственный уникальный язык порой приводят путешественников к двусмысленным жизненным коллизиям.Автор не ставит себе целью развеселить читателя: один и тот же момент может показаться кому-то смешным, кому-то серьезным.